отрубленной рукой.
— Никогда не оставляй позади себя живых врагов, Спархок. Даже человек, только что лишившийся руки, как например этот, может заколоть тебя, если ты его не видишь. Кроме того, это просто неаккуратно — всегда надо закончить одну работу, прежде чем возьмешься за другую, — свою левую руку Келтэн по-прежнему крепко прижимал к боку.
— Ты в порядке? — спросил его Спархок.
— Пустяки, царапина.
— Царапины не кровоточат так сильно. Дай мне взглянуть.
Рана была большая, но не слишком глубокая. Спархок оторвал край рукава серой хламиды одного из убитых, и, сложив его вдвое, приложил к боку Келтэна.
— Держи это, чтобы не съезжало с твоей царапины, и прижми покрепче чтоб не так сильно шла кровь.
— Со мной уже случалось такое и раньше, Спархок, — оскорбился Келтэн, — я знаю, что делать.
Спархок оглядел проулок, заваленный трупами.
— Пожалуй, нам пора исчезнуть отсюда. Кто-нибудь, услышав шум, может сунуть сюда свой любопытный нос. Кстати, ты не заметил ничего особенного в этих людях?
— Они не слишком умелые воины, — пожал плечами Келтэн.
— Я говорю о другом. Люди, зарабатывающие себе на жизнь, подстерегая прохожих в глухих переулках, не особенно заботятся о своей внешности, а эти что-то уж больно гладко выбриты, — Спархок наклонился к одному из тел и отвернул полу плаща, бывшего на нем, — посмотри, разве это не интересно?
Под серой хламидой убитого Келтэн увидел красное одеяние с вышитой эмблемой на левой стороне груди.
— Солдат церкви, — кивнул он, — похоже, Энниас действительно нас недолюбливает.
— Это не лишено смысла. Ну, пора сматываться отсюда. Те, что остались в живых могут вернуться с подмогой.
— Куда мы теперь? В гостиницу или в Замок Ордена?
— Нет, — покачал головой Спархок, — кто-то видит нас через нашу маскировку, и Энниас как раз ждет, что мы отправимся туда.
— Пожалуй, ты прав. И что же ты предложишь?
— Я подумываю об одном месте. Ты способен передвигаться?
— Между прочим, я моложе тебя, ты еще помнишь об этом? И вполне способен идти наравне с тобой.
— Всего лишь на шесть недель.
— Моложе — значит моложе, Спархок. И не надо этих софизмов и жонглирования цифрами.
Засунув мечи за пояса, Спархок и опирающийся на него Келтэн двинулись прочь с места сражения.
Улица, по которой они шли, становилась все запущенней, и в конце концов превратилась в сплошной лабиринт ничем не мощеных проулков. Большие обшарпанные развалюхи-дома кишели плохо одетым людом, не обращающим никакого внимания на окружающую его грязь.
— Все это напоминает кроличий садок, — заметил Келтэн, — далеко еще до твоего места? Я начинаю немного уставать.
— Осталось совсем немного. На следующем перекрестке.
Келтэн вздохнул и покрепче прижал раненую руку к боку.
Они двинулись дальше. Обитатели этих трущоб провожали их недружественными взглядами. Одежда Келтэна выдавала в нем дворянина, а эти люди не особенно жаловали дворян и их слуг.
Добравшись до перекрестка, Спархок повел своего друга в грязный темный проулок. Они прошли уже половину его, когда рослый грузный мужик с заржавленным копьем в руке преградил им дорогу.
— Куда путь держите? — поинтересовался он.
— Мне нужно поговорить с Платимом, — ответил Спархок.
— Вряд ли он захочет разговаривать с тобой. И вообще, таким щеголям стоит убраться из этой части города до наступления ночи. А то всякое случается здесь по ночам.
— А иногда и днем, — добавил Спархок, указывая на свой меч.
— Ко мне на два счета прибежит дюжина человек подмоги, стоит мне только свистнуть.
— А моему другу со сломанным носом понадобится ровно в два раза меньше времени, чтобы размозжить тебе голову, — ответил на это Келтэн.
Толстяк, видимо, довольно пугливый, когда не боялись его, отступил назад.
— Ну что, приятель, ты отведешь нас к Платиму? Или нужны еще какие-то доводы?
— Вы не вправе угрожать мне.
Спархок поднял свой меч так, чтобы толстяку было хорошо его видно.
— Это дает мне все права, приятель. Прислони свое копье к этой стене и живо веди нас к Платиму.
Толстяк вздрогнул и, прислонив свое копье к стене, повернулся и поплелся вглубь переулка. Через сотню шагов они уперлись в глухой тупик. Несколько каменных ступеней вели вниз к двери в подвал.
— Туда, вниз, — буркнул их проводник.
— Показывай путь, — приказал Спархок, — мне бы не хотелось иметь тебя за спиной, дружище. Ты похож на человека, который может натворить всяких глупостей.
Мужик медленно спустился по выщербленным грязным ступеням и два раза стукнул в дверь.
— Это я, Сэф. Здесь пара знатных людей. Они хотят говорить с Платимом.
После небольшой паузы послышался лязг отодвигаемого запора. Дверь слегка приоткрылась, и в образовавшемся проеме показалось лицо бородатого мужика.
— Платим не любит знати, — объявил он.
— Думаю, что сумею изменить его мнение, — ответил Спархок, — уйди с дороги, приятель.
Бородатый посмотрел на меч в руке Спархока, тяжело сглотнул и широко открыл дверь.
— Ступай вперед, Сэф, — сказал Келтэн проводнику.
Сэф неохотно протиснулся в дверь.
— И ты, ступай с нами, — бросил бородатому Спархок, когда они с Келтэном вошли внутрь, — мы любим большие компании.
За дверью ступени продолжали спускаться вглубь, сжатые с обеих сторон заплесневевшими, пропитанными водой стенами, сложенными из огромных серых камней. Лестница вела в обширный подвал со сводчатым каменным потолком. В центре комнаты в каменном
