— Слуусай, ты это… как пееоденесся, ну… найди меня тут, в палке. На скамейке…
Полуорк уже спустил штаны и начал безжалостно обтираться соломой, которую потом должны были есть лошади… Но на этом моменте Шаос уже ушла.
Глава 11. Непреклонный. Часть 2
Шаос вышагивала по улицам города широким шагом в этом своём кошачье-горничном одеянии, юбка которого едва ли как-то скрывала её бельё с клубничками, и высоко задирая свои короткие ноги в подобии чудачливого марша. Её вид был предельно несерьёзным — через плечо её была перекинута швабра, а на свёрнутом в забавное колечко хвостике — болталась губка на верёвке. Она словно бы возглавляла какую-то потешную процессию, чем ещё сильнее привлекала к себе внимание и заставляла прохожих оглядываться ей вслед. А иногда — и прыскать в усмешке.
— Давай, Никифий, впеёд! К победе! — Выставила она руку, указывая леденцом перед собой и… и на ходу обернулась, чтобы убедиться в том, что этот парнишка в очередной раз где-нибудь не отстал — а то в городе он вообще никак не ориентировался.
Что говорить? Он и дома своего найти не мог, поэтому его матери, этой грустной женщине с тяжёлой судьбой, приходилось лично приходить за ним, чтобы забрать его на выходной. И сейчас он снова где-то отстал, из-за чего Шаос на мгновение растерялась и простояла на одной ноге достаточно долго, чтобы инерция её движения не смогла компенсировать вес швабры и слишком откинутую назад голову… Подняв облачко пыли, девушка мягко грохнулась на попу, издав забавное "Уф!". А вот швабра загрохотала уже достаточно громко, чтобы заставить зажмурить глаза. Но обиднее всего было всё-таки за леденец, который тоже упал на пыльную дорогу и отныне был непригоден для дальнейшего рассасывания.
— Никифий?! Ты… — Она перевернулась, становясь на четвереньки и… и снова сжала веки, когда какой-то ориентировочно незнакомый ей мужчина похлопал её по голове… а в конце — снова склонился и отвесил хорошего шлепка по попе. — Э-эээй! Ты то твоис-то?..
— Да как — что? Отряхиваю! — Заулыбался он и пошёл дальше.
Хотя, чисто теоретически, она его знать всё-таки могла. Но это было неважно, ибо Никифия видно нигде не было — и ей, с мешающейся шваброй, которую она теперь держала перед собой и норовила ушибить по колену любого встречного, пришлось вприпрыжку бежать назад. Ну не мог он далеко уйти, не мог же! Она же постоянно оглядывалась назад!
— Никифий!! Эй! Эй, дядь! — Она подскочила к прохожему эльфу, который оценил её с присущим практически всем эльфам высокомерием и презрительностью. — Вы не видели тут…. ну, полуолка? Зелёного такого, немного фиолетового, тоссего, и…
По первой, он лишь молча покрутил головой, но когда Шаос уже готова была броситься с вопросами к кому-то ещё — всё же закатил глаза и с откровенным неудовольствием указал на ответвление от той улицы, по которой держала свой путь ехидна прежде. Успев ему откланяться — она побежала в указанную сторону, на ходу, хоть уже и тяжело дыша, продолжая окликивать пропавшего.
— Никифий!.. Где тебя… бесы носят?! Ники!.. Никифий… — Ход её ног стал замедляться по мере того, как она узнавала эту рябую лысую башку — эльф не обманул, и орковский потомок действительно свернул на одну из этих улочек поуже и потемнее, но не успел уйти достаточно далеко. — Бл*дь, то он опять делает?
Конюх сидел на корточках у самой скамейки, так что руки его в натуральном смысле лежали на подлокотнике, а сам он выглядывал из-за него, будто бы таким образом прятался от расположившейся уже на самой скамейке парочки: щеголеватого молодого парня в белых лосинах и обеспеченной женщины за сорок. С меховым воротником и переливающимися камнями на шее, пальцах, ушах и х*р знает где ещё.
