Северус сгрузил на стол свою книжную добычу и наколдовал большое, в рост человека, зеркало. Ему жутко хотелось увидеть свою аниформу со стороны. В принципе, дело у него шло на лад, заклинание он выучил и пассы палочкой отработал как надо, но принимать животную форму его тело никак не хотело. Под конец он уж начал думать, что у него попросту нет врожденных способностей к анимагии, ведь МакГонагалл утверждала, что анимагов крайне мало, по крайней мере, зарегистрированных, а Северус думал, наоборот, что их достаточное количество, просто не все бегут регистрироваться в Министерство, ведь выгоднее иметь две жизнеформы вместо одной и пользоваться обеими без всякого контроля со стороны — это и дураку понятно, в общем‑то… А что толку от добропорядочности и надевания добровольно следящего ошейника? Вот он, к примеру, вовсе не собирался бежать в Отдел по регистрации анимагических форм.
Может, он превратится, к примеру, в орла или в кота… Или в черную пантеру (тут Снейп почесал задумчиво грязную голову), или… нет, лучше во что‑то летающее. Тогда можно будет чувствовать себя в безопасности… а еще здорово будет гадить сверху на ненавистных Мародеров — вот смеху‑то! А сколько других возможностей…
Помахав безрезультатно примерно с час палочкой, и до хрипоты повторяя заклинание «Анимагум фереверте»[3], Северус обессилено упал на жесткую узкую кровать. Мордред, как он устал! Он ведь сегодня даже не пообедал и ужин пропустил! В желудке засосало и заурчало.
Внезапно перед ним появилось одно из привидений, предупреждая, что сюда направляются четверо гриффиндорцев. Северус испуганно заметался, накладывая Чары невидимости на свои вещи, особенно тщательно надо было спрятать книги, мало ли что взбредет в голову этим придуркам, испортят библиотечное имущество. Так, все спрятал и замаскировал, теперь очередь за самим собой. Он судорожно взмахнул палочкой, но вместо Дезиллюминационного заклятья уставшая рука выписала отрабатываемый последний час вираж, а язык сам произнес анимагическое заклятье.
И вместо подростка на каменном полу очутилось маленькое, коричневого цвета, крылатое существо. С пронзительным, почти неразличимым человеческим ухом, писком, оно попыталось взлететь с пола. Ему это удалось и, неровно держась в воздухе и рискуя врезаться в оконную раму, летучая мышка–вампир вылетела в открытое окно башни.
Стемнело. В воздухе разливался запах цветущих деревьев, молодой зелени и листьев. Судорожно взмахивая прозрачными перепончатыми крыльями, Снейп–Десмодус[4] планировал между высокими деревьями. Он, оказывается, залетел в Запретный лес. Тут было немало таких, как он. Северус внутри аниформы хмыкнул и полетел вслед за стаями летучих мышей. Те возвращались в свое гнездо после ночной охоты. Любознательному подростку стало интересно, как живут эти маленькие ночные зверьки.
Вместе с остальными особями он прилетел в большую пещеру, где обитали тысячи летучих вампиров. Иерархии как таковой в популяции не было, мыши жили одной большое семьей, и те, кому посчастливилось на охоте, делились с другими выпитой кровью. Снейпу тоже повезло — он утолил свой голод, повис вниз головой, уцепившись когтями за каменный выступ и завернувшись в бархатистые кожистые крылья, задремал. Проснулся он через несколько часов и осторожно вылетел из пещеры, направляясь в свою башню.
…Северус превращался снова и снова — ему было смешно, что в зеркале он видит такое невзрачное, ничтожное существо. Раз — и вместо высокого тощего подростка на полу оказывается натуральная мышь, коричневого с белым цвета, длиной около четырех дюймов, но зато с крыльями размахом в тринадцать–четырнадцать дюймов. Пожалуй, такими крыльями можно гордиться! А еще мелкими острыми клыками, ведь он вампир!
Мышь важно прохаживалась перед зеркалом, то кутаясь пижонски в прозрачные крылья, как в мантию, то расправляя их во всю длину, гримасничая и показывая отражению язык. Через неделю Северус так привык к своей анимагической форме, что не представлял себя кем‑то иным. В общем‑то, такое преображение давало свои преимущества: он был незаметен, днем мог спать в укромном уголке, не боясь, что его обнаружат, ночью можно летать куда угодно, даже в Запретную секцию библиотеки… От таких перспектив Снейп возликовал, и радостно–возбужденный отправился на уроки.
С тех пор он постоянно улетал в знакомую теперь до малейшего закоулка пещеру. Летучие мыши принимали его как своего, кормили и не обижали. Северус решил, что ему тоже надо добывать пищу, а точнее, кровь, чтобы отблагодарить своих знакомых. Как только стемнело, подросток из своей башни вылетел на поиски пропитания. Он долго летал по Запретному лесу, но крупных животных почему‑то не попадалось. Неожиданно его инфракрасные локаторы просигналили, что впереди два крупных живых объекта. Вампир подлетел поближе. Послышалось шуршание, словно кто‑то сбрасывал мантию и раздался ненавистный голос, от звука которого мягкая шерстка на загривке у Снейпа встала торчком. Но что тут делают Поттер с Блэком, после отбоя, в Запретном лесу?
И каким образом они выбрались в Запретный лес, если Филч на ночь наглухо запирает массивные, обитые железом входные двери? Насколько Северус помнил, Аргус бы никогда не открыл ночью дверей ученикам, только преподавателям. Значит, в Хогвартсе есть потайные ходы, через которые можно выбраться наружу? Интересно, интересно… Надо бы послушать, о чем будут говорить эти олухи. И Северус–Десмодус неслышно, аки черный призрак в ночи, подлетел максимально близко и спланировал на плечо Блэку. Парни, не торопясь, направились в глубь леса, обсуждая, в какую сторону им сегодня лучше отправиться на разведку. Снейп подивился: неужели эти недоумки пойдут одни в самую чащу Запретного леса? Ехать на плече Блэка стало скучно, да еще захотелось срочно поесть, и он незаметно прокусил шею, возле которой находился и принялся сосать кровь. Кровь была так себе, человеческой он еще ни разу не пробовал, все больше оленьей… Насосавшись, Снейп перелетел на плечо очкастого Поттера, про себя бурно радуясь осуществлению своей злобной мечты — слизеринец давно жаждал крови своего злейшего врага! Стоило получить такую аниформу, чтобы выполнить свое давнее желание — выпустить из Поттера кровь, всю, до капельки!
Впрочем, этим кровожадным намерениям сбыться было не суждено, потому что выпить крови за один раз Северус мог не больше пятнадцати–двадцати граммов, а это здоровому упитанному Джеймсу как слону дробинка. Тем не менее, он нахлебался крови и у Поттера. Затем, поняв, что кроме пустой болтовни о квиддиче и ругательств на мшистые кочки, которые попадались под ноги Мародерам, он ничего важного не услышит, Десмодус тяжело поднялся и полетел в пещеру к знакомым мышам, дабы поделиться с ними своей кровавой добычей. Его там приняли на ура, что весьма польстило тщеславной мыши–слизеринцу. Так что ночь определенно удалась — и мышей–вампиров отблагодарил едой и у врагов кровушки попил!
