— Чего? — не понимающе смотрю на крону дерева, откуда доносились совиные «у-ху».
— У-ху, у-ху, — объяснила сова.
— Не понимаю, — пожимаю плечами. — Вообще, это ты ночная птица, а я спать хочу! Вот и не мешай!
— У-ху! — возмущенно ответила сова и спустилась.
Она села на самую нижнюю ветку, теперь я могла ее видеть. Кажется, это была пятнистая неясыть.
— У-ху, — заметила сова, слегка подпрыгнув, сидя на ветке.
— Ты по-человечески говорить умеешь? — интересуюсь. Вдруг это оборотень? Уж очень странно сова себя ведет для обычного животного.
— У-ху, — указала мне на Али.
— Да он спит. И кто ему, сказочнику, поверит, скажи на милость? То у него коровы кочергами дерутся, то совы говорят… Не стесняйся.
— У-ху, — показала мне в сторону реки. — У-ху-ху… Ху-ху.
— Нет, не «у-ху», я спать хочу, — отмахиваюсь.
Тот факт, что я говорю с совой, меня мало смущал. Если уж я говорила с кентаврами и сатирами, то что мне какая-то сова? Мою психику уже ничто не сломает… надо только об этом вспоминать почаще.
Вдруг сова резко повернула голову куда-то в сторону и прислушалась. Мгновение она сидела на ветке, а уже в следующий миг сорвалась и невероятной скоростью спикировала на землю, замахав крыльями при приземлении. Раздался какой-то пронзительный писк. Сова минуту копошилась в траве, потом взлетела обратно на свою ветку.
— У-ху, — сказала он и кинула прямо мне на голову растерзанную дохлую мышь…
Я, как и любой нормальный человек, едва сдержалась от пронзительного визга, вскочила, и начала прыгать по земле, стряхивая с головы трупик и выпутывая из волос органы несчастной мышки.
— Дура! — обзываю сову, понимая, что эту мерзость с волос так просто не уберешь.
— У-ху, — ехидно заметила она.
— Мышей есть надо, а не кидать на головы случайным путникам, спящим под деревьями! Ты потеряла свой ужин!
— Ух-ху-ху-ху-хууу, — засмеялась сова.
— Ты — неправильная неясыть, поняла!?
— Уху, — кивнула.
— Развелось, блин, нечисти да оборотней… Найду в человеческом облике — смерть тебе и твоей шевелюре! Я-то тебя по глазам узнаю, сволочь пятнистая! — грожу ей кулаком, думая, что же делать.
От волос пахло невероятной смесью ароматов, от обычной крови до прочих мышиных выделений. Конечно, лечь спать с чьими-то кишками в волосах я просто не смогу. Надо где-нибудь вымыться.
Подумав, я решила, что все-таки придется идти на речку, куда неясыть сначала отправляла меня по-хорошему. Умная птица все просчитала, как-то догадавшись, что между запахом водорослей и запахом дохлой мышатины я выберу водоросли. Только вот зачем этой перьевой подушке понадобилось гнать меня на речку? Что меня там ждет?
Эх, в любом случае к воде идти надо. Если не пойду сейчас, чую, эта неясыть устроит еще что-нибудь. У нее по глазам видно, что она на мышах не остановится… Сидит все на своей ветке, наблюдает, пойду или не пойду.
— Пойду-пойду! — махаю на нее руками. — Лети отсюда давай.
— У-ху, — кивнула сова и вперила в меня неестественный для животного осмысленный взгляд.
Проверив, действительно ли спит Али, я потихоньку направилась в сторону речки.
Отойдя от костра на десять метров, зажигаю святящийся шар, чтобы не заблудиться в темноте. Хоть я и точно помню, что идти надо только прямо, но в полном мраке можно и при таком маршруте заблудиться.
Пробираясь сквозь кусты, я морщилась от омерзения, представляя, что у меня сейчас на голове. С одной стороны очень хотелось вымыться, а с другой хотелось спать. Причем от мыслей о холодной реке, где предстоит купаться, спать хотелось все больше и больше. Но ничего нельзя поделать, из-за этой чокнутой совы хочу — не хочу, а надо идти мыться. Остается лишь надеяться, что у реки меня будут поджидать более-менее дружелюбные неприятности. Ну там, по мелочам… Одежду зайцы сопрут, пока купаться буду, например. Зайцы — это хорошо, зайцы милые, в отличии от бешеных единорогов и спятивших кентавров. Помечтаю пока о зайцах, ага.
Через десять минут пути я услышала шум течения реки. Светящийся шар показал тот самый куст, воняющий мертвячиной, который я предлагала Арланду, как место для ночлега.
Увеличив свой светильник и внимательнее осмотрев берег на наличие кого-либо кусачего, я никого не обнаружила.
Захныкав про себя о своей жестокой судьбе и прижав руки к груди, чтобы было теплее, я пошла пробираться сквозь высокую траву и искать мало-мальски приличное место для захода в речку.
— Так, здесь трава высокая, здесь обрыв грязный, здесь камышей до чертиков, здесь прыгать придется, а глубина неизвестна… О, идеально!
Место, которое я в итоге обнаружила, действительно было наилучшим вариантом.
Конечно, сразу было видно, что через него в реку никто не заходит, а, значит, даже одежду устроить негде, только на ветвях куста повесить. Но зато здесь берег плавно уходил под воду, в которой не было ни маленьких деревьев, ни камышей… только, скорее всего, была огромная куча водорослей.
Подойдя к водя, я наклонилась и сунула туда руку, чтобы проверить температуру.
Хм, а вроде бы, не так уж и холодно… Да какая разница, с другой стороны? Лезть-то все равно придется. И не просто лезть, а нырять с головой. Бррр!
— Эй, кто меня там через сову вызывал? Иди сюда, а то я сейчас в речку полезу! — зову неведомого хозяина дрессированной совы, в тайне надеясь, что это будет Баба Яга, а сова окажется заколдованным царевичем. Все лучше, чем очередные чудовища.
Но никто не ответил мне, ни черный маг, ни Баба Яга, ни даже зайцы. Только сверчки ехидно трещали между собой об идиотке, которая пришла ночью на речку и теперь орет на всю округу.
Постояв еще немного, подождав, подышав свежим речным воздухом, я все же начала потихоньку готовиться к заходу.
Распустив забранные в и без того уже покореженный хвост волосы, с удовольствием чувствую, как сразу стало тепло ушам. На этом все приятное кончилось. Стоять без ничего на улице холодной ночью в колючей высокой траве с жуками — одно из редчайших удовольствий во всех мирах, надо отметить. И одно из тех удовольствий, которое мне пришлось опробовать.
С реки подул холодный ветерок, от которого по голой коже замаршировали фаланги слоновьих мурашек. Поежившись и обхватив себя руками, чтобы стало хоть немного теплее, обреченно иду к воде. Теперь она не казалась мне такой уж нормальной, скорее даже наоборот, ледяной.
Когда я зашла в реку по колени, моя голова взорвалась мыслями о том, зачем мне надо мыться в этой канаве и вообще, что такое мышиные потроха в волосах по сравнению с воспалением легких!? Может, ну ее, это речку?…
