От этого леса, где росли обычные сосны, буки, грабы, где зудела мошка и звенели холодные ключи, опасности можно было не ждать - усилиями Перворожденных он уже давно не причинял путникам беспокойство. Стал обычным, смирным, спокойным. Вдоль его кромки приятно было проехать теплым вечером, не боясь нарваться на ползуна, крупных змей или голодных гиен. Без страха можно двигаться даже ночью, в темноте и без охраны. Ведь для того там и стояли вооруженные заставы, чтобы почтенных купцов и уважаемых гостей не тревожили лишние хлопоты. И за последнюю сотню еще лет не было случая, чтобы кого-то серьезно поранили или повредили повозки.
Однако стоило только ступить немного дальше, лишь на денек удалиться от Тракта и переступить невидимую черту, как лес плавно менялся. И превращался из знакомого, тихого и полного благой зелени места в нечто совсем иное, наполненное смутным предчувствием беды, ожиданием чего-то неправильного, нехорошего. Здесь и звери были другие - крупнее, настойчивее, разумнее. И птицы провожали редких гостей долгими настороженными взглядами. И мелкая мошкара казалось особенно злой. Но, что самое главное, здесь нередко пропадали люди. И чем ближе они рисковали приближаться к опасной Границе Проклятого Леса, тем меньше народу находило отсюда выход.
Межлесье - это вотчина и законная территория рейдеров, примерно на пять дней пути, если двигаться строго к северу от Большого Тракта. Странное, пугающее и все еще богатое на разные диковинки место. Сюда справедливо стремились. Его не менее справедливо опасались. Но и уважали за строгое соблюдение негласных правил, которые каждому из живущих здесь были отлично известны: не шуметь, не убивать без причины, не носить амулетов и не пользоваться магией; на мелкого зверя охоться, от крупного - беги. Если не знаешь, кого встретил, беги еще быстрее. А уж коли попал в чужие лапы - смирись, потому что о последствиях тебя предупреждали заранее. Но рейдеры отлично представляли себе возможный риск и знали, ради чего идут вглубь опасных чащоб. Когда-то они бесследно пропадали. Когда-то возвращались калеками. Нередко получали за пару дней страха поистине королевское вознаграждение. Но те из них, кто прижился и нашел шаткое равновесие со своенравным межлесьем, редко когда стремился обратно в город. Кажется, оно держало их крепче иной привязанности. Необъяснимо притягивало, манило, влекло. И даже самые закоренелые циники, хоть раз оказавшись в этих лесах, все же не могли не признать, что есть в них что-то завораживающее. Опасное, но, вместе с тем, и удивительно притягательное. А потому негласное братство рейдеров век от века не скудело талантами и упорно держалось вблизи здешних, не слишком приветливых мест.
В такую рань мост через Озера все еще пустовал: караваны по утрам поднимаются тяжело, идут долго, медленно. Гораздо медленнее, чем не обремененные лишней поклажей всадники.
Окинув внимательным взором могучую водяную преграду, Стрегон почти сразу подметил тонкую струйку дыма над одним из пригорков. Удовлетворенно кивнул, зная, что Терг будет ждать столько, сколько потребуется, и первым направил коня в ту сторону. А сам мельком подумал о том, что если второй ситт не промедлит, они без всякой суеты переберутся через большую воду и, вполне вероятно, даже никого не встретят по дороге. Разумеется, если зеленоглазая тварь их не обманула. И если обещанный проводник все-таки соизволит явиться вовремя.
Уверенно спустившись с холма и миновав сочные прибрежные кусты, Стрегон безошибочно отыскал незаметную тропку, по которой вышел к пустынному берегу, а потом направился к месту стоянки второго ситта, которую тоже прекрасно знал, где искать. Добравшись, сразу огляделся, подметил полностью собранных и готовых к дороге побратимов, оседланных коней, увязанные мешки. Мысленно кивнул (никогда не сомневался в Терге) и только тогда вопросительно уставился на одну лишнюю фигуру, сидящую на корточках у издыхающего костра и ворошащую угли тоненьким прутиком.
Проводник оказался довольно молод, подозрительно мал ростом - едва до плеча ему достанет, если поднимется. Какой-то тощий, вихрастый и откровенно не внушающий доверия. В щегольских сапожках, тонкой рубахе из беленого полотна, узких черных штанах, заправленных за мягкие голенища. На худые плечи была небрежно наброшена добротная куртка из дорогой кожи какой-то рептилии... Стрегон вопросительно глянул на поднявшегося Терга. Дескать, я не ошибся? Тот ответил странно кислым выражением лица, откровенно раздраженным подергиванием щеки и быстрым кивком: да, это тот, кто был обещан.
- Странно, - вдруг подал голос незнакомец, поворачивая голову к новоприбывшим. - Вы что, все утро пешком шли? Или с улитками в скорости соревновались? Судя по тому, что солнце уже высоко, улитки явно выиграли.
Стрегон внутренне вздрогнул, безошибочно узнав и голос, и юное лицо, и необычные глаза... тот самый пацан! Странный мальчишка, которого он едва не сбил с ног и который одним взглядом остановил сегодня разъяренного кобеля! У которого в друзьях числился самый настоящий грамарец! Мать моя! Да вот же это чудовище! Выглядывает из-за кустов, щеря крупные клыки! Здоровенный, скотина, злющий, прямо излучает жгучую неприязнь! Того и гляди, цапнет!
У Братьев что-то нехорошо шелохнулось внутри.
- Чего вылупились? - буркнула Белка (конечно, а кто же еще?!), вставая и демонстративно складывая руки на груди. - Если б вы не тащились сюда черепахами, давно б на той стороне были! Ну? Чего молчите, герои улиточного фронта? Языки проглотили? Или все страшное поражение от скоростных ползунов переживаете? Терг, твои приятели от рождения туповаты или это - отдаленные последствия перенесенной контузии, на которую наложилась бурная радость от встречи с моей персоной?
- Не мельтеши, - сжал зубы Терг, которого она уже успела изрядно подогреть. - Это те, кого мы ждали. До кого тебе еще расти и расти, сопляк. И кто обрежет твой длинный язык, если вздумаешь и дальше кривляться, как в доме Фарга.
- А это уж не твоя забота, где и перед кем я кривляюсь. Сам решу, что мне делать и как себя вести. Без твоих ценных указаний.
- Ах ты, засранец...
Грамарец словно ждал этого: внезапно выметнулся из-за кустов, одним громадным прыжком встал между дерзким хозяином и глухо ругнувшимся воином, зло ощерился и внушительно клацнул зубами, всем видом говоря, что в обиду не даст. А некоторым особо дурным готов не только руку, но и кое-что другое откусить, чтоб не лезли, куда не надо.
- Терг, что это за недомерок?! - громко изумился Лакр, первым придя в себя.
- Ваш проводник, верзила рыжий! Глаза, что ли, дома оставил? Или, может, подзабыл, чего было обещано?
