«Всё интереснее и интереснее», — подумал он, отодвигаясь от стола и забрасывая на него ноги. Гилберт никого не отчитывал за подобное, а вот Шерая могла без лишних слов вышвырнуть в окно. Хорошо хоть, Кит ещё не додумался вести себя таким образом перед королевой фей. Его бы непременно зачаровали вечно крахмалить её платья. От одной только мысли об этом у него мурашки побежали по телу.
— Итак, — подал голос Кит, подняв руку и помахав ею, — меня зовут Кит, и сегодня я ваш экскурсовод. Я расскажу вам об истории всех миров, об их богах, расах, магии и прочем. И, конечно, я расскажу вам о сальваторах, не забыв упомянуть, пусть и вскользь, и Третьего. Вена на шее Луки была готова вот-вот лопнуть. Он бросил на Кита свирепый взгляд, что совершенно не сочеталось с его образом цветочного мальчика из мира эльфов, но не успел даже рта открыть, когда Пайпер заинтересованно повторила:
— Третьего?
— У него много имён, но настоящего я, конечно, не скажу. Мы чаще всего зовём его либо Предателем, либо просто Третьим.
— Кто он?
— Бывший сальватор.
Пайпер потребовалось минута, чтобы переварить услышанное. Кит собрал руки на груди и наблюдал за тем, как на её лице попеременно появляются то заинтересованность, то непонимание. Лука то ли багровел от злости, то ли бледнел от страха — Кит так и не смог понять, что за сложные махинации проделывало лицо мальчишки. Одно было ясно и без лишних слов: он был не рад, что Кит упомянул Третьего.
Кит и сам не был в восторге от этого, но Третий был звездой его экскурсоводческой деятельности, без которой искателя ждал бы провал. Третий ни у кого не был фаворитом, а его история не была самой любимой у сигридцев, но не упомянуть о нём Кит просто не мог. В конце концов, что плохого случится, если один сальватор узнает немного о другом? Особенно если учесть тот факт, что Третий давно сгинул.
— Что с ним стало? — всё же спросила Пайпер, посмотрев Киту в глаза.
— Прошу прощения, милочка, у меня вся программа расписана, я не привык выбиваться из графика. Конечно, у нас небольшая экскурсия, а не целый факультет сигридского мира, но мы непременно затронем Третьего. Итак! — он громко хлопнул в ладоши, из-за чего Лука, кажется, пискнул и начал кому-то молиться. — Начнём нашу экскурсию?
— И с чего мы начинаем?
— С самого начала.
Кит драматично раскинул руки и задрал голову к потолку, прикрыв глаза. Не услышав восторженных вздохов, он приоткрыл один глаз и посмотрел на Пайпер, замершую на месте.
— Какие-то вопросы? — тоненьким голосом осведомился Кит, пытаясь подражать настоящему экскурсоводу (Кит, вообще-то, только один раз был на экскурсии, да и то оказался там случайно, но этот писклявый голос запомнился ему на всю жизнь и отныне ассоциировался только с экскурсоводами).
— Это шутка такая?
— Не понял.
— Мы начинаем с начала? В смысле, понятно, что мы начинаем не с середины всей этой ерунды, а с её начала, но что конкретно является началом?
— Сотворение миров. Жили-были две сестрицы, — поправив невидимые очки, начал Кит. — Старшую звали Ильмата́р, младшую — Меру́ла. Они жили в высокой башне без дверей, но с огромным количеством окон…
— Чего? — встряла Пайпер.
— Не перебивай! — шикнул на неё Кит. — Так вот. Однажды сёстрам стало скучно и они от нечего делать сложили из бумаги существо, которое ожило в руках у Ильматар. Так появилась жизнь.
— Но вы говорили, что люди пришли с Земли, — вновь вставила Пайпер.
— Милочка, это сигридские истории, а не земные, — поджав губы, ответил Кит. — Сигридцы воспринимали мир иначе, чем мы. Так, на чём я остановился?
— Создав человека, Ильматар стала богиней жизни, — напомнил ему Лука.
— Ах да, точно, спасибо, — оттенок лица мальчишки вновь стал нормальный, но Кит всё ещё видел в его глазах напряжение. Решив не заострять на этом внимание и мысленно приготовившись к тому, что после собрания Шерая устроит ему взбучку, Кит продолжил:
— Но когда сложенного из бумаги человека взяла в руки Мерула, он обратился в пепел. Так появилась смерть.
