— Но как-то с этим можно бороться? Может, есть лекарство? Как насчет лунного корня?
— А у тебя что, есть?
— Нет, но сам факт.
— Понятия не имею, — снова качнула головой Ана, устало прислонившись к боку оборотня. — Дед говорил, что если такое случается с кем-то из ари, остальные его приковывали цепями к скале. А оковы делали из специального сплава, на который наносили ведьмины знаки.
— Химеры же не поддаются магии…
— Да. Но на порталы магия воздействовать может. И если лишить химеру возможности открыть портал, то она уже никуда не денется.
«А я говорил, что тут артефакт нужен, — заметил внезапно вернувшийся призрак. — Так, хороших новостей у меня нет — людского жилья я поблизости не нашел. Но, судя по временной разнице, нас занесло довольно далеко от Норейских гор. Судя по всему, мы даже не в империи — вряд ли император позволил бы так грубо обращаться с пашнями. Сама посмотри — земля здесь богатая, плодородная. Такую просто так не бросают».
«Почему же люди бросили эту?»
«Похоже, что-то согнало их с насиженного места. Причем не так давно — это поле не трогали всего пару лет. На нем только-только начали пробиваться молодые кустики и деревца. Живых я, правда, нигде не увидел — ни в поле, ни под землей. Мышиные норы пусты. Так что, похоже, не только люди, но и дичь отсюда ушла. И еще мне очень не понравились кучи костей, которых не видно за здешними лопухами».
«Чьи кости?» — встрепенулась я.
«Да похоже, что человеческие, — не стал жалеть меня Норр. — И судя по следам зубов, с тем, что убило местных жителей, вам точно не стоит встречаться».
Я на мгновение прикрыла глаза.
«Ты знаешь способ разбудить Миррта?»
«Знал бы, уже сказал».
«Но, может, у тебя есть какие-нибудь идеи?»
Призрак немного помолчал, а потом вздохнул.
«Идея пока только одна — Ана обмолвилась, что химеры в таком состоянии перемещаются бессистемно, и это означает, что перемещений обычно несколько. То есть шанс выбраться отсюда у вас есть. Нужно лишь дождаться следующего портала, и тогда Миррт сам вас отсюда выведет».
«Да, но куда?! И как скоро он сможет создать новый портал?»
«Кто б тебе сказал…»
— По-разному бывает, — ответила Ана, когда я задала этот вопрос вслух. — Кто-то создает два-три портала, кто-то пару десятков. И угадать, куда они приведут, невозможно. Говорят, химеры при этом видят сны и перемещаются инстинктивно. В те места, где или когда-то бывали сами, или же хотели бы побывать.
Я в затруднении огляделась.
Сложно представить, что мастеру Миррту когда-либо хотелось оказаться на этом заросшем поле. Хотя, возможно, он не хотел попасть конкретно сюда, а просто видел во сне нечто похожее?
— Ты что-нибудь знаешь о том, каким образом химеры перемещаются в пространстве? — спросила я. — Как они выбирают нужную точку? Что вообще такое — их личные порталы?
Ана пожала плечами.
— Знаю только, что они представляют это место в уме. И оно как-то само туда переносится. Якобы это связано с магией ведьм, но так это или нет, уже никто не скажет.
— Так. А если оборотень в том месте раньше не был? Как он может туда попасть?
— В таких случаях ему обычно помогает стая. Он может попросить кого-то, кто видел нужное место, его представить, и таким образом получает нужный образ.
— И что, это вот так просто работает?! — изумилась я.
Ана спокойно кивнула.
— Когда ари приобретают звериную форму, они очень хорошо чувствуют друг друга и при желании могут обмениваться мыслями. А если у стаи есть вожак, то обычно он их направляет. Просто потому, что способен увидеть мысли каждого и из множества возможных вариантов выбрать лучший.
— Так, значит, Адан мог увидеть это поле в чьих-то мыслях, пока был в стае, и отсюда тоже способен переместиться куда угодно… Это плохо, — огорчилась я. — Значит, мы никак не сможем на него повлиять.
— Ну вообще-то ты, наверное, можешь, — внимательно посмотрела на меня Ана. — Ты ведь его пара. Он тебя признал.
— И что с того?
