Взяв парня за плечо, Гердон перевернул его на спину. Тот пытался слабо сопротивляться, что-то бормотал; когда его заставили отнять от больного живота руки, издал слабый стон.
Под внимательными взглядами лекаря и Охотника Гердон Лориан снимал с живота парня кровавые бинты, потом без лишних предисловий открыл свою странную фляжку и пустил анок меллеос прямо в рану, тонкой струйкой, придерживая горлышко фляжки большим пальцем.
На месте раны вспух багровый рубец, а миг спустя парень отчаянно взвыл и — откуда только силы взялись! — попытался встать. Саарин опомнился куда быстрее изумленного лекаря — прижал разбушевавшегося больного к кровати; тот кричал и пытался размахивать кулаками. Справившийся с шоком от произошедшего лекарь принялся впопыхах накладывать обезболивающее заклинание…
Через пятнадцать минут парень уже спокойно сидел на кровати, рассматривая чудовищный шрам у себя на животе и расспрашивая, в чем дело, как он сюда попал, и кто его спаситель.
Ошеломленный лекарь взъерошил себе волосы — жест получился беспомощный и порывистый.
— А ты… ты лихорадку тоже лечишь? — вот единственное, что он сумел сказать, не найдя слов, чтобы описать произошедшее.
Гердон Лориан лучезарно улыбнулся.
— Конечно! — ответил он, торжественно, словно золотой кубок, подняв свою фляжку.
…Никто в здравом уме не станет пить анок меллеос. Выпьешь — потом будешь выплевывать по кускам собственный желудок… Но Гердон не валял дурака, дожидаясь прихода миродержцев… Максимилиан, попросивший его изменить рецепт звездного яда, чтобы замедлить и смягчить смертоносное действие, невольно навел своего наставника на мысль, которая две недели не давала тому покоя…
Гердон Лориан всегда добивался своего, и он все-таки сумел укротить суровый нрав анока меллеоса… Теплый плащ из шкурок понгиллид — тому свидетель: сухая кровь бронзовых дурашниц — главный компонент смягчающего зелья…
В новом, лучшем мире, в понимании Гердона, люди не должны были умирать от болезней…
…К вечеру госпиталь был пуст… панацея, принесенная счастливым бродягой, поставила на ноги всех…
Серый Совет за прошедшие две недели так и не удостоился личной беседы с Серегом. Приказы и поручения он слал исправно, но порога здания Совета главный Инквизитор так и не переступил: на время своего пребывания в Столице он снял двухэтажный дом, ничем не выделяющийся среди себе подобных, и все дела теперь вел оттуда. Это наводило Советников на вполне определенные мысли… Каждый новый день все трое провожали как последний, ожидая, что однажды на пороге здания Совета покажется семерка Инквизиторов второго уровня — самая мощная боевая единица, предназначенная для задержания сильных магов, — которая принесет приказ об аресте всех троих и вежливо предложит сдаться правосудию.
Но… обычно скорый на карательные меры Серег хранил молчание. И это было хуже всего… Даже все тяготы подготовки страны к войне не могли избавить Зонара, Андроника и Мадвид от ощущения того, что над их головами давно уже занесен меч, который только ждет своего часа.
Как-то Андроник Руф высказал предположение, что в той суматохе, что творится сейчас на Севере, можно бежать из Столицы и затеряться где-нибудь в дальних поселениях… Зонар лишь угрюмо смерил второго советника взглядом; Руф оборвал фразу на полуслове…
Никто. Никуда. Не побежит. Вот что дал ясно понять всем Зонар Йарих…
…Серег смотрел на фотографию сына и, как ни старался, не мог представить, как тот выглядит сейчас… Да, скорее всего, он и не похож на того маленького Максимилиана: Гердон Лориан убил обычного омнисийского мальчика, чтобы заманить душу Макса в его тело.
Сдавшись, Серый Инквизитор перевернул старое фото обратной стороной вверх и со вздохом склонился над письменным столом, заваленным картами и кристаллами звука и изображения.
Услышав стук в дверь, Серег поднял голову и уставился на нее почти с ненавистью.
— Кто? — недовольно спросил он.
— Это я, Орион, — был ответ.
— А… Орион… — сразу смягчился Серег. — Заходи…
Сын звезд, облаченный в потертый походный костюм, бесшумно переступил порог и пересек комнату: он был без обуви, и мягкие ступни опускались на пол, не издавая ни единого звука. Ну почти кошачий шаг!..
Творение Влады, Орион всем своим видом напоминал о ней — тот же невысокий рост; карие глаза; даже улыбка, даром, что острозубая, а чем-то похожа на ее улыбку… от осознания этого на душе стало светлее…
— Как дела на границе? — спросил Серег, знаком предложив Ориону сесть; тот опустился в кресло напротив.
— Расширяется; Лунарис сдает позиции. Несчастные случаи предупреждаются заблаговременно; ситуация под контролем…
Орион перечислял факты, особо не углубляясь в подробности: Серег был в курсе этих дел. Он слушал вполуха, то и дело кивая.
— На границе с Дикой Ничейной Землей беспокойство, — сказал сын звезд уже совсем другим тоном. Взгляд Серега сразу стал пристальным и внимательным. — Стали просыпаться древние твари. Многие спали так долго, что люди успели забыть их названия, я уж не говорю о способах борьбы с ними. Дети тьмы то и дело мелькают в окрестностях населенных мест, и с каждым днем становятся все смелее. Со слов торговцев, все это началось около полутора лет назад, но тогда это коснулось только окраинных поселений Обжитой Ничейной Земли. Теперь темные движутся по Северу вместе с границей.
Я принял меры, Серег… но, боюсь, этого будет мало. Мне элементарно не хватает людей… — Орион виновато опустил глаза, дожидаясь ответа.
Тогда взгляд его упал на перевернутую фотографию. «Макс. Пять лет» — было написано на обороте…
Орион, сын звезд искренне посочувствовал Серегу; он даже не представлял, что творится сейчас в душе миродержца, разрывающегося между сыном и целым миром, созданным с мыслью о потерянном ребенке… миром, населенным миллионами разумных существ…
Серег отвернулся; некоторое время он смотрел в окно, где мелькали серые плащи: молодая Охотница, вчерашняя студентка, вела за собой нестройную толпу новобранцев с деревянными мечами. Сейчас эта девочка выведет их за город, построит в шеренги и заставит отрабатывать базовые удары… А ведь в настоящем бою большинство этих несчастных даже замахнуться не успеет…
— Мы теряем свою армию еще до войны, — с безысходностью в голосе произнес Серый Инквизитор. — Удар за ударом… Смещение границы… беспорядки в стране… эпидемия скоротечной лихорадки в окрестностях Зеленой Дельты… Множество Охотников либо заняты тем, что удерживают целые поселения от панического бегства и отбиваются от обнаглевших разбойников… либо слегли с лихорадкой… либо уже мертвы…