— У меня вопросик, — ещё раз встряла Пайпер. Подождав, пока Кит, издав мученический стон, посмотрит на неё, она спросила: — Кто был творцом этих миров? Ты сказал, что мы начнём с сотворения миров.
— Тут не всё так просто, — взял слово Лука. — Конечно же, есть множество легенд о сотворении миров, но большинство из них были утеряны из-за разбушевавшегося Дигноса. Иными словами, некоторые истории не попали в Сигрид вместе с выжившими. Они просто… исчезли.
— То, что я тебе рассказываю, — вновь обратил на себя внимание девушки Кит, — является историей Сигрида, которая была создана уже после прихода эльфов, фей, великанов и людей, а также после того, как исчезли элементали.
— Ладно, пусть будет так, — потерев виски, сказала Пайпер. — Но почему история начинается с того, что две сестры сидели в башне и от скуки создали человека? Как они оказались в этой башне? Кто их родители? Почему человек из бумаги? Не логичнее было бы использовать глину?
Шок на лице Луки нельзя было описать словами. Кит никогда не верил ни в Бога, ни в богов, ни в каких-то там космических сущностей, которые управляют миром, но в силу обстоятельств был вынужден говорить о подобном. Несмотря на то, что он был связан с сигридским миром, он ни за что на свете не стал бы верить в богов без доказательств, а никто из ныне живущих сигридцев никогда в своей жизни с богами не сталкивался. Кит воспринимал их так же, как и различных богов в разных земных религиях — они, может быть, и есть, или их нет, но к Киту они напрямую не относятся. Лука же выглядел до глубины души оскорблённым. С эльфами вообще интересно получается: согласно всем этим историям, прародителями эльфов были боги. Из-за этого некоторые представители длинноухих были теми ещё высокомерными засранцами, считавшими, что они лучше остальных.
— Уважай нашу историю, — только и сказал Лука и, даже не напомнив про чай, который он якобы принёс по указу Шераи, вышел из столовой.
Пайпер выглядела растерянной. Она бросила на Кита вопросительный взгляд, и тот, пожав плечами, ответил:
— Просто скажи ему потом, что ты была напугана и не понимала, о чём говорила.
— Но я понимала, о чём говорила.
— Большинство сигридцев очень преданы богам, — всё же пояснил Кит, — и их чувства не стоит оскорблять. Это знает даже Данталион.
— А он?..
— Так вот, — кашлянув, продолжил Кит, полностью проигнорировав просящую уточнения Пайпер. — Сёстры просто были в той башне, понимаешь?
— Теперь, кажется, да, — вновь потерев виски, ответила девушка.
— Сначала Ильматар разозлилась на сестру за то, что та уничтожила её творение, но через какое-то время успокоилась. Мерула предложила создать из бумаги ещё одного человека и посмотреть, что с ним станет, если она не будет его касаться. Ильматар согласилась, и так появился первый… э-э, получается, уже второй человек. Этот человек стал расти в башне, где жили сёстры, но их самих он видеть не мог. Они же богини и всё такое. В общем, они были выше его понимания на тот момент. По вечерам, смотря на совершенно чёрное небо, человек грустил из-за того, что был один. Ильматар сжалилась над ним и из бумаги создала ещё несколько людей, а после выпустила их из башни.
— Как? Дверей-то в башней не было.
— Они их просто выпустила, — исправился Кит, исподлобья посмотрев на Пайпер. Та покачала головой и махнула рукой, мол, продолжай, что Кит и сделал: — Дальше идёт классический сценарий. Люди становились всё умнее, они учились охотиться, строить дома и всё такое. Ильматар дарила жизнь везде, где могла, и это злило её сестру. Она говорила ей, мол, ты с катушек слетела, сестричка? Мерула пыталась объяснить Ильматар, что их мир не резиновый, но та продолжала дарить жизнь. Тогда Мерула стала дарить людям смерть.
— И долго так продолжалось?
— До пришествия остальных рас.
— Минуточку. Но ведь сначала пришли остальные расы, а уже после — люди с Земли?