— Внутри пары устанавливается особая связь. При желании вы тоже можете слышать мысли друг друга.
Я замерла.
Саан… и правда. Тогда, во время боя в подземельях, я ведь его нашла. Почувствовала. И он позвал меня точно так же, как я недавно завала его!
— Так… так… — лихорадочно заметалась я. — Идея здравая, но как это использовать? Если ты права, то Миррт вполне способен меня услышать. Но тогда почему он не отозвался сразу? Я ведь пыталась…
— Потому что вы еще не полноценная пара, — с грустью отозвалась Ана. — В том смысле, что уже нашли друг друга, да, но по-настоящему пока не полюбили.
Я резко остановилась.
— Чего?
— Любовь, — совсем печально посмотрела на меня девушка. — Именно она связывает химер прочнее любых цепей. Как и всех оборотней, впрочем. Как и обычных людей. Говорят, за любящими душами присматривают светлые богини. Поэтому те, кто искренне любит, и чувствуют друг друга совершенно по-особенному. У оборотней эта связь гораздо более выраженная — так уж мы устроены. Но найти свою пару вовсе не означает ее полюбить. Даже для оборотня. А пока нет любви, ваша связь слаба, и ее в любой момент можно разорвать.
Я как стояла, так и села.
— Но я думала…
— Знаешь, почему оборотни так привязаны к своим половинкам? — неожиданно спросила Ана. — Потому что они так или иначе могут ощущать нити сердца и нити судьбы. Когда оборотень встречает свою половинку, он это чувствует. Его тянет к такому человеку с непреодолимой силой. А мы, химеры, эти нити не только чувствуем, но еще и видим. Женщины похуже, мужчины получше. Поэтому-то они и уходят из Норна — они ищут, сестра. Идут вслед за золотой нитью и рано или поздно, но находят ту единственную, которую богини предназначили им в пару.
— А потом? — с замиранием сердца спросила я.
— Потом мужчина просто ждет, — вздохнула Ана. — Женщина может его не узнать при встрече, не принять, она в это время может любить другого… Однако как только в ней проснется химера, все изменится. Вернее, обычно все меняется, хотя, конечно, и не всегда. Но никто и никого не заставляет. Нам лишь указывают путь, но не вынуждают по нему идти. Предопределенности нет, понимаешь? И нас никто не обязывает любить именно этого мужчину — богини просто подсказывают, с кем наш союз будет прочнее и лучше, от кого родятся крепкие и здоровые дети, с кем нам будет легко по жизни… нити создаются именно для этого. Они — лишь помощь, подсказка. Тогда как выбор мы делаем сами. Сами влюбляемся, сами принимаем или, наоборот, отказываемся…
Услышав про отказ, я насторожилась.
— Зачем ты мне об этом говоришь?
Ана тяжело вздохнула и опустила взгляд на спящего оборотня.
— Мне было двенадцать, когда мой приемный отец впервые приехал в Нэм. Он торговец и очень хороший человек, а я всегда была непоседой, поэтому сделала глупость, полезла куда не следует и едва не погибла, а Адан меня спас. Когда это произошло, я начала ощущать мир совсем иначе. Более ярко, что ли? Как будто долго-долго была слепой и внезапно прозрела. А потом мне сказали, что это проснулась кровь химеры и что мне лучше хотя бы первое время остаться в Норне. Отец, хоть и переживал сильно, но все-таки меня отпустил, а аму Нарин, как увидел, сразу признал. Сказал, что я, скорее всего, ему родная по крови, и стал относиться как к внучке. Тогда как Адан… я всегда считала, что проснувшаяся химера — это знак свыше и что я правильно его распознала. Она проснулась рядом с ним. Из-за него. И он всегда был ко мне добр, так что я даже не сомневалась… думала, он просто ждет, пока я вырасту. Я так радовалась, узнав, что он теперь ари, полагая, что уж теперь-то он точно меня узнает и выберет. И вдруг в Норне появилась ты…
Она помолчала.
— Мне и сейчас не хочется в это верить, и порой я думаю, что он все-таки ошибся. Говорят, чувства не лгут. И раз вы все еще не вместе… раз ты пока еще не решила… то может, у нас еще есть шанс?
