Неужели Жеребцов и правда думал, что избавиться от меня будет так просто? Судя по формации, именно первый боярин, которого я воочию встретил в этом мире и управляет этой шайкой.
Ублюдок так и не научился уважительно относиться к своим подчиненным. Но если в первую нашу встречу бывший Проректор бездумно давил своим магматическим блицем свою бедную помощницу Елизавету, то сейчас пошел дальше и нарочно прикрылся от одного из моих кинжалов спинами собственных людей.
— Тц, — недовольно скривился из-за неидеального результата я и прижался к левой стене.
В тот же миг мимо меня пронеслась плотная магматическая струя. Бронислав Жеребцов пытался бить точно, понимая, что удары по площади меня не возьмут, но шансов попасть по мне даже в таком узком пространстве не имел никаких.
Остальные боярские прихвостни отреагировали на атаку с тыла только сейчас и от несогласованности их действий я испытал испанский стыд.
Десять Ветеранов продолжили атаковать Арсения с прежней силой, как ни в чем ни бывало. Бедняги настолько напряжены боем с Архимагом, что меня даже не заметили.
Те же, что стояли непосредственно рядом с погибшими от моей атаки, опасность осознали, обернулись и полностью переключились на меня, позабыв об Арсе. Таких оказалось пятеро.
Еще пятеро тоже заметили атаку с тыла, но их давление на Арсения резко снизилось из-за паники и отсутствия приказов.
Один замер на месте, полностью утратив контроль над своими потоками и лишь четверо, включая Магистра Бронислава Жеребцова и вторую выжившую приоритетную цель отреагировали толково.
Сумели сохранить давление на Арсения на прежнем уровне, и одновременно с этим сменили позицию и огрызнулись защитными или атакующими техниками в мою сторону.
Пропустив магматическую струю мимо себя, я устремился вперед. Дотянуться до Жеребцова отсюда я не мог, поскольку он оперативно сместился еще глубже за спины своих же людей, но я не гордый.
Если так хочет, чтобы путь к нему вел через трупы его людей, я не против.
Я стремительно разорвал дистанцию с ближайшим из тех, кто меня заметил и пробил ему грудь одним ударом. Бронислав Жеребцов, наконец, поймал меня взглядом.
К моему удивлению, в его наполненных черной пеленой магматической энергии глазах не было паники. Да, страх, присутствовал, но вовсе не паника. Даже в такой ситуации, боярин оставался сосредоточенным на ситуации и пытался выжать максимум.
Но мы оба понимали, что шансов у него уже никаких нет.
В тот же миг, как я дернулся напролом в сторону Бронислава Жеребцова, боярин с проблесками голоса приказал бойцам отступать.
К этому моменту я уменьшил количество его людей втрое, а мгновение спустя, взбешенный Арсений почувствовал, что давление на него ослабло, перешел в контратаку и перемолол в кровавую кашу десяток стоявших до последнего Ветеранов.
Численное преимущество боярского отряда развеялось как пыль, но Жеребцов и не думал сдаваться, отчаянно отступая к медленно открывающейся правой двери монолита вместо со тремя выжившими.
Боярин больше не переживал о своих людях и от души засыпал все пространство нескончаемыми магматическими волнами, выжигающими всю материю вокруг. Арсений плотно накрыл тело Василисы, уберегая ее от атак, а я выждал нужный момент и метнул кинжал Скрябиной в сторону монолита.
С пронзительными скрежетом он пронзил камень, и напитанная в нем родовая сила подземелья вдавила едва приоткрывшийся проход обратно в стену. Бронислав Жеребцов не сразу понял, что произошло.
Добравшись до спасительного места, боярин удивленно замотал головой, когда не смог нащупать вход. Под истерический сдавленный хохот Бронислава Жеребцова канонада боя стихла в один миг.
Выжженый воздух пульсировал насыщенными переплетением хаотических частиц. Стены и потолок обуглились и местами осыпались.
Как только запасы энергии боярина Жеребцова иссякли и его смертоносные атаки прекратились, я бросил взгляд и убедился, что Арс в порядке. Василиса тоже жива, пусть и без сознания. Богдановы крепкая семейка, выкарабкается. Стоит нам вытащить розовую фурию отсюда, Агата быстро поставит ее на ноги. Вытащит с того света, если потребуется. Меня же смогла.
