они уже сделали своё дело. Наступил тот блаженный миг, когда сознание окончательно уступает место подсознанию. Я, что называется, завелась. С совершенно невозмутимой физиономией я продолжала вести поединок, следя за собственным клинком, как за чем-то ко мне не относящимся. Я была спокойна и начинала видеть всё вокруг совершенно иным, незамутнённым взглядом. Я видела Кибелла, с мрачным вниманием наблюдавшего за мной, Микеллу, привставшего с места, Юниса, который напряженно кусал губы, бледного Донгора, Тахо. Глубокие и прозрачные глаза Энгаса, такого же спокойного и уверенного, как я. Следить за поединком было уже невозможно. Стремительные движения мечей слились в неразличимые сероватые пятна, но в то же время что-то происходило с моим телом. Мне казалось, что я теряю собственные очертания. Я извивалась, уворачиваясь от ударов Энгаса, незаметно заманивая его, мгновенно открываясь для атаки и тут же ускользая. Мне нравился этот танец, похожий на пляску языка пламени, тем более что Энгас уже начал выглядеть немного смущённым, словно с трудом различал меня. Мгновение! И всё закончилась. Трижды чиркнув острием по его груди, я замерла, приставив меч к его горлу, в то время как его клинок был где-то в стороне.
Энгас довольно озадачено смотрел на меня. Он не был напуган или смущён. Он был удивлён. И молчал. В следующий момент я поняла, что он не сможет заставить себя признать поражение, хоть и сообразил, что это нужно сделать.
Я опустила меч и глубоко вздохнула. Особой радости не было. Я выиграла поединок, но чувствовала себя опустошённой. Наконец, я догадалась, что перерасходовала энергию. Теперь оставалось только делать хорошую мину, так как игра оказалась ни к чёрту.
Я вернула меч Юнису, у которого отпало желание шутить и ехидничать. Энгас разглядывал порезы на своем костюме.
— Кровь есть? — с неожиданным беспокойством спросил Микелла.
С его возгласом до меня дошёл гул в зале. Слов я не различала.
— Вынужден тебя огорчить… — едко отозвался Энгас.
— Неужели ты ранен?
— Нет.
— Кровь Друга Короля по закону имеет ту же цену, что и кровь короля, — произнёс Юнис. — Проливший хоть каплю приговаривается к смерти.
— Ненавижу кровь, — проворчала я.
Теперь я уже сознавала, что в зале весело. На меня смотрели, как на спасительницу и героиню, но я совсем не чувствовала себя Жанной Д'Арк.
V
Может быть, это и странно, но именно в этот момент, выплеснув значительную часть своей энергии, я вдруг с опозданем ощутила слабое прикосновение звёздного дыхания, которое коснулось меня во время поединка. Я инстинктивно вышла на нужный путь, приведший меня к древнему бергарскому стилю фехтования, практически недоступному для обычных людей, а значит, так же инстинктивно открылась для космических энергий, которые на какой-то миг видоизменили структуру моих тканей, позволив двигаться спонтанно и непредсказуемо. Это было мгновение слияния с одной из прошлых инкарнаций. Теперь я стояла, совершенно обессиленная, вспоминая это чудесное мгновение, когда я вдруг стала той, кем была так давно. Если б я всё время могла держаться на таком уровне, у меня бы не было проблем.
Я вздохнула. Гул стих, все смотрели на короля Дикта, а он стоял, вперив в меня сверкающий взгляд. Ни восторга, ни даже одобрения я не увидела. Скорее, в нём было что-то вроде мрачного подозрения. Он стремительно обогнул стол и подошёл ко мне. Я заметила, что под слоем пудры скрыта его сухая неровная кожа, а глаза подведены чёрной тушью. Однако и без такой корректировки они выглядели бы не менее выразительными. Кибел молча стоял передо мной, а я почему-то принялась разглядывать его блестящие эбонитовые кудри с голубым отливом. Мне отчаянно хотелось, чтоб они были такими же настоящими, как глаза.
Неожиданно он протянул руку и медленным ласкающим движением провёл вдоль моего плеча, не касаясь его. Потом резко развернул ладонь и остановил её передо мной. Казалось, что его длинные худые пальцы держат за бок какой-то шар. Не знаю, что мне подсказало, но я взялась за другой «бок» и почувствовала упругую невидимую прокладку, не дающую мне коснуться руки короля. В центре ладони проснулся слабый жгущий огонёк, но Кибелл уже стряхивал кисть, словно на ней была вода.
— Я разочарован! — резко произнёс он.
Я успокоилась. В его голосе не было ни равнодушия, ни досады. Зато была требовательность. Итак, теперь он уверен, что я что-то могу, но почему-то не хочу.
— Король разочарован! — крикнул Микелла. — Казнить её!
— Казнить? — длинные брови Кибелла взлетели в изумлении. — Разве я сказал: «казнить»?
Он развернулся и театральным жестом расправил свой крылатый плащ. Его улыбка озарила зал, и гости заулыбались, насмешливо поглядывая на Микеллу.
— Сегодня праздник, поэтому казней не будет, — заявил Кибелл, извергая целый гейзер дьявольского обаяния. Он был актёром, и даже Юнис не мог сравниться с ним в этом. Теперь он держал свою публику в сладостном плену восторга. — Но! — он поднял указательный палец. — В одном прекрасная дама, — он указал пальцем на Микеллу, — права! Если король разочарован и если он, к тому же капризен, то виновный должен понести наказание. Итак?
Для меня весь этот ослепительный балаган означал лишь одно. Король совсем не разочарован. Он спокоен за свою мечту и потому может шутить и играть.
— Вышли её! — подхватил игру Юнис. Его возглас прозвучал легкомысленно и весело.
— Куда?
— В Ону!
— Ну! — завопили гости.
— Они правы! — заявил Кибелл. — Я не могу прогонять человека, который считает меня своим королём.
— Отправь её в обители Аматесу! — предложил Хэрлан, которого я раньше здесь почему-то не видела.
— В качестве гостьи или пленницы?
— Как пожелаешь.
— Если в качестве гостьи, то даже король не вправе посылать её куда-то, ведь гость всегда приходит по своей воле. А если пленницы, то… Тогда её судьбу будет решать Аматесу, а перед ним у неё вины нет.
— Сошли её! — прокричал Микелла.
— Опять же вопрос: куда?
— В долину Огней.
— Ну! — снова замычали гости.
— Молчи, женщина! — прорычал раздосадованный Кибелл. — Я сказал, что казней не будет. А Долина Огней — это растянутая на недели казнь. Так куда же?
Больше предложений не последовало. Видимо, на Диктионе немного было мест, подходящих для моей ссылки. Кибелл снова стал серьёзным.
— Что, больше никто ничего не скажет?
— Ты король, ты и решай, — усмехнулся Донгор.
— А чем ты разочарован? — спросил Энгас.
— Она сама разрубила свои латы.
Энгас с недоумением взглянул на Кибелла. Тот улыбнулся.
— Близость смерти меняет зрение, мой милый. Я вижу не так, как вы все. Я вижу, что ваши тела окружают непроницаемые коконы мерцающей защиты. Она растеряла свои доспехи.
Помрачневший при его словах
