В общем, такой вот у меня интересный компаньон.
Я машинально коснулась спрятанной жемчужины и, кинув быстрый взгляд на стену деревьев, за которыми нашла недолгий приют, снова вздохнула. Где ты, мой верный помощник? Не пострадал ли? Не ранен? От оберона всего можно ожидать. Даже того, что он вдруг смог сотворить с тобой что-то плохое. Не из-за него ли ты так долго молчишь? Не потому ли так долго не приходишь?
— Где же ты, Рум? — в который раз шепнула я и, обхватив руками колени, уставилась на догорающий костер.
Может, кто-то скажет, что ночной лес — не лучшее место для одинокой, уставшей от долгой дороги девушки. Может, посчитает его опасным для беззащитной путницы, слишком рискованным и неоправданно пустынным, ведь кто знает, на что можно наткнуться глухой ночью, вдалеке от жилья и спасительных каменных стен? Дикие звери, холодный ветер, неприкаянные призраки, разбойники, которых еще не всех повывели вдоль оживленного тракта… говорят, в южных странах еще процветает рабство, а тамошние султаны никогда не отказываются от новых наложниц. В северных землях обитает немало племен, с удовольствием попробовавших бы мою нежную тушку на вкус. По тем же самым дорогам до сих пор бродят неузнанные оборотни. Встречаются двуличные дельцы, не упускающие случая воспользоваться чужой слабостью… так что не думаю, что сильно прогадала в своем стремлении идти вдали от большинства караванов. К тому же, я — одиночка по натуре, не люблю шумных посиделок у вечернего костра, не терплю громкого смеха веселящихся и изрядно подвыпивших попутчиков. Не люблю запах дыма из чадящих труб и еще больше не люблю запах табака, к которому за последние годы пристрастились многие из моих недолгих знакомых. Да и, признаться, моя неприязнь к навязчивой компании была взаимной: люди редко соблаговоляли пригласить меня на свои посиделки. Чувствовали, что ли, что я от них отличаюсь? Не знаю. В глаза долго смотреть точно не решались — отворачивались, отводили взгляды, неловко бормотали какую-то глупость и быстро отходили, если мне доводилось на кого-то внимательно глянуть. Даже охочие до развлечений посетители многочисленных таверн, надумавших провести славную ночь в моей теплой компании.
В темноте было еще терпимо, потому что густые тени неплохо скрадывали тревожное впечатление, а вот днем мне приходилось быть очень осторожной, чтобы никого не напугать. Нет, я не хочу сказать, что зрелище совсем уж жуткое. Точнее, не так: конечно, оно было жутким, но в основном только в полнолуние — не зря даже оберона когда-то пробрало. А в остальное время люди просто инстинктивно чуяли угрозу от моих непроницаемо черных глаз, которые, хоть и похожи на человеческие, но все же мне никогда не удавалось их полностью скрыть ни за какой маской. И если кто-то рисковал туда смотреть дольше минуты, быстро подмечал неестественный блеск темных радужек, их нескончаемую глубину, как у бездонного черного озера, и плавно меняющий цвет зрачок, от которого порой и меня бросало в дрожь. Так что ни о каких попутчиках лучше не думать, как, впрочем, и о кавалерах, и даже просто друзьях. В мои глаза только Рум не боялся заглядывать, да и то потому, что ему все тревоги этого мира были ему глубоко по… гм, по барабану. Что же касается разных недоброжелателей или того, что я выгляжу беззащитной…
Я мельком покосилась на свои ногти. О да, страстного любителя женского общества будет ждать ОЧЕНЬ неприятный сюрприз, если он вздумает делать скромной девушке неприличные предложения. Полагаю, не надо напоминать, что мои коготки легко прошивают каменную стену в полкирпича и без труда режут стальные доспехи. Силой меня Двуединый тоже не обидел, так что беззащитной я себя не считала. Против тяжеловооруженного рыцаря, конечно, не выстою, но от всякой швали вполне отобьюсь. Или сбегу, что тоже — неплохой вариант. Все-таки я — воровка, а не хладнокровный убийца, и на моем счету нет кучи трупов, которые позволили бы мне чувствовать себя достаточно уверенной с оружием наперевес. В конце концов, благородная профессия вора не любит лишних жмуриков, и настоящим профи считается не тот, кто с боем прорывается сквозь охрану «клиента», а тот, кто умеет незаметно прийти, тихо сделать свое дело и так же незаметно уйти, не потревожив ни собак, ни магов, ни охранных заклятий.
На этой мысли я с досадой поджала губы и с сожалением признала, что о рыжей Ведьме теперь придется надолго забыть. Как придется выбросить из головы крамольные мыслишки о быстром обогащении, чужих сундуках и дорогих безделушках, которые, надо признать, неплохо умели поднимать настроение и скрашивать унылые будни. Но я больше не имела права привлекать ничье внимание и не могла ни задерживаться подолгу на одном месте, ни шарить темными ночами по плохо охраняемым тайникам, ни настораживать своей внешностью. Вообще ничего.
Кстати, о внешности… сейчас у меня было обычное, незаметное лицо с мелкими и незапоминающимися чертами. Маленький аккуратный носик, тонкие губы, лишенные манящей чувственности и зазывного блеска. Острый подбородок. Абсолютно черные волосы, которые я в кои-то веки решила отрастить так, как им всегда хотелось — до середины спины, и благоразумно заплела в толстую косу, чтобы не мешались. Еще появилась густая челка, намеренно падающая на глаза и скрывающая их неестественную форму. Смуглая кожа, тонкие пальцы и своя собственная, привычная во всех смыслах фигура среднего роста, с узкими плечами и довольно стройными бедрами. Почти ничем не отличающаяся от большинства девушек моего возраста и сложения.
Конечно, наилучшим вариантом было бы перекинуться в нечто, совсем уж на меня не похожее. Например, в неоформившегося подростка с глупыми восторженными глазами и румяными щечками, в старую матрону с больными ногами или, еще чего похлеще — полностью сменить пол. Но, во-первых, всякий прыщавый недоросль, в одиночестве бредущий по пустому тракту, автоматически будет вызвать подозрения (читай: воришка, попрошайка или сбежавший малолетний дурак, которых не только нигде не любили, но и пнуть не забывали, просто проходя мимо). Во-вторых, противной бабкой я уже не раз была, когда заходила в оставленные позади селения, но потом быстро сообразила, что престарелая попрошайка вызывает еще больше неприязни, чем полная сил, но некрасивая молодка. Не говоря уж о том, что таких старались всячески отваживать от ворот, не гнушаясь порой и собак спустить, чтоб неповадно было. И, на своей шкуре ощутив однажды все прелести подобного приема, я зареклась от необдуманных экспериментов. Ну, а в-третьих, в мальчика я тоже как-то решила переделаться и, надо сказать, результат меня совсем не впечатлил. Потому что у хмурого парня со страшноватыми черными провалами вместо глаз, к моему изумлению, оказались чересчур мягкие черты лица, наводящие на довольно неприятные ассоциации. Но, что совсем уж безобразие, еще и вполне себе женственная фигура. Смотрелось это крайне омерзительно даже под мешковатой одеждой, которую пришлось поспешно нацепить во избежание недоразумений, однако тратить силы на полное преображение, не зная точного результата, да еще отращивать себе… сами знаете что… я просто не решилась.