В нос бил запах жженых тел, на языке осел металлический привкус крови. Я размеренным шагом шел по тропе, обильно усеянной трупами к последнему выжившему из числа врагов. Бронислав Жеребцов тяжело дышал, его тело было наполовину обожжено его собственной энергией.
От дорогого костюма-тройки, что предназначался ради того, чтобы красоваться на балах высшего общества остались лишь обугленные куски ткани.
— Ты опять промахнулся кинжалом, — улыбнувшись обожжёнными уголками губ усмехнулся Жеребцов и устало оперся спиной на закрытый монолит.
— Ошибаешься, боярин, я никогда не промахиваюсь, — равнодушно ответил я, — как мой кинжал выполнил свою задачу тогда, так выполнил и сейчас.
— Не-не-не, — замотал головой Жеребцов и медленно скатился по стене на пол, — первая атака прошла мимо, — самодовольно вставил боярин и, болезненно поморщившись, отлепил обугленный пропитанный кровью кусок крови от плеча.
— Ты серьезно? — вздохнул я, — твоими последними словами будет хвастовство тем, что ты закрылся от атаки спинами своих же людей?
— И все же, ты промахнулся, — неестественно хрипящим голосом продолжал посмеиваться Жеребцов.
Упрямый умирающий мозг всесильного могучего аристократа не привык терпеть поражения и отчаянно цеплялся за единственное, что его в этой ситуации могло порадовать.
— А ты проиграл.
— Ты прав, Марк, проиграл, — перестал смеяться Жеребцов и потянулся во внутренний карман, пытаясь дрожащей рукой что-то вытащить, — сигареты не найдется? — наконец осознав, что кармана пиджака уже нет и на его месте в его теле зияет кровоточащая дыра.
— Не курю, — пожал я плечами и присел на корточки перед боярином и пристально уставился в его черные, как смоль, глаза.
И сейчас в них не было паники. Даже страха уже не было. Только сложная мешанина из боли, горечи, ненависти и смирения.
— Все же эта игра оказалась тебе по зубам, мои поздравления, я с самого первого дня ощутил в тебе угрозу, — с достоинством выдержав мой взгляд ответил Жеребцов, — как ты выдержал тот блиц… это было аномально, пугающе и… чарующе. В глубине твоей души я почувствовал силу, к которой стремлюсь всю жизнь.
— Пытаешься проиграть с достоинством, — улыбнулся я, — странный ты боярин. Я убивал много бояр, так или иначе. Высокопоставленных и не очень, но ни один из них не признал поражения. Даже осознавая неминуемость смерти, из них лилась лишь желчь и ненависть.
— Не переживай, Марк, я тебя ненавижу, — вдруг засмеялся Жеребцов и тут же закашлялся кровью от накативших спазмов.
— Знаю, — кивнул я, оторвал кусок от футболки и протер лицо Бронислава, — держи голову выше и не сбивай дыхание. А то будет только больнее.
С этими словами я влил немного энергии в потоки боярина. Пусть это ему особо не поможет, но жизнь немного продлит. Повреждения от разъедающей ауры Арсения, которой он щедро осыпал бояр в порыве ярости, были слишком сильны.
В последние мгновения отчаяния Бронислав Жеребцов пустил в ход даже те крупицы потоков, которые питали его защитный покров. И как только это произошло, аура Архимага разорвала все потоки и энергоканалы бедняги изнутри.
Будь это переломы или простые повреждения внутренних органов я бы справился, но с глубокими магическими ранами я бессилен. Да и насрать мне на жизнь боярина.
Что бы Жеребцов там не говорил, как только он понял, что я выбрался из его ловушки, боярин осознал, что живым отсюда не уйдет.
И в этом Бронислав Жеребцов абсолютно прав.
— Чего ты хочешь? — болезненно нахмурился в ответ на мои действия Жеребцов и инстинктивно попытался отползти от меня подальше, но тщетно.
Теперь в глаза Жеребцова страх появился.
Глава 19
