И тут, как шепот воспоминаний становится видимым образом, сияние превратилось в призрачную фигуру, на знакомом лице мерцали водовороты.
Элену душили слезы: открылись старые раны, начавшие было затягиваться.
Женский силуэт проступил яснее, и вскоре девушка разглядела напряженность в лице и блеск в глазах тети. С поверхности воды поднялся голос — она говорила четко и быстро.
— У нас мало времени, дитя, к тому же я слишком далеко, чтобы долго поддерживать связь. Тебе грозит великая опасность. Беги!
Надеясь на утешение, Элена ждала совсем других слов.
— Бежать?.. Куда? — пробормотала она и расплакалась.
— Успокойся, девочка. Хватит глупостей. Вытри лицо. Слезами горю не поможешь.
Элена тут же послушалась. Тетя Фила, твердая как скала, трудолюбивая женщина, не привыкла, чтобы с ней спорили. Даже смерть не смягчила ее железного характера.
— А теперь оглянись.
Обернувшись, Элена поняла, что луг поглотила ночь, но вдалеке, среди холмов, мерцали красные огни.
— Это вражеский лагерь, и там твои друзья. Вас разделяет не только расстояние, но и мерзкое существо, порождение зла. Чтобы освободить товарищей, нужно победить чудовище.
Элена вернулась к призрачному силуэту.
— Но как? Моя магия почти иссякла.
— Знаю, — нахмурилась тетя. — Твоя колдовская энергия для меня словно маяк, и теперь она мерцает едва различимо, а то, что придет за тобой этой ночью, страшнее непроглядного мрака. Ты не в силах бороться с ним. Пока не в силах. Нужно бежать.
Элена сморгнула слезы.
— А как остальные?
— Их не спасти.
— Я не могу их бросить.
— Важно сохранить только тебя — ты любой ценой должна выжить и добраться до Кровавого Дневника. Тогда свершится предсказанное.
Элена молчала.
— Я знаю, тебе очень нелегко. — Голос тети заметно смягчился. — Но всем нам пришлось сделать тяжелый выбор, чтобы оказаться в нынешней точке истории и получить шанс на рассвет в эти черные времена. Ты — единственная надежда нашей земли.
Девушка поднялась на ноги.
— Умница. — Слова прозвучали едва слышно сквозь потускневшее сияние. — Я больше не могу поддерживать связь. Беги под покровом ночи. В городах и деревушках за холмами ты найдешь убежище.
Свет почти померк, и Элена уже не видела силуэта, но различила последние слова:
— Я люблю тебя, милая.
Элена смотрела, как исчезает серебристое мерцание.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала она потемневшей воде.
Вокруг сгустилась ночь. Элена обернулась на горы и луга: в наступившем мраке костры казались ярче. Печаль невыносимым грузом давила на плечи. С тяжелым сердцем отвернувшись от огоньков, она снова услышала слова тети: «Ты — единственная надежда нашей земли».
Сунув ногу в стремя, Элена вскочила в седло. Она крепко сжала поводья, твердо решив не отдаваться больше воле коня. Девушка выпрямилась и попыталась заглянуть себе в душу. Надоело, что ее постоянно несет куда-то против ее желания — будь то лошадь или первозданные силы. Пришла пора самой выбирать дорогу.
Она смотрела на далекие костры. Мысленно попросив у тети Филы прощения, Элена пятками ударила Роршафа — тот стал на дыбы, громко фыркнул и помчался к мерцающим огонькам.
Будь проклято предсказание! Там ее друзья!
Эр'рил проверил путы: кожаные ремни прочны, а узлы надежны. Он попытался вытащить столб, к которому был накрепко привязан, но и тот оказался достаточно крепким, к тому же был глубоко вкопан в землю — даже не шелохнулся.
— Бесполезно, — прошептал Крал, стоявший рядом.
Его правое плечо перетягивала окровавленная тряпка, лицо искажала боль.
— Тише, — прошипел Мерик. — Они изобьют тебя, если поймают на попытке высвободиться.
Элв'ин, схваченный раньше товарищей, стоял у столба рядом с горцем. В подтверждение словам на щеке у него наливался свежий синяк. Он кивнул на двух широкоплечих стражей в зеленых охотничьих куртках, опиравшихся на копья в паре шагов. Суровые, закаленные зимовками в лагерях, охранники отвлеклись на доносившиеся от костров победные песни и не слышали пленников.
Эр'рил огляделся: неподалеку был привязан Могвид. Оборотень, угрюмо понурившись, висел на своих путах. Воин обеспокоенно повернулся к Кралу.
— А где Элена и Ни'лан?
— Ни'лан увели на допрос незадолго до вашего появления. — Горец понизил голос, по губам скользнула холодная усмешка: — Элена спаслась на моем коне. Она в безопасности.
Эр'рил облегченно вздохнул.
— И куда твой конь ее унес?
— Я приказал Роршафу скакать до воды. Если возникнут трудности, он унесет девочку как можно дальше.
— И он все это понял? — усомнился Эр'рил.
Крал улыбнулся еще шире.
— Я ведь воспитывал его с самого рождения. Он выполнит все мои команды и присмотрит за ней.
Слова горца не слишком утешили воина: с лошадью или без, одна Элена долго не продержится.
— А где огр? — вмешался Мерик, оглядываясь. — И волк?
Эр'рил кивнул на фургон.
— Тол'чака связали, точно кабана, — веревками и цепями. Я думал, он мертв, но огр застонал и попытался вырваться, когда три лошади поволокли его по грязной дороге. Он не в себе от паучьего яда, но, думаю, выживет. Если только его не зарубят.
— А Фардейл? — угрюмо спросил Крал.
— Брат сбежал как последний трус, — ответил Могвид, не поднимая головы.
— У него не было выбора, — возразил Эр'рил. — Охотники не любят волков, они бы напичкали его стрелами.
— Как бы там ни было, он меня бросил, — отрезал оборотень.
Неожиданно пронзительный женский крик разорвал ночь. Все четверо пленников замерли. В первое мгновение Эр'рил подумал, что пытают Ни'лан, но, прежде чем вскипела ярость и он начал сражаться с кожаными ремнями, увидел, что крошечную нифай ведут от палатки две крупные охотницы. Ее куртка была порвана, в фиалковых глазах застыл страх. Под острием копья ее привязали к свободному столбу.
Стражники попытались разузнать, что случилось, но женщины отмахнулись.
— Бабские дела, — сказала одна, стягивая запястья нифай ремнями. — Похоже, у девочки тяжелые роды.
Проверив путы, охотницы забрали свои копья и ушли.
Охранники хмуро оглядели пятерых пленников и отвернулись. Они отошли на пару шагов и, вытянув шеи, попытались разобрать, что происходит в лагере.
Склонив голову, Эр'рил посмотрел в глаза Ни'лан и шепотом спросил:
— Удалось что-нибудь узнать? Кто это такие и почему напали на нас?
Нифай, не в силах унять дрожь, несколько раз сглотнула, прежде чем ответить.
