— Да, — Челси взглянула на восстановленные двери еще пустого тронного зала. — Кроме нас шестерых и Амелии, которая отказалась выходить из своей комнаты, все живые Хартстрайкеры ждут в зале уже десять минут.
— Хоть что-то идет, как надо, — сказала Бетезда, качая головой, чтобы перья с ее короны упали гладко на ее спину. Она повернулась к Джулиусу, властно скалясь. — Готов увидеть, как это делается?
Джулиус не успел ответить, его мать прошла по коридору в пустой тронный зал, который сильно отличался от того, каким его Джулиус видел в прошлый раз. Он не вернулся в норму — трещины на стенах и полу еще оставались — но череп Кетцалькоатля вернулся на цепи, свисал под потолком, и весь мусор, включая обломки трона Бетезды, унесли, чтобы сделать пещеру огромным открытым пространством, где была лишь деревянная платформа перед балконом. Пока он разглядывал это, Бетезда поднялась на сцену и заняла лучшее место в центре. Как только она заняла место, она кивнула Ф, скрытно стоящему у входа, и тот сразу же послушался и открыл со скрипом восстановленные двери тронного зала.
Едва печать была снята, запах драконов ударил Джулиуса, как молот. Толпа, которая двинулась в тронный зал, была огромной, но умудрилась занять все доступное место, тихой злой волной проливаясь в разгромленную комнату.
До этого Джулиус не видел всю семью в одном месте. Судя по размеру толпы, быстро заполняющей комнату, он начинал понимать, что никогда не видел и половины, и все зеленые глаза смотрели на него.
Для робкого дракона, который всю жизнь избегал внимания, это была сцена из кошмаров. Он знал, что так будет, конечно, но после всего, что прошел, он думал, что сможет справиться. Он явно ошибся. Даже бой с Ванном Егерем мерк, по сравнению со вниманием такой толпы драконов. Если бы его не держала прямо глупая золотая броня, Джулиус уже рухнул бы. Он все еще подозревал, что потеряет сознание, но Джастин ткнул его в поясницу.
— Иди, — прошипел его брат.
Джулиус испуганно взглянул на него.
— Я…
Брат не дал ему закончить. Он схватил Джулиуса за плечо и толкнул вперед, повел его вдоль дальней стены по тронному залу к сцене, а потом физически поднял его туда. Когда Джулиус снова смог управлять собой, он стоял за матерью, смотрел на море Хартстрайкеров, глядящих на него, как хищники.
Инстинкт Джулиуса «сражайся или беги» уже работал. Впервые, сколько он себя помнил, его выбором было биться. Это решение не было самым умным — он был без печати, и он видел, насколько больше и сильнее магически был каждый дракон в этой комнате, по сравнению с ним, но после всего, что он пережил, чтобы дойти до этого момента, побег просто не был вариантом. Он все еще боялся, но теперь толчок Джастина помог ему подавить шок, и страх ощущался не так сильно, как до этого. Может, дело было в том, что он рисковал не только своей жизнью ради этого, или он просто привык к сильному страху, но, когда Джулиус выпрямился рядом с матерью, новое ощущение пробилось в нем: предвкушение.
Он затаил дыхание. Вот, за это он боролся. После этого голосования Совет будет завершен, и клан Хартстрайкер изменится навеки. К лучшему. Яркое будущее, которое казалось лишь мечтой три дня назад, могло сбыться, и ему нужно было лишь удержать все части вместе. Это он и сделал. Взял себя в руки, заставил себя сохранять спокойствие, стоять горло рядом с Бетездой. Она стала говорить с кланом, который уже не был ее:
— Знаю, ходили слухи, — сказала она, голос звенел до дальних концов комнаты. — Я с ними разберусь. Прошлой ночью мы убили Эстеллу Северную Звезду, покончив с войной с Дочерями Трех Сестёр.
Она сделала паузу, чтобы все это осознали. А потом добавила:
— И меня свергнул дракон, стоящий рядом со мной.
Гул шепота поднялся от толпы, но Бетезда утихомирила драконов взглядом.
