class="p1">– Вот и я нет.
– И они тоже, – нашелся Кит. – Они вообще не представляют, что такое война, а у нас с тобой есть хоть какое-то об этом представление. Я читал много книг о войнах за объединения, о междоусобных сражениях кланов.
– Читать и участвовать – совершенно разные вещи.
– Да, знаю я, – раздраженно огрызнулся на нее Кит. – Но что ты предлагаешь, а? Бросить их? Они не смогут победить, сама же понимаешь. Среди них нет ни воинов, ни военачальников. Они гремлины, а мы люди. Это мы должны вести их, мы имеем здесь преимущество, хочешь ты признавать это или нет. И я собираюсь воспользоваться им.
– О каком преимуществе ты говоришь?
Кит постучал пальцем по виску и сказал:
– Мы можем что-нибудь придумать. У меня уже есть кое-какие идеи. Но две головы лучше, чем одна. Так ты со мной?
Сибил вздохнула.
– Ну, конечно, с тобой. Не стану же я отсиживаться в храме, пока ты тут строишь из себя бравого полководца и пожинаешь все лавры.
– Раскусила, – улыбнулся Кит.
– Ладно, давай, выкладывай, что у тебя на уме.
В низине, между холмами, прямо на реке была возведена массивная конструкция – водяная мельница, от которой на оба берега расползались деревянные пристройки, напоминающие нагроможденные друг на друга, безо всякой системы и порядка, сараи, один страшнее другого. Выглядело все это совершенно ненадежно, и казалось, что вот-вот от сильного порыва ветра строение развалится, как карточный домик.
Тяжелое колесо, скрепя, крутилось, пропуская через себя воду. По всей крыше виднелись гнезда каких-то небольших серых птичек с длинными лапками, которые, завидев приближающихся к ним чужаков стали громко каркать, а некоторые поднялись в воздух и принялись кружить над мельницей.
– Вот жилище нашего мастера, – сообщил Бартоломео, бодро вышагивая перед Китом и Сибил. – Здесь он поселился с тех пор, как его изгнали из деревни.
– А за что его изгнали? – не без опасения, звучащего в голосе, поинтересовалась Сибил.
– Он взорвал свой дом, – буднично ответил Бартоломео. – И устроил пожар в деревне.
– Ого.
– Не намеренно, конечно. Но отец не хотел слушать его оправданий. Однако, позволил ему с сыном поселиться на мельнице, чтобы приносить пользу и оплатить причиненный ущерб. Он быстро отработал срок, но возвращаться отказался. Сказал, что здесь ему думается лучше и живется спокойнее.
– И все это он построил сам?
– Конечно сам.
Они подошли к низенькой двери, Бартоломео трижды постучал в нее, и она практически сразу распахнулась. На пороге стоял невысокий и совсем молодой гремлин, с ярко-оранжевыми глазами, одетый в потрепанный серый комбинезон, на передней части которого располагалось огромное количество кармашков под инструменты. На левой стороне его лица, на коже виднелись белые пятна, похожие на старые шрамы от ожогов, словно что-то раскаленное брызнуло на бедолагу. Левое ухо также было травмировано, а точнее сказать, оно лишилось своей целостности, и половина отсутствовала.
– Приветствую тебя, сын мастера, – сказал Бартоломео. – Твой отец получил наше послание?
Гремлин не ответил. Он изумленными и полными благоговейного трепета глазами смотрел на Кита и Сибил.
– Привет, – сказала девушка, и гремлин вдруг пошатнулся, как будто пьяный, при этом не спуская с нее глаз. Затем его губы зашевелились, словно он попытался что-то сказать, а как показалось Киту, повторить приветствие Сибил, но так и не издал ни звука.
– С ним все в порядке? – спросил Кит.
В следующее мгновение гремлин рухнул навзничь.
– Думаю, что он просто был шокирован встречей с вами.
– Но мы здесь уже давно, – удивилась Сибил. – Он должен был нас видеть.
– Вот еще! – услышали они хриплое ворчание, и в темном проеме, прямо над распластавшимся на полу телом гремлина, появился другой, старый и толстый. Теми же оранжевыми глазами, которыми он одарил по наследству и своего сына, гремлин мастер уставился на гостей, только в его взгляде читался не трепет, а серьезность и старческое недовольство. – Я его в деревню не пускаю! Не заслужил еще!
– Помолчал бы! – рявкнул вдруг на него Бартломео, да так, что Кит и Сибил вздрогнули. – Не видишь, кто к тебе явился?! Прояви уважение и проводи нас в дом, немедля!
Кит сглотнул. Он и не думал, что добродушный и услужливый Бартоломео обладает таким властным голосом и характером истинного вождя. Взглянув на Сибил, он прочел на ее лице то же изумление.
– Конечно, конечно! Примите мои извинения! – заворчал гремлин-мастер. – Заходите в дом, уважаемые!
И тут же он исчез в темноте.
Бартоломео вошел внутрь, перешагнув через тело лежащего в дверях гремлина. За ним, согнувшись почти вдвое, забрались Кит и Сибил. Еще чуть-чуть, и им пришлось бы вползать в дом на корточках – так низко тут было.
– А ему не нужна помощь? – осведомилась Сибил, аккуратно перебираясь через сына гремлина-мастера.
– Не волнуйтесь, прошу вас! – все так же ворчливо и словно бы с недовольством, отозвался старый гремлин. – Скоро очухается!
Выстукивая по полу деревяшкой, которая заменяла ему левую ногу ниже колена, гремлин-мастер провел их в тесную комнатушку с большим столом, и набросанными на нем кипами чертежей и каких-то записей с расчетами. Свет сюда поступал через два круглых окна, но его явно было недостаточно, и большая часть комнаты терялась в полумраке.
– Назовем его Брюзгой, – шепотом предложил Кит, забираясь в комнату вслед за Сибил.
– Ну, не знаю, – неуверенно отозвалась девушка.
– Да ты взгляни на него. Брюзга же, самый настоящий.
– По-моему, неправильно судить по первому впечатлению.
– Ты получил наше послание? – осведомился Бартоломео.
– Получил, получил, – кряхтя, старый гремлин опустился на большущее кресло, обшитое серым клочковатым мехом.
– Тогда почему же не подготовился к приходу гостей?!
– Да как же мне подготовиться, позволь узнать? Угостить мне вас нечем! Настойка на грибах не готова еще. Да и улов у меня нынче скудный совсем. Всяко же в деревне, откуда вы явились, кушанье получше будет. Так я решил, и
