– Сейчас сюда сбежится весь замок… – прошептал Фантус.
– Не сбежится, – успокоила Амиель, – башня очень высоко, никто не услышит.
Высадив решетку, Полл просунул внутрь голову с длинным золотистым рогом. Оценив ситуацию, он убрал голову обратно и за окном показалась его спина.
– Я так понимаю, надо вылезать в окно и садиться… туда… – медленно произнес сроут.
– Да и желательно не загреметь вниз, – Пилат зажмурился и простонал: – Я боюсь, боюсь высоты!
– А чего ты боишься больше: высоты или голодной смерти?
– И то и другое крайне противно!
– Придется рискнуть, – Ирвин подошел к окну и выглянул наружу. – Это наш единственный выход. Фантус, давай я тебя посажу.
Ирвин взял сроута на руки, перегнулся через каменный подоконник и осторожно пристроил Фантуса на спину единорогу. Дул сильный ветер, в разрывах черных туч мерцали тусклые бледно-желтые звезды. Кожистые крылья Поинтбулла мерно поднимались и опускались, казалось, единорог неподвижно висит в воздухе.
– Давай, Амиель, – крикнул сроут, – он большой и удобный, как диван! Давай, перебирайся!
Девушка молча взобралась на подоконник и стараясь не смотреть вниз, осторожно перелезла на спину Полла и Фантус сразу же почувствовал себя гораздо увереннее, следом перебрался Ирвин.
– Давай, Пилат! Ну что же ты?
В окне виднелась его голова и передние лапы, в глазах у собаки застыл ужас.
– Скорее! – Ирвин протянул ему руки. – Я помогу тебе!
– Ирвин, – сказал сроут, – ты уронишь его. Пилат здоровый и тяжелый, со своими четырьмя лапами он никак не удержится на Полле.
– Что ты предлагаешь? Бросить его здесь?
– Мы можем сейчас слетать за призраками, потом вернуться и забрать его.
– Лапрус обязательно придет посмотреть на нас, позлорадствовать, – сказала Амиель. – Увидев, что все сбежали, от злости, он обязательно прибьет собаку.
– Я его в любом случае не оставлю, – твердо сказал Ирвин. – Пилат, давай скорее!
– Нет! Нет! – пес отрицательно мотал головой. – Я упаду и разобьюсь! Насмерть! На маленькие кусочки!
Поинтбулл вдруг взмахнул крыльями и стал плавно отдаляться от окна.
– Стой, Полл! Мы не можем оставить Пилата!
В пустом оконном проеме торчала несчастная песья морда с развевающимися по ветру ушами. Развернувшись, Полл подлетел к Пилату, схватил его зубами за шиворот и выволок на свет божий.
– А-а-а-а! – завопил пес и заколотил лапами по воздуху.
– Виси спокойно, глупый! – закричал сроут. – Он же уронит тебя!
Собака послушно повисла, болтаясь, как тряпка в мощных челюстях единорога.
– Пилат, тебе не больно? – Ирвин старался перекричать свистящий ветер.
– Не очень! Терпимо!
Держась друг за друга, пассажиры пригибались к спине Полла, чтобы их не хлестала длинная, развевающаяся на ветру грива. Где-то далеко, под ними, горел город Казус.
«Кажется, в нашем полку прибыло. Теперь у нас есть девушка, будет кому еду готовить», – подумал Фантус, отплевываясь от гривы Поинтбулла.
Глава шестнадцатая: Оставайся с нами!
Когда Казус остался далеко позади, Полл приземлился посреди свежескошенного поля. Очутившись на земле, Пилат неуверенно покачнулся на дрожащих и подгибающихся лапах и рухнул в короткие колючие стебли. В ушах у него все еще свистел ветер, в носу застряли облака. Ирвин спрыгнул со спины Полла и помог спуститься Амиель и сроуту.
– Ты спас нам жизнь, Полл, – юноша обнял его за шею. – Спасибо тебе, дружище.
– Видишь, какой ценнейший подарок сделал нам твой дядя? – сказал сроут Амиель. – Так, ну а что теперь? Где мы?
– Не знаю, – пожал плечами Ирвин. – Смотрите, какой-то лесок, пойдемте туда.
Это оказалась лесополоса, предохраняющая посевы от ветров. Расчистив от веток небольшую полянку, друзья присели на теплую сухую землю с редкими кустиками трав.
– Ну что ж, – сказал Фантус, – давайте решать, что делать дальше. С нами все понятно: утром посмотрим, откуда поднимается светило и двинем туда, а вот Амиель…
Девушка сидела, опустив голову, длинные черные волосы закрывали ее лицо.
– Мы можем отвезти тебя в Мурлон к дяде, – предложил Ирвин.
– С дядей нельзя ужиться под одной крыше. Я не смогу подчиняться его прихотям и с утра до ночи выслушивать его бесконечные бредовые фантазии. Я всегда быда сама по себе и ни от кого не зависела.
– Что же тогда делать? – сказал Пилат. – Куда нам тебя девать?
– Если вам не терпится поскорее от меня избавиться, я могу уйти прямо сейчас! – огрызнулась девушка.
– Ну и куда же ты пойдешь?
– Не знаю… куда-нибудь, – уже менее решительно произнесла она.
– Хочешь присоединиться к нам? – предложил Ирвин. – Пускай даже ты и не веришь в Шандолу…
Пилат открыл, было, рот, но сроут предусмотрительно наступил ему на лапу. Амиель подняла голову и посмотрела на юношу. Золотистое лицо Ирвина, обрамленное сияющими волосами было совсем рядом… Сроут с псом затаили дыхание.
– Ну, я не знаю… – неуверенно произнесла она.
– Пусть наша дорога не такая уж легкая, – продолжил юноша, – но по пути мы встречаем множество интересных и необычных людей и… даже не совсем людей. Нам не бывает скучно.
– Да уж, это верно… – начал Пилат, но сроут опять наступил ему на лапу, на этот раз сильнее.
– Пойдем с нами, Амиель, – сказал Ирвин, – и вот увидишь, мы обязательно отыщем Шандолу.
– В конце концов, у меня не такой уж большой выбор, – невесело усмехнулась она.
– Ну вот, – проворчал Пилат, – теперь прокормиться будет еще сложнее! И вообще, изначально мы с Ирвином шли вдвоем! Вдвоем! Ладно, сроута еще можно перенести… И знаешь что, розовый, прекрати наступать мне на лапы!
– Пилат, замолчи, если ты не хочешь, чтобы мы поссорились, – перебил его юноша. – Амиель идет с нами и точка, так что попытайся вести себя как джентльмен, а не как обычно!
– Ну и ладно, – буркнул пес, поворачиваясь ко всем спиной.
– Он хороший, – сказал Фантус, – только ревнивый до жути, ты с ним обязательно подружишься.
Амиель неопределенно пожала плечами.
– Давайте поспим немного, – предложил сроут, – скоро утро, надо силы подкопить.
– Не уверен, что смогу заснуть, – покачал головой Ирвин.
– Заснешь, ведь толком мы и не успели отдохнуть с этими дурацкими бармалеями…
– Барклаями.
– Да какая разница, – зевнул Фантус.
Они постарались устроиться как можно удобнее на голой земле и вскоре действительно уснули. Пилат же долго ворочался с боку на бок, строя самые разные мрачные предположения относительно Амиель. Он всеми четырьмя лапами был против того, чтобы брать ее с собой. В конце концов, истерзавшись окончательно, он задремал, и до самого утра его мучили кошмары: Ирвин гнал его прочь и кричал: «Ты мне больше не нужен! Убирайся прочь! Теперь я люблю только Амиель!»
