– Накаркал, блин.
Чуть больше половины пространства между стенами домов занимал мусорный бак, в котором плевался синими искрами небольшой костерок. Вокруг бака топтались два парня и девица. Короткие кожаные куртки, облегающие штаны, лёгкие сапожки. Не по погоде одёжка. От мороза она защищала мало, да и костёр тепла давал явно недостаточно. Понятно, что не бандиты, но тогда какого чёрта они здесь делают в это время? Один из парней повернулся, и отблески костра отразились на стилизованном изображении шестерёнки, вышитом металлической проволокой на куртке. Вот оно как, цеховики.
Я сунул правую руку в сквозную прорезь плаща поближе к рукояти ножа и пошёл вперёд. Идущий позади Макс размотал цепь кистеня, на конце которой болтался увесистый свинцовый шарик. Сделал это он грамотно: цепь не лязгнула, а от цеховиков её прикрыла моя фигура. Остаётся надеяться, что пользоваться им Макс умеет и свинцовый шарик не прилетит мне в затылок в самый неподходящий момент.
– Чё стоим, кого ждём? – поинтересовался я, когда до мусорного бака оставалась пара метров, и, не дожидаясь ответа, скомандовал: – А ну, живо свалили отсюда!
Девчонка хотела что-то ответить, но один из парней ухватил её за рукав и вытащил на улицу, второй незамедлительно последовал за ними.
– Чего ты на них наехал? – ничего не понял Макс. – Нормально прошли бы, места хватало. Зачем с Цехом отношения портить?
– Ненавижу тварей, – поморщился я. – Не беспокойся, из-за этих шестёрок никаких проблем не будет.
Через пару дворов мы вывернули на дорогу прямо перед «Берлогой». На развалинах второго этажа толстой ржавой проволокой был прикручен фанерный лист с намалеванным чёрной краской медведем. Непосвящённому никогда бы не пришло в голову, что в этих трущобах располагается вполне приличный по меркам Форта кабак. Действительно, что можно разместить в кирпичном здании, разобранном почти до цокольного этажа? Но если принять во внимание наличие огромного подвала, всё вставало на свои места. Именно там были оборудованы просторный зал с тремя бильярдными столами, кухня, склад, подсобка и несколько кабинетов для привилегированных посетителей. Единственной проблемой являлась плохая вентиляция. Но в кухне эту проблему как-то решили, а курить посетителям было строжайше запрещено. Для курения обустроили небольшой закуток рядом с ведущей наверх лестницей.
Запрет на курение за столами был, по крайней мере для меня, серьёзным аргументом в пользу «Берлоги». В других клоповниках обычно так накурено, что хоть топор вешай. Многие курящие в этом вопросе полностью со мной соглашались: одежда и волосы после посиделок в таких местах до того пропахивали табачным дымом, что уже за пару километров сигнализировали любой лесной зверюге о приближении патрульных.
В «Берлоге» раздражал только интерьер: слишком уж хозяин заведения увлёкся вампирской тематикой. Я понимаю, что на чёрном и красном грязь и пятна не так заметны, а создание полумрака требовало куда меньших затрат, чем поддержание нормального освещения, – это логично и вполне объяснимо, но к чему эти декадентские наряды? Очки опять эти тёмные. С другой стороны, чем бы Крис ни тешился, лишь бы кормил вкусно. И поил.
Я пропустил Макса вперёд, обил о стену налипший на ботинки снег и начал спускаться по узкой тёмной лестнице. Видимости никакой, но трезвому можно и шаги сосчитать. Вот обратно уже только на ощупь. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Поворот. И снова: раз...
После третьего поворота потянуло табачным дымом и запахом стряпни. Следующий пролёт был последним и освещался неровным светом пары факелов, закреплённых на стенах у начала лестницы. Дальше в залах факелы не использовались, свет давали лампады, развешанные по стенам.
– Здорово, пацаны, – поздоровался Макс, обогнавший меня на пролёт. С кем это он? Я отсчитал последний десяток ступеней и остановился рядом с ведущей в зал аркой. В курилке расположились четыре парня, по виду сущие разбойники. Приплюснутые носы, короткие нечёсаные бороды, прорехи в зубах и замутнённые дурью глаза делали их удивительно похожими друг на друга, хотя родственниками они не были. Внешнее сходство довершала одинаковая одежда: собачьи унты, кожаные штаны и короткие шубейки мехом наружу. Трое бугаёв развалились на продавленном диванчике, четвёртый стоял, упёршись в косяк плечом, и вяло протягивал Максу ладонь с полусогнутыми пальцами.
– Здравствуй, здравствуй, ... мордастый, – лениво растягивая слова, ответил Степан Трезубов, личность на северной окраине известная благодаря своей исключительной изворотливости. Зарабатывая на хлеб насущный разбоем, он тем не менее не имел проблем с законом. А упорно ходившие в последнее время слухи о сотрудничестве с Дружиной так и не смогли испортить его отношений с подельниками и скупщиками краденого. У меня со Стёпой особых трений не возникало, но, сам не знаю почему, терпеть его не мог. Сидевших на диване и от Стёпиных слов зашедшихся в приступе хохота бородачей я не знал, но, скорее всего, такие же подонки.
– Да ты тоже на дистрофика не шибко похож. Ряху отъел, будь здоров. – Я вышел из-за спины опешившего Макса. Он парень здоровый, но на четверых с кулаками бросаться резона нет. А если один раз почувствуют слабину – уже не отвяжутся.
– Привет, Лёд. Я ж пошутил. – Трезубов развёл руки и примирительно улыбнулся. Один из парней передал ему косяк, и Стёпа протянул его Максу. – Расслабься ты. На, дёрни.
– Да ты, Зуб, никак, юмористом заделался? Прикинь, я тоже пару шуток знаю. Смешных. – Я сделал ещё один шаг вперёд, решив на время забыть про совет Яна. Не то настроение у меня сегодня. – Сейчас смешить буду.
– Эй, Лёд! Шеф передать велел: если ещё кого зарежешь, не пустит больше. – В арку заглянул Артур, помощник Криса, убедился, что я его услышал, и исчез в зале.
– В другой раз. – Не обращая внимания на мрачные взгляды приятелей Степана, я подтолкнул Макса к арке и вошёл в зал. Неплохо бы уделать Стёпу, но не такой же ценой! А Крис, гад, всё помнит. Больше двух недель прошло, как я из-за Хобота в драку попал, а обещание своё не забыл.
Темноту в зале рассеивали десятки красных огоньков лампад. По углам и в альковах тени сгущались, но многих посетителей именно это и привлекало. На мой взгляд, света можно было бы и прибавить. Угол, из которого доносился треск бильярдных шаров, освещался более ярко, но и там электрические лампочки горели вполнакала. Экономия, блин.
Как всегда, свободных столов почти не было. Ещё бы, сюда приходили со всей северной окраины, да и с западной части Форта народ на огонёк заглядывал. Нам ещё повезло, приди мы на час позже – свободных мест уже не осталось бы.
