День как-то быстренько прошел. Они, свернув на лево от тропы, углубились в сторону, и встали на ночлег. Это был первый на их пути. Вечер был теплый и, наверно, поэтому эльфы не соорудили свои палатки. Костер разводить не стали. Белиэнар объяснился тем, что это ради предосторожности. Плаше, а в особенности Большой Том, было огорчились, думая, что им суждено попоститься. Но ошиблись. На вопрос, почему, тот же Белиэнар как-то многозначительно, произнес, что в этом нет нужды. Сперва никто не понял, но когда увидел, как один из эльфов раздал какие-то кусочки лепешек и, съев их, поняли — чувство голода, несмотря не малые размеры порций, на которых толстяк посмотрел с превеликим призрением, исчезло напрочь. Назывались они путлибами. А через некоторое время все почувствовали прилив бодрящей силы.
Опять же двое эльфов встали на стражу. Коней отпустили. Они были так хорошо приручены, что потом, по первому же зову возвращались назад. А Белиэнар предписал всем уснуть, предупредив, что завтра тронутся рано до зари. Никто его повториться не заставил.
* * *
Тарук, сидя на камне, старательно шлифовал свой меч. Баллин тоже занялся тем же, решив, что его булат в плачевном состоянии. Эльфы сидели рядом и рассказывали о себе. Все уже успели подружиться, и по мысленному выражению Тарука, те оказались своими мужиками.
— …Ты, верно подумал, Тарук, говоря, что настают диковинные времена, — говорил Альлл. Так звали не по-человечески высокого и стройного эльфа со светлыми струящимися волосами до плеч и с бирюзовыми глазами. Правда, у него было несколько иное, много длинное имя, на простом языке трудно понимающееся и весьма долго произносящееся. Поэтому эльф велел всех по-дружески звать его по-простому. — Для солдата вроде вас, да и для нас, не скрою, это время интересное, не скучное, я бы сказал.
— Я и говорю об этом, — отозвался тот, — ведь, если бы не это война, да простит меня грешного Всевышний за мои слова, мы бы не повстречались и не узнали бы друг о друге, черт возьми! Вы отличные мужики, скажу я вам! И было бы жалко, если бы я так и помер, не узнав, что сказки бывают былью. Если честно, старая жизнь, мне казалось такой неинтересной, хоть со скалы прыгни! Об этом часто поговаривал мой друг, Фарнак! Только его убили, эти нечисти… Перебить бы всех…
— В свое время и им достанется, — прервал его второй эльф. Тому тоже выбрали имя попроще. Назвали его Эннас. От Альлл он отличался более низким ростом и темными волосами, собранными под конский хвост. — Мне, даже думается, не от нас, а от того, кто ими сейчас правит.
— Кстати, расскажите почтеннейшие, что вообще происходит. Я решительно ничего не понимаю, — вмешался в разговор Баллин. — И правда, что вы, эльфы, бессмертны?
— Для начала, отвечу на второй вопрос, ибо на нее легче ответить, — сказал смеясь Альлл, — Да, это так, мы бессмертны, с точки зрения людей. Но на самом деле мы смертны, вот проткни мое сердце, Баллин, своим клинком, который скоро протрется до нитки от твоих чрезмерных протираний, и я откину концы.
— Нет, конечно протыкать твое сердце я не буду, — пролепетал тот, не разумея, шутит ли эльф или нет. — Но это же не мыслимо, что вы живете по тысячу лет, а то и больше. Как же такое возможно?
— Да, это возможно. Все так устроено, друг, но все же мы умираем…
— А на первый вопрос какое дается объяснение? — спросил Тарук.
— А на первый вопрос, я и сам затрудняюсь отвечать. Хоть я и перворожденный, но в точности пояснить ситуацию не могу. Мы ведь с Эннас, как и вы обычные воины, так же обделены источниками известий. Наши Головы, нас — своих подчиненных — нечасто посвящают в свои мирские дела. Смогу лишь сказать, что Само Зло освободилось из своего узилища и теперь разгуливает на свободе чиня всякие неприятности, подобно этой войне.
— Звучит устрашающе, — отозвался Баллин задумчиво, — но я все равно ничего не понял.
— …Кажется, это зло мы уже успели увидеть, Баллин! — жутко протянул Тарук. — Случайно, вы не знаете, что это за всадник, в черных доспехах. Когда я его увидел, то, не стыдно даже признаться, чуть ли не пустил в штаны…
— Ты это о ком? Расскажи-ка поподробнее, — вдруг задал вопрос, встревожившийся Альлл, при этом взглянув на Эннас. Тот тоже был испуган.
— Вы разве не знаете, — начал Тарук изумленно, и все рассказал про недавний случай.
— …Стало быть, Черни, уже на Земле… — сверля глазами пустоту, выдавил Альлл.
— Что это значить? Кто это такие Черни? — почти хором спросили двое людей.
— Это значит, что нам поскорее нужно убираться из этих мест!
— Объясни!.. — взмолился, не на шутку перепуганный Баллин.
— Черни — это самые страшные существа, когда-либо созданные Злом — они его главнейшие прислужники, его глаза и руки. Если они нас найдут, то всем конец!
— Но почему? Ведь тогда ж мы остались живы! — всё не хотелось верить Баллину.
— Потому что эти Черни, обладатели темной Силы, являются первейшими врагами эльфийского народа. Они истребители его.
— Ну и дела, — вымолвил Тарук.
Вдруг оба эльфа, к изумлению Тарука и Баллина, резко повернулись назад и обнажили мечи. Люди, ничего не понимая, машинально сделали то же самое.
— Там кто-то идет! — прошептал Эннас. Альлл приказав, всем скрыться за валунами и сказав, что нужно узнать кто там, исчез в сумрачных чащах леса. Ни Тарук, ни Баллин не слышали ничего. Но Эннас, объяснил, что в трехстах шагах отсюда, через маленькую речушку кто-то только что прошелся и направляется на их сторону.
— Откуда ты это знаешь, черт возьми? Может быть это зверь какой?! — шепча сказал Баллин.
— Знаю! Потому что лучше вас слышу! Это не зверь, а разумное существо! Только больше не говорите ничего! Тсс!..
Все, сидя за огромным камнем и не высовываясь, ждали возвращения Альлл. Тот не заставил себя ждать и вскоре появился.
— Это человек! Один. Идет сюда, — доложил он.
— Что будем делать? — спросил Эннас, — Поймаем и допросим, или же пусть идет дальше?!
— Нет, для начала, посмотрим куда он пойдет, а потом поступим согласно случаю!
— Хорошо. — И все стали ждать появления незваного гостя.
Послышался соответствующий хруст, ломающегося под ногами валежника, после чего появился какой-то старичок. Вид у него был изрядно потрепан, но, приглядевшись, можно было понять, что на нем лакейская одежда, принятое у богатеньких господ. И она уже успела испачкаться и разорваться в некоторых местах. Очевидно, тот не представлял никакой опасности, но разыгрывалось любопытство — интересно было бы узнать, что на ночь глядя делает в лесу, чей-то слуга.
