– На этом, надеюсь, все? – уточнил Гарольд. – Наша беседа закончена?
– С вами – да, – улыбнулся, показав желтоватые мелкие зубы клерик. – Но вот с этими людьми – нет.
Его палец указал на трех наших спутников, не имеющих верительных грамот, и стоявших за спиной Монброна.
– Они с нами, – пояснил Гарольд. – И все, что вы хотите узнать о них, вам скажем мы.
– Да? – обрадовался клерик. – А кто они вам?
– Слуги, – Гарольд пожал плечами, как бы говоря: «Ну, а кто же еще?»
– Чудно, – потер ладони Август Туллий. – Вон тот – чей слуга?
Он указал на Жакоба.
– Мой, – я уверовал в магию имени моей нареченной. Глаза у меня есть и чутье тоже, этот крысюк если и не струхнул при упоминании фамилии «Фюрьи», то точно преисполнился почтения. Чего-то я еще не знаю про семейку моей невесты. – Я нанял его в Центральных королевствах, все честь по чести.
– Хорошо, – покивал клерик и указал на Фришу. – А это чья служанка? Явно же не ваших спутниц, не носят горничные мужских нарядов.
– Горничные нет, а девки – да, – Фальк поднялся со скрипнувшего стула. – Это моя служанка, назовем это так. У меня, господин клерик, мужской силы хоть отбавляй, а девок в лесах да на горах не всегда сыщешь. Вот я и подрядил эту, чтобы, значит, ее…
Он облапил Фришу и начал мять ее груди. Та все поняла верно, залилась смехом и начала тереться об него спиной.
– Ну, предположим, – усмехнулся Август Туллий. – А этот, стало быть…
– Мой слуга. – Гарольд прекрасно понимал, что лезет в ловушку, но уступать это право никому не собирался. Если к кому из нашей компании и могут вопросы, то только к нему.
– Ваш, – обрадовался клерик. – Так-так. А вчера он весь день при вас был?
– Да, – коротко ответил Гарольд.
– Значит, весь день, – повторил клерик и скомандовал Силиусу: – Давай сюда скупщика.
Минутой позже, два стражника ввели в трапезную невысокого курчавого человек с изрядно расквашенной физиономией.
– Ну, – Август Туллий подошел к нему. – Что, Софрус, память освежили тебе?
– Да, господин клерик, – пробормотал человек и сморщился – пара зубов у него была сломана, когда он говорил, в них попадал воздух и причинял ему немалую боль. – Да.
– Вот и хорошо, – потрепал его по щеке Август Туллий. – Так кто тебе вчера продал тот предмет, который мы у тебя нашли? Посмотри на этих людей – кто-то из них? Но помни – Орден Истины всегда видит ложь. Тебя и так ждет незавидная судьба – не усугубляй её. Если этот человек здесь есть – укажи на него. Если его нет – не вздумай показать на невиновного.
– Да есть он тут, – пробормотал курчавый и сморщился от боли. – Есть.
– Который? – цепко спросил клерик и отдал приказ стражникам: – Отпустите его, пусть пальцем покажет, чтобы никакой ошибки не было.
– Вон тот, – и палец скупщика указал на Флика.
Ну, что и требовалось доказать.
– Что и требовалось доказать, – тут же, дублируя мои мысли, удовлетворенно произнес Август Туллий. – В каком часу это было?
– Вечером, перед закатом, – сморщился кучерявый. – Я лавку закрывал уже.
Флик стоял ни жив, ни мертв.
– Не сходится, – довольно повел носом клерик.
– Все сходится, – подала голос Аманда. – Его светлость виконт Монброн сказал, что его слуга был с ним весь день. Про вечер речь не шла.
– Все так, – неожиданно отмер Флик. – Весь день я был при хозяине. Да и как по-другому – мы были в дороге. А вечером он отпустил меня город посмотреть.
Не ожидал. Выгораживает он Гарольда, а себя, по факту, топит.
– Мистресс Грейси, не следует оправдываться перед этим господином, – рявкнул Монброн. – Наше право крови…
– Пусть будет так, – как будто не слыша его, клерик запустил руку под плащ. – Так значит, ты отправился в город?
– Да, – побормотал Флик.
– И продал там нашему славному Софрусу вот эту вещицу, – жестом фокусника Август Туллий извлек из-под плаща руку с блеснувшим в ней перстнем.
Какой идиот! Боги, сколько там вас всех есть – какой же Флик идиот! Продать вещь, взятую у разбойника, – и в ближайшем городе! А главное – незнакомому скупщику! Это просто верх глупости!
– Да, – еле слышно произнес Флик.
Ещё и признать свою вину! Надо было в отказ идти – не знаю, не видел, не я, не мое. Нет, далеко еще ворам из Центральных королевств до профессионалов из квартала Шестнадцати Висельников.
– Вот и славно, – расплылся в улыбке клерик. – А теперь потрудись рассказать нам всем, каким образом к тебе попал именной перстень верного служителя Ордена Истины отца-наставителя Стрампа, который был зверски убит месяц назад.
Вот теперь и вправду беда. Теперь ясно, чего он так улыбается – взять убийцу служителя Ордена, да еще и отца-наставителя, – это, знаете ли, сильно. За такое награждают, небось, будь здоров как.
– Это трофей, – заявил Гарольд, опередив Флика. – Вчера в лесу, почти на границе герцогств и Центральных Королевств, в десяти минутах езды до парома через Стийю, у нас вышла небольшая заварушка с разбойниками. Их, знаете ли, в лесах герцогств немало, но этим не повезло, они нарвались на нас, да там, на лесной дороге все и остались. Данный перстень мой слуга снял с пальца убитого разбойника, с моего дозволения, разумеется.
А у меня наверху еще и шпага лежит. Лучше бы я ее не брал, честное слово. С ней ведь тоже все непросто может быть. С одной стороны – свидетельство того, что мы и впрямь брали трофеи с трупов, с другой – так можно вывернуть, что я сыном Хромого Ганса окажусь. Нет, надо будет ее продать, что ли. А может, просто в ближайшую канаву выкинуть, от греха.
– Вот как, – клерик сочувственно покивал. – Звучит правдоподобно, но…
– Вы подвергаете мои слова сомнениям? – терпение Гарольда подходило к концу, это было хорошо заметно.
– Я подвергаю сомнениям даже свои слова, – холодно объяснил ему клерик. – Да, это похоже на правду, но в том, что это правда, мне надо ещё убедиться.
– Факт схватки может подтвердить паромщик, – сказала Луиза. – И еще там есть могила, свежая. В ней лежит наш друг, он погиб в лесной схватке.
– Паромщик, друг… - усмехнулся клерик. – Один ничего не видел, только от вас о произошедшем слышал, другой вообще уже труп.
Флоренс, которая всё это время сидела молча, вдруг встала, подошла к Августу Туллию и отвесила ему звонкую пощёчину.
– Наш погибший друг был смелый и добрый, – сказала она ему. – Не смейте!
– Вот тот идет с нами, – бросил клерик, потирая щеку. – Остальных – не задерживаю.
И он покинул комнату, вслед за ним ушел претор и стражники, которые увели с собой Флика.
– Хлестко вышло, – нарушил тишину Форсез, его почти игривый тон звучал неестественно. – Флоренс, удар был нанесен за дело, но при этом, ты зря это сделала.