— Я не отрицаю того, что случилось, — сухо продолжила она. — Но, как вы видите, я все еще жива и у власти. Так что, пока у вас не возникли идеи мятежа, вспомните, что я есть и всегда буду Хартстрайкер. Даже когда я проигрываю, я остаюсь на вершине. Это важное качество нашего клана, и я жду, что каждый из вас будет следовать моему примеру, если вы окажетесь в схожей ситуации.
Джулиус подавил желание закатить глаза. Только Бетезда могла превратить поражение в повод похвалиться. Но его мать еще не закончила.
— Так что, — продолжила Бетезда, — хоть я сохранила важные аспекты своей власти, произошли некоторые… поправки, которые мне пришлось принять ради блага клана. Несведущие среди вас захотят назвать это уступками, но любой достойный дракон понимает, что способность менять стратегию перед лицом поражения — истинная хитрость. Так делают выживающие — мы подстраиваемся и процветаем, и нам всем нужно отточить навыки выживания, если мы хотим пережить то, что задумал мой младший сын.
Джулиус не успел обдумать это, его мать схватила его за плечо.
— Это Джулиус, — сказала она. — Годами я считала его своим величайшим поражением. Но, несмотря на его очевидные изъяны, которых слишком много, чтобы описывать тут, он смог вытащить последний Клык из черепа Кетцалькоатля, который, поскольку я уже ослабела от боя с Эстеллой, позволил ему заставить меня сдаться, — Бетезда высоко подняла голову. — Многие драконы умерли бы от такого удара по их гордости, но я была не так глупа. Я слишком много трудилась, слишком многим пожертвовала, чтобы построить этот клан, так что не могла бросить его неминуемой катастрофе, которая придет с правлением Джулиуса. Чтобы спасти всех нас, я предложила компромисс, и Джулиус сейчас о нем расскажет.
Она отошла в сторону, Джулиус все еще был в шоке. Часть него не могла поверить, что его мать присвоила его идею и очернила его, хотя остальной он не знал, почему она его еще удивляла. Вся комната теперь смотрела на него, выжидая, и, глубоко вдохнув, Джулиус открыл рот…
И понял, что не знал, что сказать. Он хотел написать речь, но со всем безумием этого дня не успел. Толпа нетерпеливо смотрела на него, и у него не было времени сочинять ее. Один из драконов в первом ряду — огромный мужчина, которого Джулиус не узнал — уже был готов напасть, и вряд ли он такой был один. Джулиусу нужно было выкручиваться быстро, так что он перестал думать о красноречии и перешел к делу:
— Всю историю клана Хартстрайкерами правили прихоти одного дракона, — сказал он, говоря медленно и четко, чтобы все слышали его и успевали обдумать слова. — После прошлой ночи это не так. Чтобы спасти свою жизнь, Бетезда Хартстрайкер отдала власть над кланом Совету, состоящему из нее и еще двух драконов — одного из Клыков, другого из всего клана. Каждый будет выбираться голосованием и служить пять лет. Как видите, — он коснулся своего меча, — я уже был выбран представлять Клыки Хартстрайкера. Последнее место будет выбрано этой ночью голосованием.
Его слова звучали эхом в тихой комнате, а потом тишина стала ревом, все драконы в комнате заговорили:
— Из кого выбирать? — крикнул кто-то сзади.
— Участвовать может любой дракон без Клыка, — повысил голос Джулиус из-за шума. — Дэвид и Иен уже выдвинули себя как кандидатов, но любой среди вас может…
— Кто-то еще?
— А кладка Ф?
— Конечно, и кладка Ф может участвовать, — Джулиус злился, что возник такой вопрос. — Кто угодно. Клыки получили свое место, но другое открыто для всех Хартстрайкеров в…
— Это какая-то шутка?
Вопрос прогудел в комнате, большой дракон спереди, который сверлил Джулиуса взглядом раньше, поднял голову.
— Думаешь, мы такие глупые? — осведомился он, глядя на Джулиуса с отвращением. — Думаешь, мы поверим, что ты — жалкий мелкий Дж — свергнул Бетезду Хартстрайкер?
Джулиус не знал, как на это ответить. Он думал, что за него кто-то поручится. Боб был бы идеален, ведь он составил контракт, который все это начал, но, когда Джулиус оглянулся, пророк сидел на полу у открытого балкона, смотрел в сторону заката спиной к комнате.
— Ну? — осведомился Грегори. — Есть доказательства?
