Одна из девушек – продавщиц, заметив мой интерес, почти неслышно подошла и остановилась рядом.
– Это авторские работы… – Она назвала какую-то фамилию и продолжила, как будто извиняясь. – Потому и дорогие такие. Этот мастер вообще странный человек, он вроде бы и не ювелир, но иногда работает с благородными металлами, но почему-то не любит золото. Только если на заказ… Но если я правильно поняла ваши критерии, то эти вещи вам не подходят?
Я еще раз вгляделся в привлекшее мое внимание украшение. Кольцо, серебряное кольцо, гладкое. Вот только спереди крохотная фигурка дракончика, который встал на дыбы, выставив вперед все четыре лапы когтями вперед и, по задумке автора, как бы обнимал крыльями фалангу пальца. Вместо глаз были вставлены два ярко синих камня. Сделана фигурка была мастерски и казалась живой. Вот только одна несуразность, подобные вещи предпочитают носить мужики, а здесь колечко было не под мужскую руку, явно. Мне бы оно если только на мизинец бы налезло и то не факт.
Но и цена… четыре нуля, для серебра, однако. Я за последние сутки волей неволей, ну и стараниями своего зама, примерно в ценах начал ориентироваться и понимал, что цена непомерная. Но вот свербило что-то, кажется я знал, кому стоит его надеть на палец. Только не любят там драконов, во всех видах не любят. И цена… Я мысленно начал прикидывать, сколько денег у нас осталось. Вроде как в ювелирных мы не так много и оставили. А плевать, я привык доверять своему шестому чувству, а вот оно как раз мне кричало в оба уха, что это колечко надо взять с собой.
– Девушка, я возьму, – сказал я, вытаскивая из кармана пачку купюр.
– Да конечно, – продавщица обрадовано засуетилась, отпирая витрину. Она что, процент с этого мастера получает? – Вам размер подойдет? Мы можем попросить автора подогнать, просто отдавать такую работу другому ювелиру…
– Насчет размера не знаю, но я уезжаю сегодня. Просто упакуйте, ну… как там положено…
– Командир, мы не опаздываем? – поторопил меня уже стоявший в дверях Стингер, демонстративно поглядывающий на часы. Я только отмахнулся. Тем временем продавщица начала пихать колечко в небольшую коробочку какого-то тошнотворного плюшево-розового цвета. Украшение туда не лезло…
– Девушка, а что-нибудь черного или темно-синего цвета у вас найдется, – рассчитываясь и краем глаза поглядывая на ее мучения вопросил я. – Ну зеленого, на худой конец, только не розового…
Продавщица посмотрела на меня оскорблено, как будто я что-то пошлое сказал, коробочку синюю, правда не темно- а ярко-, под прилавком нашла и приглянувшийся мне сувенир в нее запихала. Потом началось, коробочку в бумажку, бумажку в пакетик… И все это неторопливо и с достоинством, йомть… Прямо смерть Кащеева какая-то.
И чего я за это кольцо зацепился, вот в чем вопрос. Сам никогда украшений терпеть не мог, если только как вложение капитала, да и там выбирал исходя из того, чтобы весу побольше было. Покупал бы золото и в слитках, но очень не хотелось демонстрировать государству, в чем именно я храню деньги. И конечно же не носил сам, на работе – оно и так понятно, мы даже личные жетоны – смертники не носили, но и в мирной жизни тоже. Так что ни хрена я в этом не понимал, да и не интересовался особо. На фига? А вот тут приспичило, причем необъяснимо. Ну ладно, авось наше министерство не обеднеет с этой суммы. Тем более, что я за нее не расписывался…
На место приехали почти вовремя, без десяти час. Забрались поглубже во дворы, запарковали машины в сугробах и начали ждать. Самое любимое времяпрепровождение, е-мое. Рации на прием, Стингера на сканер, полковника – на разведку. А то он у нас единственный специалист по подобной работе, хотя и сам постоянно твердит, что все уже забыл. Но мы то и изначально не знали. Оля тоже порывалась пробежаться по окрестностям. Ну понятно, молодая еще, глупая, не выучила старые солдатские заповеди, что инициатива наказуема и добровольцы дохнут первыми. В общем, еле уговорили, а точнее заставили, сидеть в машине.
Рации хранили загадочное молчание, разбавляемое лишь потрескиванием помех. Оно и понятно, вряд ли ребята из обеспечения сдали нам свои рабочие частоты, скорее одну из запасных. Хотя стоп, не, вряд ли она знает, она ж простой топтун, да еще и стажер. Но за спрос не бьют.
– Оля, а ты случайно ваши рабочие частоты на рациях не помнишь? – осторожно спросил я. Девушка, зябко кутавшаяся в кусок брезента, ну не было у нас больше ничего, на заднем сидении, робко помотала головой и тут же сморщилась и позеленела от подступившей тошноты.
– Нет, откуда, – ответила она, наконец справившись со своим организмом. – Дали рацию, на первой кнопке – рабочая частота, на следующих четырех – запасные. Если хотите – возьмите посмотреть, может получится.
– Мы не специалисты, – я помотал головой. – Сейчас как раз радиста нашего встречаем, он может быть и разобрался бы. Да и он вряд ли что-нибудь извлечь сможет, ты так удачно упала, что вся "морда" у твоей рации всмятку. Только под списание теперь.
– Извините, – окончательно смутившись пробормотала девушка, еще глубже забиваясь в угол. Ну а я, неожиданно сам для себя, расхохотался в голос, чем, по-моему, еще больше ее напугал.
– Смешно, такое впечатление, что ты меня боишься, – счел я нужным объяснить свое поведение. – Ну чего сейчас извиняешься то? Твоей вины тут нет никакой. И не съем я тебя из-за незнания частоты. Просто это могло облегчить бы нам жизнь, и только…
– Не знаю, – Оля пожала плечами. – Я же вижу, что мешаю вам. Меня же вам навязали. Вы могли меня оставить там, никаких угроз для меня не было, приехала бы полиция, меня определили бы в больницу…
– Ты была в таком состоянии, что могла сказать что-нибудь лишнее, – перебил ее я. – Я сам, после контузии, нес чего не попадя… Потом расхлебывать все это. Ну и потом, документы то у тебя левые были. Пока разобрались кто ты и что ты, пока то да се… А, ладно, я тогда свою шкуру больше спасал, нежели твою. Вот только не думал, что генерал так конспирироваться от своих же начнет и прикажет тебя при себе держать. Так что забудь все это…
– Вам легко говорить, – шмыгнула носом девушка. – А у нас про ваш отдел такое рассказывают.
– Ну колись тогда, чего именно, – улыбнулся я. Не то, чтобы мне было очень уж любопытно, я примерно и так представлял, какие именно байки травят стажерам ветераны контрразведки, но ожидание то хоть как-то скоротать надо.
– Да ерунду всякую. Я понимаю, что там большая половина честно придумана, дабы мы благоговели и помнили о сохранении секретности, – Оля на мгновение замялась. – Особо часто упоминают, что вы всех свидетелей, узнавших хоть чуть больше положенного, убиваете. Так что с вами надо общаться исключительно по уставу и не задавать вопросов. И вообще, лучше молчать.
