— Если дела пойдут наперекосяк, я швыряю камень, вы изображаете панику, мол, вас выследили, и показываете им пятки.
— Ладно. Третий план?
— Улепетываем, сверкая лопатками. Мимо набата, поворот направо, второй поворот налево, до конца, мимо сапожников, налево, через площадь, в таверну.
Пять минут бега. Они встретились глазами и понимающе кивнули. Если дойдет до третьего плана, они друг друга ждать не будут. Мошка закрыла ставни, а Клент остался у набата, как волшебник, ждущий призванного демона. Мошка видела хитрое и важное лицо Клента. Шевеля губами, он повторял про себя заготовки фраз. Потом поиграл лицом, изображая удивление, радость, негодование.
В тишине раздался далекий горн. Пятнадцать минут до начала ночи.
Мошка беспокойно потерла одной ногой о другую. Внизу громко брякнули молочные горшки. Положив руки на подоконник, девочка ощутила покалывание в пальцах. Опустив взгляд, она увидела с дюжину сухих черных мух. Когда-то они прилетели на запах пыли и прокисшего молока, ведь он обещал им еду и тепло. Он соврал.
Во мраке божок Мухобойщик скрипуче смеялся над маленькой девочкой: «Как думаешь, Мошка Май, что происходит с мухами зимой? Куда они деваются?» Перед ней лапками кверху лежали блестящие бусины смерти. «Большинство умирает от холода. Остальные ищут убежище, а находят ловушку. Пойманные, они бьются о стекло, пока не умрут».
Мошка ощутила приступ веры в Почтенных. Вонзив ногти в ладони, она в подробностях представила вселенную без божков. Девочка размахивала пылающим факелом атеизма, но сумерки и страх гасили пламя. Труднее всего было выкинуть из головы Мухобойщика, ведь его воображаемый голос долгие годы нашептывал ей слова утешения.
Солнце садилось. Почтенные лезли ей в голову, как пыль в нос. Как ни гнала их Мошка, они смотрели с небес. Они пришли даже сюда. В дальнем конце Братоубийственного переулка Мошкин глаз заметил силуэт с длинными, нечеловеческими конечностями. Только это был не Почтенный. Явился Скеллоу.
— Добрый вечер. — Знакомый голос вогнал девочку в дрожь; следы веревки на руках зачесались. — Назови свое имя, мой сумеречный брат.
Повисло молчание. Клент, облокотившись о набат, глубоко вздохнул, посмотрел на кончики пальцев, а потом встал прямо.
— Не лучшая мысль. — Голос Клента звучал томно, с неуловимым намеком на скрытую сталь; Мошка отдала дань тому, как ее спутник меняет речь и поведение, будто актер парики. — У меня слишком хорошее имя, чтобы делиться им бесплатно.
— Судя по всему, годится для дневной жизни. — Скеллоу подошел ближе; скудного света фиолетового неба хватило Мошке, чтобы разглядеть его бездушную улыбку. На груди у него, напротив сердца, словно сгусток черной крови, темнел значок ночного жителя. — Все как в контракте.
— Именно. — В голосе Клента изящно позвякивал холодок подозрения. — Но сперва докажите, что у вас ко мне серьезное дело.
Мошка совсем забыла, как ловко Клент умеет перевоплощаться в другого человека. Сейчас он производил впечатление могущественного джентльмена, и лишь она знала, что ветхая жилетка пришита к плащу, а сердце у него бьется, как пойманная птица.
Скеллоу побагровел от злости.
— Нет времени на игры! Я рискую, явившись сюда при свете!
— Как и я, — вежливо отбрил Клент. — Поверьте, ситуация меня совсем не радует. Незнакомый джентльмен предложил встретиться на какой-то жутковатой улочке. Я назначил другое место и время. Джентльмен не явился, и хоть моя душа протестовала, я был вынужден прибыть сюда в надежде получить достойное объяснение.
Мошка сразу разгадала игру Клента. Есть риск, что Скеллоу найдет грамотея и узнает подлинное содержание письма Романтического Посредника. Поэтому версия Клента не должна ему противоречить. Судя по перекошенной роже Скеллоу, он не догадался перепроверить слова Мошки.
— Чего? Как? Вы назначили другое место? — залепетал он. — Эта подлая крыса с ядовитым языком! Обманула! Ну попадись она мне…
— Ага, проблемы с подчиненными, — вежливо, но без малейшего сочувствия сказал Клент. — Некая женщина, посвященная в тайну, отбилась от рук? Она представляет опасность? Или положение можно… исправить?
— Не переживайте, — рыкнул Скеллоу. — Исправим в лучшем виде.
У Мошки кровь застыла в жилах.
— Верю, — крайне скептично заметил Клент. — Сэр, я занятой человек, меня многие ищут… и не только с добрыми намерениями. Я должен убедиться, что вы относитесь к числу друзей. Для начала расскажите о работе, которую мне предстоит выполнить. Но, предупреждаю сразу, если я услышу хоть слово, противоречащее тому, что уже знаю, я тут же уйду. А попытка мне помешать обернется для вас самым прискорбным образом.
— Надо похитить девицу и выдать за парня, который иначе не может к ней подобраться, — подумав, сказал Скеллоу. Откровенность явно давалась ему тяжело. — Речь о дочери мэра, Лучезаре Марлеборн. Мэр заплатит за нее достойный выкуп даже после свадьбы с нашим товарищем. Получив выкуп, мы заплатим вам причитающиеся деньги. Схему с передачей выкупа мы уже придумали, вы нам нужны только для похищения.
— И кто же наш внезапный жених?
— Тоже ночная сова. Вот почему он не может сам решить вопрос. Вы не переживайте, он будет хорошо с ней обращаться. Ну что, я вас убедил?
— Пожалуй. Да, я готов к сотрудничеству, мистер Прыщенос.
— Как ты меня назвал?! — взорвался Скеллоу.
— В вашем письме была подпись «Хвощемордый Прыщенос». Я что, неправильно произношу ваше имя?
Забыв об осторожности, Скеллоу издал яростный вопль.
— Я ее в бараний рог скручу! Кожу сдеру! — Его руки, еле видимые в темноте, дергались и сжимались, будто он уже исполнял угрозы. — Меня зовут Скеллоу! Рабиан Скеллоу! — Через пару секунд он успокоился. — Ладно, представьтесь теперь и вы.
Мошка покрылась мурашками от страха. Клент молчит слишком долго. Что он может ответить? Про имя не соврешь, но и выдавать его тоже опасно. Скеллоу может навести о нем справки или выследить в будущем.
У Клента дернулся кадык. Он сам загнал себя в угол.
— Меня зовут… Эпонимий Клент.
— Спасибочки. — Скеллоу довольно расправил плечи. — Встречаясь в сумерках, мы сильно рискуем, так что давайте перейдем к делу. Как вы планируете похитить девицу?
Между собеседниками будто протянулся канат, свитый из решимости и страха, и каждый тянул его на себя. Ловкий блеф Эпонимия Клента поначалу вывел Рабиана Скеллоу из равновесия, но он быстро оправился, рванул, и теперь уже Эпонимий Клент полетел с ног. Мошка с Клентом не так представляли себе этот разговор. По плану Скеллоу должен был предложить свой план, а не требовать его с Клента.
