Второй же умудрился увернуться, и мой топор пролетел мимо, упав в снег метрах в четырех позади него.
Я быстро наклонился к трупу первого убитого противника и освободил свое основное оружие, после чего бросился вперед.
Враг же стоял на месте, поджидая меня. Ну, окей!
Я сделал вид, что снова собираюсь метнуть в него топор, причем замахнулся я топором Йора. Враг клюнул на уловку, шарахнулся в сторону.
Дурень, не собирался я в тебя ничего бросать – как раз этот топор для подобного совершенно не годится.
Враг, прыгнул в сторону, пытаясь увернуться от броска, ну а я рванул к нему. И прежде чем он успел поднять свое оружие, топор Йора опустился ему на голову.
Готов!
Подбирать метательные топоры было некогда – вокруг уже кипела схватка. Ну и хрен с ними. Один из трех еще был при мне, обойдусь.
А меж тем началась самая настоящая свалка. Те, кого мы не убили сразу, уже все поняли, и умирать просто так не пожелали.
Я огляделся, пытаясь найти Бьерга. Перебить весь его отряд – это, конечно, задача номер один, однако убить его самого тоже важно и, можно сказать, приятно. Уж слишком много он мне проблем создавал в последнее время. И теперь, будучи не связан никакими обещаниями, я намеревался это сделать.
Разглядеть его мне пока не удалось. Тем более один из противников смог убить одного из наших – попросту проткнул его мечом и теперь бежал ко мне.
Он попытался сходу достать меня, сделав прямой выпад, я же легко ушел в сторону. Вот только выпад этот оказался ложным. Противник резко шагнул вперед, махнул мечом, метя мне точно в грудь. Я же попытался отвести удар своими топорами.
Что же, ран я избежал, да вот только удар оказался столь сильным, что один из моих топоров отлетел в сторону.
Но и противник открылся, его рука с зажатым в ней мечом была отведена далеко в сторону, равно как и моя с топором.
Он попытался ударить снова, однако я успел подставить топор. Забавно, если бы это был полноценный удар – я бы потерял и второй свой топор. Но размаха не было, и мы просто скрестили оружие.
Я провернул рукоятку топора в руке, дернул его на себя. Борода топора зацепила меч, и я рванул топор с еще большим упорством, сделав пару шагов назад.
Противник не желал отпускать меч и поплатился за это – он не удержал равновесия, и мой рывок заставил его дернуться вперед, он буквально рухнул на землю лицом вниз.
Я отпустил топор и выхватил скрамасакс, схватил его обратным хватом и опустил на незащищенную спину противника.
Готов! Пригвоздил его, как жука.
Новый противник не заставил себя ждать. Он появился рядом со мной совершенно неожиданно.
Впрочем, наверняка все было не так. Наверняка я просто увлекся боем и попросту не заметил его, за что сейчас и поплачусь.
Черт! И что за бравада такая, вступать в бой, не успев войти в режим берсерка? Сейчас бы никаких проблем не было – легко бы увернулся от медленного, неповоротливого противника, и при желании убил бы его голыми руками.
Да вот только я не в режиме берсерка, и уйти в него мне никто не позволит.
Стоит, правда, и кое‑что в свое оправдание сказать – долго находиться в режиме берсерка было нельзя – я за это потом такими отходняками поплачусь…А врубать его раньше времени, когда еще особой опасности не было, не хотелось. Вот только когда эта самая опасность появлялась, времени на переход у меня уже не было.
Ну и черт с ним. В конце концов, нельзя всегда и везде рассчитывать на «берсерка». Вон, остальные и без него сражаются вполне успешно.
Тем временем вражина бестолково размахивала своей секирой, заставляя меня сначала отпрыгнуть от только что поверженного противника, не успев выхватить из тела скрамасакс, а затем, беспрестанно махая своим оружием, вынуждал отступать шаг за шагом.
Он махал так быстро и так уверенно, что не позволял отвлечься ни на секунду.
Черт! Вот и что с ним делать?
Что‑то огромное, закованное в металл, словно дикий носорог врезалось в моего противника, сшибив его с ног. «Носорог» и сам не удержал равновесия, рухнул рядом с врагом.
Торир! Надо же! Вовремя.
Под моими ногами оказался чей‑то меч.
Недолго думая, я схватил его и бросился на начавшего подниматься врага.
