— А что, уменьшить ее, сначала, никак нельзя было?
Но Златовласка только пожала плечами:
— С насекомыми у меня почему-то не получается, а Олли рядом нет.
И она огорченно вздохнула.
* * *
Как только скрипнула входная дверь, попугаиха Апельсинка, подбиравшая на столе крошки, испуганно отлетела в дальний угол. Она так делала всегда, когда приближался камышовый кот. Но на этот раз в щель просунулась другая любопытная морда с плоской безухой головой, глазами-бусинками и встопорщенными усами.
Увидев стоящую за плитой Тину, морда присвистнула и приняла смущенный вид. Тут же из-за косяка над одной головой появилась другая и подобострастно вытаращилась.
— Ага, — сказала Златовласка, — давненько я вас не видела!
Выдры, кланяясь, торопливо прошлепали на середину кухни и потянули носами.
— Как хорошо-с у вас пахнет-с! — сказала первая.
— Точно-точно-с, преотличнейш-ший запах-с! — поддержала вторая.
Тина жарила рыбу. Убрав сковородку с огня и демонстративно накрыв ее крышкой, хозяйка прищурилась:
— Так вы же сырую едите.
У сестриц-товарок огорченно обвисли усы.
— Нет-нет, что вы, это кошмарное заблуждение-с!
— Это вам-с наш-шептывают всякие-с камыш-шовые, они такие-с!
Выдры дружно закивали.
— Ладно, ладно-с, — передразнила их Тина, — может, вы и овес любите-с?
Зверьки переглянулись и, как ни в чем не бывало, затараторили:
— Любим-любим, и не сомневайтесь, нас повар всегда угощает-с! Правда, только кашей, но с рыбьим жиром-с!
Златовласка сделала изумленный вид.
— Надо же, какой добрый!
Выдры вытаращили глаза и усы:
— Повар человек хороший-с! Точно-точно-с, мы его любим-с! Его-с и крылатого невысоклика Хрюкла — он нас тоже угощал-с!
Тут Тина удивилась по-настоящему.
— Какого такого крылатого? Где вы Хрюкла видели?
— В крепости-с! — хором присвистнули сестрицы.
Увидев, что хозяйка потянулась за жареным окунем, Апельсинка перепорхнула ей на плечо. В этот момент взгляд Тины скользнул за оконное стекло, и сердце ее заколотилось: по дорожке к дому спешил лучащийся широкой улыбкой Олли.
Виндибур подхватил Тину с крыльца и начал кружить: «Раз! Два! Три нерасставашки! Еще?»
— Погоди! — Златовласка шутя оттолкнула любимого. — Что такое должно было случиться, чтобы ты, вот так неожиданно, появился дома?
— Я почувствовал вдруг: мы должны непременно увидеться.
— Непременно?
— И безоговорочно!
Лицо Олли стало серьезней, улыбка растаяла, а на лбу проступила задумчивая складка:
— Пойдем в дом.
* * *
Как ни пытался Олли держаться молодцом, у него ничего не получалось. Да разве обманешь любящую душу, выдавая за радостную новость то, что каменным грузом ложится на сердце!
Олли был поражен и растерян. Оказывается, ОНО существует. То самое, Последнее заклинание, придуманное Стратусом Кронлероном перед своей нелепой гибелью. Придумать-то он придумал, а вот применить его не смог. И нынче заваренную магом кашу предстояло расхлебывать ему, Олли Виндибуру.
Все это Олли недавно узнал от старого Брю. И про завещание Хранителя, и про Последнее заклинание, и про колечко в стене пещеры на Безымянном острове. Кстати, ведь он же сам его видел, да решил, что это очередная безделушка из какого-нибудь сундука и не придал ему никакого значения. А тут еще история с теткой Зузилой… Оказывается, свиток с завещанием преспокойно лежит в их доме, в сундучке папаши Уткинса!
Тина внимательно слушала, стараясь не перебивать, пока Виндибур не закончит.
— Так значит, Последнее заклинание существует! Ой, Олли, пойдем скорей! — с этими словами Златовласка бросилась в комнату отца.
Они не верили своим глазам. И, правда: в сундучке папаши Уткинса вместе со всякими бесполезными вещицами лежал драгоценный древний свиток, посеревший от времени. Развернув его, Олли и Тина почти хором, полушепотом прочитали завещание.
Ниже, уже другой рукой и на другом языке было начертано Последнее заклинание. С минуту невысоклики сидели на полу, потрясенные значительностью мгновения. Затем Олли, словно продолжая прерванный монолог, сокрушенно проговорил:
— Но почему я? Почему я должен это делать? Разрушать с таким трудом познанное чудо! Ведь Последнее заклинание отменит все волшебство! Не останется ничего — ни управления стихиями, ни волшебных переходов, ни Пининых дворцов, ни Питова флота! Собака моя погибнет, а друзья проклянут меня…
Олли затих и сел на пол, обхватив голову руками.
— Бедный мой! — Тина прикоснулась губами к его волосам. — Я ведь знаю, как тебе тяжело. Но вспомни: Хранителю было гораздо тяжелее, а он решился… Мы не должны его подвести, слышишь?!
Виндибур встал и посмотрел на Тину так, как будто увидел впервые.
— Пойдем! — сказал он, стиснув в кулаке свиток. — Там еще кольцо… Надо разобраться.
Тина не переставала удивлять своего возлюбленного. По пути к волшебной двери перехода она рассказала о том, что слышала от своей наставницы: про колечко, подаренное Хранителю Лесной феей из забытого народа эльфов.
* * *
— Мне кажется, — Тина, — оно имеет отношение к настоящему, природному волшебству. Эра говорит, что усмариловая магия — фальшивка. Очередное искушение, придуманное Злом. Вот Кронлерон и попался на удочку. Думал, что усмариловые заклинания создает всем во благо, а на самом деле, Зло просто воспользовалось его умом и руками! Но есть такое волшебство, которое никакому Врагу не по зубам. Лесная фея называет это магией Любви.
— Ну, надо же! — Виндибур даже остановился. — И ты у нее этому учишься?
— Так… понемногу, — скромно ответила Златовласка.
* * *
Безымянный остров встретил влюбленных быстро пролившимся дождиком. Морской воздух перемешивался с запахами мокрой земли, подбадривая и побуждая нахохлившихся было птиц продолжать скомканные песнопения.
В пещере теперь было пусто и скучно. Олли и Тина прошли в дальний зал и остановились в углу у льстивого зеркала.
— Ну-ка посвети, — попросил Олли, доставая из кармана свиток и разворачивая его.
— Ой, смотри! — вдруг воскликнула Тина.
Один из камней засветился розовым светом. Сначала еле-еле, а потом все ярче и ярче. По стене побежали отсветы, поплыли тени, составляя отдельные буквы и складывая их в слова. «Не обольщайтесь могуществом, дарованным Черным Врагом!» — хором прошептали невысоклики.
В небольшой нише, в клубе легкого розового тумана лучилось колечко с непонятными символами на ободке.
— Вот это да! А почему же раньше оно не загоралось? — удивился Виндибур. — Наверное, оно без свитка не может.