— Никифий, ты там совсем дегенелат тупой, а? — Спросила Шаос, бросая на жмущихся в свете уличного фонаря "влюблённых" довольно-таки хамовитый взгляд. Во-первых, из-за того, что таких вот парней она вообще не особо любила, а во-вторых — наглецы и не думали переставать обниматься… и даже целоваться, пока на них пялился этот недоумок. Короче говоря — делали это с вызовом. А как известно — это уже прерогатива самой Шаос. — Бейи вёдва и идём. А то свабвой дам!
— Они целуются… — Прошептал он, всерьёз считая, что они его не видят.
— Да, они целуются. Идём!
— Эй, девочка! — Залихвацки сказал парень, пока его дама, прижимаясь к его телу, всем своим видом только и показывала, что дамианка может завидовать сколько угодно, но он — её собственность. Её — и только её. Будто бы он вообще ей был нужен…
— Какая я тебе… Пф! То надо?
Лиза поставила швабру на землю, слегка опираясь о неё, что даже позволило расслабить одну ногу.
— А вы кто такие? С цирка какого-то сбежали?
— Впервые вижу плоскогрудую суккубку. — Глубоким голосом произнесла женщина. А пальцы с ярко накрашенными ногтями так и игрались на пуговицах сорочки её любовника. — Нелегко тебе приходится, да? Наверное, сложно найти кого-то, кто разделит с тобой такой постель.
— Ха-ха. Во-певвых, я — не суккуб. Во… — Она осеклась. Она же только что не говорила что-то такое? Нет? Не перечисляла что-то подобным образом? — Во-втовых — я его хозяйка, а он мой алкий аб! Ну и в-тъетьих, ты будешь сильно удивле!…
— Они целуются! — Повторил полуорк, чем заставил Шаос закатить глаза, а влюблённую парочку — снова начать этим показательно заниматься. Снова зачавкали их языки, пока глаза обоих косились на сопящую от возмущения ехидну.
— Ну пусть целуются! Хотес — я тебя потом поцелую? Пойдём!
Не вставая с пыльных, оттянутых колен, полуорк обернулся к своей госпоже и подставил щёку… однако же девушка, хоть и растерялась на мгновение… ладно, на два мгновения, потому что она не сразу поняла, что он имел ввиду этим жестом, но, под насмешливым взглядом этой парочки… да просто с чувством уязвлённого самолюбия, бросила швабру и маленькими своими пальчиками повернула к себе его лысую голову лицом, чтобы припасть к его губам во влажном поцелуе, запуская свой розовый ехидновский язычок в его кривую клыкастую пасть…
Выглядело это очень странно. Грязно и… для большого количества людей — довольно-таки отвратительно. Например — для людей, ради которых Шаос и решила устроить это представление. Потому что она выглядела очень мило, с этими пухлыми щёчками, задранным носиком и большими синими глазами, а он — откровенно безобразен. Весь иззелена-розовый, аж фиолетовый местами, рябой и весь какой-то кривоватый. Жаль только, что она сама не видела их лиц в этот момент…
И тут зелёная, скользко-холодная лапа проползла по её бедру вверх — и даже выше, настолько, что она ощутила, как поднялась её юбка, как палец зацепился за край её милого бельишка — и потянул его вниз, обнажая миру (и невольно замедляющим свой шаг прохожим) её пухленькое безволосое копытце. Но даже если её первичной реакцией было отдёрнуться и прикрыться — она справилась с этой слабостью и подняла над головой руку, показывая собравшимся тут средний палец. Что стало уже откровенным для них перебором и гонимые чувством высокопробного кринжа люди поспешили убраться — в том числе и те влюблённые. А значит, и Шаос могла наконец вытащить свой язык изо рта полуорка и, хорошенько сглотнув слюну, подтянуть тёпленькое бельишко на место.
— Всё, Никифий, идём… Только больсэ не отста… — Её носа коснулся некий… крайне знакомый запах. Что делал её рот полным слюны, а животик наполнял порхающими бабочками. — Да ладно, опять?!
Её аура не могла отвердить его член, ибо не успевала, нооо… на количество семени успешно влияла. И своим гибким хвостиком, сама же отворачиваясь, протянула ему губку… Ему она сейчас будет нужнее.
***
Ей нравилось это занятие. Оно было общественно полезным — это раз. Два — просто в её манере забавным. Как три — кажется, даже со стороны богини это заслуживало уважения, из-за чего она малость накидывала фаворчику в пухленькую копилочку хорошей, послушной ехидны, а как четыре — давало общение.
