Девушка фыркнула, не оценив по достоинству хамоватую шутку, и попыталась добраться до входной двери собственными силами, однако уже через минуту признала размеры охватившей ее морской болезни и безропотно позволила мужчине поддержать себя за талию. В принципе, она и сама не поняла, в какой именно момент из нее полностью исчез страх перед идущим рядом вампиром. Может, когда он поклялся ей, что не обидит?
Небольшая лестница из четырех ступенек стала для нее сущим испытанием: колени отчаянно отказывались сгибаться, ступни ног покалывало при каждом шаге, а дурацкий смех то и дело прорывался наружу, особенно если учесть заразительное хихиканье мужчины, наблюдающего за ее титанической борьбой с "непреодолимым препятствием".
— Кстати, забыл предупредить, что твоя спальня на втором этаже, — от души потешался юноша, галантно открывая перед девушкой дверь, а затем протянул ей крепкую ладонь, с учетом небольшой мелочи: чтобы спокойно взяться за руку, Елене необходимо было преодолеть последнюю ступеньку, а затем проявить чудеса акробатики, выгибая спину под совершенно неестественным углом. В итоге стойкость характера взяла верх, и ей не пришлось прибегать к чьей-либо помощи. Вздернув подбородок на недосягаемую высоту, девушка гордо прошествовала в дом и презрительно сощурила глаза, проходя мимо улыбающегося парня.
Остаток вечера прошел на удивление мирно и даже весело. Приняв холодный душ (а другого тут не имелось в принципе), Гилберт надела на себя очередной предложенный комплект чистой одежды, щедро "сдобренный" гадкими духами, в тысячный раз задалась бесполезным вопросом "Зачем" и спустилась на кухню, потягивая носом умопомрачительный запах жарящихся сосисок.
— Молоко или томатный сок? — деловито спросил Дамон, оборачиваясь на звук шагов.
И, дожидаясь ответа, стал накладывать на тарелку импровизированные хот-доги, щедро поливая их ароматным соусом собственного приготовления.
— Сок, — плохо слушающимися губами прошептала Елена, оседая на стул. С ней все нормально вообще?
— С тобой все нормально? — косо глянул на нее вампир, усаживаясь рядом.
— Совсем ненормально, — покачала головой девушка, невежливо пялясь на цветастый передник, которым решил преукрасить себя парень. — Но только не со мной, а с тобой. Я ничего больше не понимаю. Что происходит? Чего ты добиваешься? Видит бог, я терпела весь день, ужасно боялась сболтнуть какую-то очевидную глупость, как-то разозлить тебя и сделать хотя бы один неосмотрительный шаг, но так не может продолжаться вечность. Я не понимаю этой игры.
— А кто тебе сказал, что мы играем? — очень спокойно отреагировал он на слегка истеричную выходку. — Мне просто хорошо с тобой, наверное, впервые за все пять сотен лет жизни. Я чувствую себя тем, кем родился — человеком. Самым обычным, без стоящей поперек горла Силой, обрыдлой жажды крови, ненавистного желания убивать и мучить. Я никогда раньше не встречал себе подобных, а ты, хоть и отдаленно, но все же на меня похожа. Возможно, это прозвучит глупо, но и я хочу быть похожим на тебя. В общем, как-то так, — неуверенно закончил он, с аппетитом принимаясь за еду.
Елена не поверила ни одному слову, но продолжать бессмысленный спор не стала. Эмоции немного улеглись, голова по-прежнему пухла от вопросов и недоумения, а организм настойчиво требовал свое, поэтому она принялась жевать удивительно вкусные "собачки", стараясь при этом как можно меньше думать.
Когда с ужином было покончено, а вся посуда, стараниями Гилберт, отправилась обратно в шкаф, настала очередь следующего душещипательного момента — "семейный" просмотр воскресных ток-шоу с чашечкой кофе в одной руке и печеньем в другой. Кажется, и эту забаву Сальваторе ей удалось пережить без особых потерь. Видимо, ему очень наскучили обстоятельные разговоры, поэтому сразу после "расправы" над ароматным напитком Дамон кинул ей на колени подушку и с удобством утроил поверх голову, пряча хитрую улыбку за донельзя серьезным выражением лица.
— Это такой особый способ…кхм…соблазнения? — наконец-таки не выдержала блондинка, судорожно сжимая обитый ситцем подлокотник дивана. Вторую ладонь деть было решительно некуда, что уже начинало раздражать. — Ты пытаешься быть Им, чтобы…
— Еле-ена-а, — простонал вампир, хлопая себя по лбу. — Я в одна тысяча первый раз тебе повторяю, что не собираюсь тащить тебя в кровать против воли или же по обоюдному желанию. Мне это не нужно. Совсем.
— А что тогда? Зачем я здесь? — сыпала блондинка вопросами, в то время как сердце болезненно сжималось где-то в груди от осознания творимой ей глупости.
— Уже объяснял, что хотел отомстить, — пояснил мужчина. — Но не могу, понимаешь? Я вообще ничего не могу тебе сделать! Потому что это будет неправильным. Хочешь знать, что мне нужно? — он резко принял сидячее положение и с силой сдавил ей запястья, заставляя придвинуться ближе, затем переместил руки на лицо и подушечками пальцев приподнял уголки губ. — Чтобы ты улыбнулась. Не так, как делала это Она, а своей улыбкой. Той, что постоянно даришь моему отцу.
Девушка спешно отстранилась, заметив лихорадочный блеск в глазах, и прижала к груди подушку, будто надеясь отыскать в ней защиту. Нервы окончательно лопнули, словно чрезмерно натянутые струны — она больше не могла притворяться. Запас актерских способностей неожиданно иссяк.
Вампир заметил перемены в ее настроении. Испустив тяжелый вздох разочарования, он поднялся на ноги, схватил лежащий неподалеку плед, молча запустил им в "глупую девчонку, которая все испортила" и зло велел идти к машине.
Елена безропотно повиновалась и почти бегом направилась к выходу, покрываясь беснующимися мурашками животного страха. За спиной творилось нечто невообразимое: грохот, скрежет, треск и звон разбитого стекла. На пороге ей удалось украдкой оглянуться и не завизжать от ужаса: мужчина последовательно превращал некогда уютную гостиную в настоящее поле боя, ловко орудуя чудовищно сильными руками. Чувствуя приближение дурноты, она выскочила за дверь и в долю секунды добралась до автомобиля, где забралась с ногами на заднее сиденье и накрылась с головой прихваченным пледом. Все тело сотрясало крупной дрожью, а перед глазами то и дело мелькали обрывки сегодняшнего дня. Что если она оказалась не права? Вдруг он действительно хотел побыть самым обычным парнем?
Резкий хлопок дверцы заставил ее зажать себе рот рукой, чтобы не издать и подобие звука.
— Я хочу, чтобы ты рассказала мне о том, что произошло два года назад с Катриной, — твердым и холодным голосом обратился к ней Сальваторе. — Все, припоминая каждую мелочь. И знай, что от твоей честности зависит жизнь Дамона.