Меч свистнул, однако встретил не плоть, а секиру.
Он жалобно звякнул, будучи не в силах пробить эту защиту.
Враг довольно ухмыльнулся, и…его продолжавшая ухмыляться голова вдруг слетела с плеч, упала и покатилась мне под ноги.
Я повернулся и увидел Торира, напоминавшего скорее статую, чем человека – его лица, скрытого за забралом шлема, было не разглядеть, но я был уверен, что он улыбнулся.
– За тобой должок, ярл! – прогудел он и, звеня броней, двинулся дальше по полю боя в поисках новых противников.
Я же, воспользовавшись моментом и отсутствием новых противников, вернул себе скрамасакс и оба свои топора.
Так! Где Бьерг?
Ага! Вижу! Всего‑то метрах в тридцати от меня.
Я вытер лезвия своих топоров о собственные штанины и бросился вперед, к Бьергу. Сегодня ты не уйдешь, сегодня я тебя таки завалю!
Но, конечно же, добраться до него легко и просто, без приключений, мне не удалось.
Когда я попытался проскочить мимо пары сражающихся воинов, один из них (явно вражина), вооруженный двумя топорами, умудрился выбить меч из рук оппонента и тут же ударил его своим вторым топором по плечу.
Раненый завопил, но тут же смолк – враг вытащил оружие из раны, коротко замахнулся и ударил прямо в шею. Я понял, что проскакивать врага и оставлять его позади себя глупо – ведь бросится в погоню, и получу я удар в спину в самый неподходящий момент.
Как и ожидалось, враг, закончив прошлый бой, тут же огляделся в поисках нового противника, и его взгляд остановил на мне. Я видел, как радостно блеснули глаза под шлемом, как он буквально бросился ко мне. Он одним огромным прыжком преодолел расстояние между нами и попытался ударить.
Стоит заметить, что топоры у него были необычные. В том плане, что рукоятка вполне обычная, голова топора тоже, а вот вместо проушины (деревянной части, рукоятки, торчащей из железки) было длинное, словно бы наконечник копья, острие. Которым он и попытался меня достать, ударив прямо, как мечом.
Э нет, брат, это ты зря!
Мой собственный топор оказался чуть выше, чем топор противника, и я, повернув оружие, резко опустил его. Как и ожидалось, зацепил бородой рукоятку оружия врага, продолжил движение, и вот, мне удалось вырвать топор из руки противника. Тот рухнул на землю нам под ноги.
Однако противник явно и не ожидал, что сможет прикончить меня первым же ударом. Его второй топор, которым он солидно так размахнулся, летел прямо мне в живот. Он сделал длинный шаг вперед, чтобы достать меня, попытавшегося увернуться.
Вот это подарок! Его голова была на уровне моей груди, и я тут же опустил на нее свой второй топор.
Шлем противника выдержал, мой топор его не пробил.
Но этого и не надо было – враг, сильно получивший по голове, был ошеломлен. И я, вновь провернув топор Йора в руке, ударил тупой его частью сверху по своему топору, так и застрявшему в шлеме.
Удар получился сильным, лезвие смогло погрузиться глубже, достало‑таки до черепа противника, и, судя по тому, как он тут же обмяк, этого оказалось достаточно, чтобы вывести его из строя.
Убил? Убил!
Я уперся ногой в шлем противника и достал топор. Не с первой попытки, не без усилий, но мне это удалось.
Я повернулся в сторону, где видел Бьерга.
Вот он, метрах в пяти от меня.
И он тоже меня заметил: навел на меня меч и что‑то орет.
Кому он там орет?
Оп‑па…а вот это совсем нехорошо!
Только сейчас я заметил, что рядом с Бьергом уже скопилось несколько трупов моих соратников. И убил их не он.
Рядом с Бьергом я, наконец, заметил четверых странных типов, одетых в волчьи шкуры.
Под шкурами я явственно увидел добротную кольчугу, а их лица, словно бы капюшонами, были закрыты волчьими головами. Причем головами, на которых оставили и глаза (впрочем, наверняка какие‑то цветастые камни вставили, какие могут быть глаза?), и зубы. Длинные морды, словно бы козырьки бейсболок, уши, торчащие вверх, делали эту четверку больше похожей на каких‑нибудь оборотней, чем на людей.
