При виде шпилей и башен верхней части города Тириуса охватила мучительная ностальгия. Дат-Лахан нисколько не изменился. Он по-прежнему, как надменный и прекрасный хозяин, правил этим миром. В вышине переливались под лучами утреннего солнца купола императорского дворца. С его великолепием контрастировала темная громада ютящегося на своем утесе монастыря. Холмы были покрыты роскошными белоснежными виллами. Ниже располагались простонародные кварталы и пригороды с их акведуками. И совсем сбоку — озеро Меланхолии, необозримое и спокойное, как серебристое зеркало.
— Ну как? — спросил державший Ланию за руку Тириус.
— Огромный, — ответила его жена. — И очень шумный.
— Что ты чувствуешь, вернувшись? — поинтересовался Тубальк.
— Не знаю, — задумчиво ответил ишвен. — Мне кажется, я тут уже был, но целую вечность назад. Мне все кажется каким-то нереальным. Подумать только, ведь я прожил тут почти двадцать лет!
— В любом случае, — заключил найан, дергая за поводья своего мула, — когда ты идешь по улице, никто не оборачивается, и это добрый знак. Значит, не больно-то ты им и нужен.
— Послушай, — вдруг вспомнил ишвен, улыбнувшись, — а ты разве не собирался ждать меня у стен города?
— Ну да, — рассмеялся найан, — но я решил, что со мной моей сестре будет спокойнее, чем с тобой.
Тириус легонько пнул его кулаком, и его друг упал на колени, будто смертельно раненный. Потом он встал, отряхнул пыль со своей туники и повернулся к императорскому дворцу, возвышавшемуся в конце улицы, по которой они шли. Его здание со своими колоннами и горельефами, бесчисленными башнями и гигантскими мраморными львами подавляло своим величием. Те, кто приезжал в столицу впервые, при виде его останавливались, будучи не в силах пройти мимо. Многие проводили так несколько часов.
— Так ты жил тут? — ласково спросила Лания.
— Сзади. Полоний со своей свитой занимал вон то крыло, видишь?
Женщина кивнула. Дат-Лахан немного пугал ее, но она старалась не подавать виду. Движение, несмолкаемый шум города, ослепляющие огни повергали ее в смятение, навевая дурные предчувствия и тоску по безмятежности леса.
— Ну что ж, вот мы и пришли, — вздохнул Тубальк. — Что теперь?
— Теперь я пойду во дворец, — пояснил Тириус. — Чтобы поскорее со всем этим разделаться.
— Да, — прошептала Лания, крепче сжав ему руку.
— Если повезет, — продолжал ишвен, — мы сможем сегодня же вечером отправиться в обратный путь.
— Разве аудиенции Императора добиться легко? — удивился его друг. — Его императорского величества? Воплощения Единственного? — со смехом добавил он, делая вид, что кланяется.
— Надеюсь, что да, — ответил Тириус. — Это ведь совершенно особое дело.
Он обернулся и заметил маленькую таверну, в которой в свое время часто бывал. «У скрещенных мечей» — гордо гласила вывеска. По его воспоминаниям, это было вполне пристойное место. Он указал на него найанам.
— Ждите меня здесь, — велел он. — Если, конечно, не хотите осмотреть город.
— Почему бы и нет? — улыбнулся Тубальк, по-прежнему державший за поводья мула.
— Нет, — тихо сказала молодая женщина. — Я пойду с тобой.
— Послушай, Лания…
— Я хочу сопровождать тебя. По крайней мере, до дверей дворца. Дальше, если нужно, ты пойдешь один. Но до тех пор позволь мне быть рядом с тобой.
Ишвен посмотрел на свою жену. Как же он ее любил! С хрупкой фигуркой, в самой простой вышитой тунике, она выгодно отличалась от местных женщин с их шелковыми тогами, дорогими и сложными костюмами. Пока он смотрел на нее, через толпу, которая тут же расступилась, прошли несколько бритых наголо женщин с опущенной головой и скрещенными руками, терявшимися в глубине чрезмерно широких рукавов их черных одеяний. «Монахини Скорбящей Матери», — вспомнил он. С их тревожной суровостью.
— Ну что? — спросила Лания.
— Хорошо, — ответил Тириус, увлекая ее за собой на Большую Эспланаду перед дворцом.
* * *
Они договорились с наступлением темноты встретиться с Тубальком у дверей «Скрещенных мечей». Гордый найан решил немного прогуляться по городу. Похоже, размеры столицы его нисколько не впечатляли. На самом деле, он вовсе не собирался никуда уходить. Он хотел всего лишь найти оружейника и купить у него стрел. Поговаривали, что азенаты в этой области творят чудеса. А Тубальк как раз отложил для этой цели десяток-другой экю, которые в свое время проезжий торговец отдал ему за какие-то безделушки. Тириус заметил, что на эту сумму он вряд ли сможет купить больше одной стрелы. «Ну и ладно», — отрезал его друг.
По кривым улочкам Тириус и его жена подошли к дворцу. Они прошли мимо лавок с богатыми витринами, полными изделий из стекла и дорогих тканей, и остановились съесть фаршированных фиников и выпить коричневатой настойки из трав. Они молчали, боясь нарушить магию этой минуты. Ишвен со страхом ждал момента, когда ему придется подняться по ступенькам и, возможно, встретиться взглядом с кем-то из старых товарищей. А что, если Император откажется выполнить данное обещание? А что, если, прежде чем он успеет открыть рот, его схватят и бросят в тюрьму как обычного преступника? А что, если…
— Тириус.
Голос жены заставил его вздрогнуть. Они стояли перед императорским дворцом. Настоящая крепость: во время войны в ней могли затаиться десять тысяч солдат. Два больших мраморных льва находились по бокам главной лестницы, на которой уже собралась разнородная толпа. Направо возвышалась огромная Триумфальная арка и прекрасные террасы Апитолия. Одетые в доспехи стражники с опущенным забралом прямо держали копья, а сенаторы в синеватых тогах в сопровождении своих слуг прогуливались по площади и беседовали.
— Пора, — сказал ишвен, храбро двигаясь вперед.
Шея у него напряглась, а во рту был странный металлический привкус, происхождения которого он не мог понять. Вместе со своей женой он медленно поднялся по ступенькам, глядя прямо перед собой. Никто не выкрикивал его имя. Ни один стражник не вышел, чтобы преградить ему путь. Все было хорошо.
Они вошли в Зал Славы — настолько огромный, что в нем мог бы разместиться храм или даже целая деревня. Потолок был украшен объемной мозаикой, настолько искусно сделанной, что при виде ее кружилась голова. Свод поддерживали мощные статуи, глядевшие друг на друга из противоположных концов зала. Лания подняла глаза и вновь крепко сжала руку Тириуса, которую держала в своей.
— Ну и место… — прошептала она.
В противоположных концах зала высились две большие каменные лестницы, которые вели на верхние этажи. Задняя часть зала выходила на необъятный внутренний сад, и из-за кустов было слышно журчание воды в фонтанах. Среди них свободно разгуливали экзотические птицы с длинными разноцветными хвостами. Тириус подошел к одному из стражников.
