Ознакомительная версия.
Дождь полил как из ведра.
– Ах какая жалость! – воскликнул громко и четко Гэндальф. – Какая жалость!
– Какой был чудный концерт! – в тон ему стал вторить Бильбо. – Никогда не слышал такой чудесной музыки.
Камни никак не реагировали на их слова. Заливаемые дождем, они лежали черные, недвижимые и безмолвные.
– Пойдем, – тихо шепнул Гэндальф хоббиту.
Они собрали свои вещи, закинули сумки за спину и пошли. Сначала они шли неуверенно, боясь, что ужасные звуки недовольства покидаемых ими певцов, вновь заставят их остановиться. Но камни молчали, и они ускорили шаг. Гэндальф, как обычно, шел впереди. Следом за ним вприпрыжку бежал Бильбо. Он все время оглядывался и оборачивался. Скажем честно, что мистеру Бэггинсу было слегка грустно покидать место, где они сперва пережили несколько ужасно жутких минут и чуть не погибли от своей неучтивости, но потом поняли свою ошибку и по-настоящему насладились. Лицо почтенного хоббита было задумчивым, и чем ниже они с Гэндальфом спускались к равнине, тем более задумчивым оно становилось. Наконец его глаза вдруг заблестели, радостная улыбка осветила его хитрую физиономию, и Бильбо стал нагибаться и собирать лежащие на земле черные камешки и запихивать в карманы. Гэндальф шел и не оборачивался. Бильбо нагибался и поднимал один камешек за другим. И его карманы становились все более оттопыренными. И когда под ногами больше ничего не осталось, потому что дорога стала пустой и чистой, карманы Бильбо Бэггинса были полны поющих камней. А дождь все продолжал лить и лить. Так под проливным дождем, они и завершили спуск на равнину, в которой находился Лабиринт подземелий.
Глава девятая ВСТРЕЧА СО СТАРЫМИ ЗНАКОМЫМИ
К вечеру они окончательно вымокли. А дождь все не переставал. А когда Бильбо спросил Гэндальфа, когда он кончится, тот довольно грубо отрезал:
– А я почем знаю?
Бильбо даже закашлялся от такого ответа.
– А разве…
– Что разве? Ты хочешь сказать, что раз по моей милости, дождь начался, то я и должен его остановить?
– Я вовсе не это имел в виду. Но…
– Именно это вы и имели в виду, мистер! Увы, всегда легко сделать дождь, вызвать бурю или землетрясение, ураган, град и многое другое, чем потом это самое прекратить или остановить. Это то же самое, что засеять поле. Вспахал, набросал семян. А дальше уже все не в твоих руках и не от тебя зависит, произрастет оно или нет. Все свершается само собой.
– Вот это да! – удивился Бильбо. – А я думал…
– Напрасно ты так думал. Это было твоей ошибкой.
– Хорошо. Остановить дождь ты не в силах, – проворчал Бильбо. – Но ты хоть можешь сказать, когда он кончится?
Гэндальф загадочно улыбнулся и напустил на себя важный вид:
– Ты прав, мой милый хоббит. Это я могу. Дождь кончится через полчаса. Воды в тучах почти уже нет. И вообще, это первый дождь за сто лет в этих краях. Так что не все так плохо, как тебе кажется.
И дождь действительно перестал через полчаса, как и предсказывал Гэндальф. Минута в минуту. И впервые за последние сто лет небо над Горелыми горами расчистилось днем и стало голубым и приветливым. Воздух тоже стал прозрачным и свежим. Друзья шли и вдыхали его полной грудью. И не могли надышаться.
– Как это оказывается важно, – свежий воздух, – признался Бильбо. – Никогда не обращал на него внимания у себя в Хоббитании. И только теперь оценил его по-настоящему.
– Вечером сделаем привал, – сказал Гэндальф. – А утром спустимся под землю.
– Бр-р! – Бильбо всего передернуло. – Опять подземелья! Как же я их не люблю. Того и гляди, как бы не выскочили из стены гоблины и не съели тебя вместе с одеждой.
– Я не меньше твоего не люблю бродить по подземным ходам, – признался и волшебник. – Но тут уж ничего не поделаешь. Око Дракона там внизу. И найти его будет нелегко.
К вечеру они уже были перед одним из многочисленных входов в подземелье.
– Тут и отдохнем, – Гэндальф кинул свою сумку на землю и положил на нее свой посох. Бильбо последовал его примеру. Через несколько минут они оба сидели и болтали, а перед ними весело трещал костерок, на котором жарились остатки вчерашней птицы. От их одежды в звездное небо поднимался пар, и чтобы не простудиться, они прикладывались к фляжке с бренди, которая, неизвестно каким образом, вдруг оказалась в кармане волшебника. После пятого глотка Бильбо развезло, и он развеселился.
– А что, сударь, не повторить ли нам давешний концерт? Разве он был не чудесен?
Гэндальф фыркнул:
– А разве не ты упал в обморок, когда камни взяли особенно высокие ноты?
– То была какофония. Я же говорю, про музыку.
– Где я тебе возьму музыку? Были бы тут гномы, они бы тебе сыграли, а я, извини, не в настроении сейчас музицировать.
Бильбо хитро улыбнулся и стал выкладывать из карманов камни, которые он так недавно набрал. Косматые брови волшебника удивленно поползли вверх.
– Вот как? – только и сказал он. – И ты думаешь, что они будут петь?
– Думаю, да.
И он оказался прав. Камни, вернее камешки, полежали немного, потом видимо отогрелись около костра, подсохли и начали светлеть.
– Сейчас они запоют, – дрожащим от волнения голосом, – произнес хоббит.
Ответом ему стал звук, похожий на флейту. Сначала он был тихим, едва различимым, но потом к нему присоединились арфа и губная гармоника. Вместе они зазвучали громче и увереннее. Уж на что Гэндальф был суров, но даже он заулыбался при звуках той чудесной мелодии, что играли камни. А когда над всем этим великолепием птицей взлетела скрипка, он чуть было не прослезился.
Так они сидели и слушали прекрасную музыку, которую исполняли для них собранные хоббитом камешки. И если в первый раз в горах музыка была громкая, торжественная, если не сказать бравурная, которая звала в бой, кружила голову и заставляла трепетать сердца, то теперь это была тихая, чудесная музыка, которая ласкала душу, согревала сердце и вызывала воспоминания об отчем доме, об уютной гостиной в норке Бильбо, о сладком Мунни-пудинге и прочем, прочем, прочем далеком и поэтому еще более милом. Не было труб, фанфар, волынок, барабанов и литавр, только тихие камерные инструменты, которые так любят гномы. Бильбо и Гэндальф некоторое время поразмышляли об этом, а потом маг догадался:
– Видимо все дело в размере камней. Как и музыкальные инструменты. Большие камни соответствуют большим инструментам с низким звуком, таким, например, как контрабас или большой барабан, средние средним, а маленькие, те самые, которые ты набрал, высоким, флейтам, мандолинам и скрипкам. И этим последним не пристало греметь и звенеть. Зато мы слышим чудную домашнюю музыку.
Ознакомительная версия.
