— О-о-о-о-о, — простонал я.
Часов в комнате не имелось, но, судя по свету, пробивающемуся сквозь оконные занавески, день был уже в самом разгаре. Дверь кто-то оставил приоткрытой. Я попробовал хотя бы потянуться, но ощутил такую острую и пронзительную боль, что эта попытка оказалась просто смешной.
— Ум… — вырвалось у меня.
Я хотел сказать «умираю», но это плохо получилось. Господи, до чего же ужасная жажда! Какой-то шутник для смеха за ночь приклеил мой язык к нёбу. Я спустил обе ноги с кровати, открыл настежь дверь и пошел в ванную.
Навстречу мне, как хищная птица из засады на свою жертву, засеменила Пруди. Я бросил в ее сторону взгляд, основной смысл которого можно было выразить фразой: ради всего святого, что у тебя есть, оставь меня, пожалуйста, в покое, но она прочитала в моих глазах что-то совершенно иное и заговорила:
— Ваши два первых пациента уже прибыли, мсье Мун.
Пациенты? Будь я проклят.
— Я попросила их подождать в гостиной, но они уже начали проявлять нетерпение.
— М-м-м.
— Вы не можете появиться там в таком виде, мсье Мун. Вам по крайней мере надо умыться. Клянусь святой кровью Трех Матерей! И надо же было довести себя до такого вида!
Я показал ей знаком, что хочу стакан воды. Она повернулась к буфету, и я, как это ни смешно, совершенно случайно заметил, что там уже стоит стакан с водой. И тут же обратил внимание, что наполненные стаканы расставлены по всему дому. Пруди очень предусмотрительная гномесса.
— Кто меня привел? — спросил я, как только смог более или менее членораздельно выговаривать слова.
— Мсье Ориель.
— А-а-а.
— Он также привел и Глои… мсье Мак-Коугха.
— Понятно.
— И он привел еще одного… еще одну личность.
— Правда? И что это… что это за личность? — спросил я, не меняя тона.
— Это очень плохая компания. Насколько я поняла, какой-то молодой эльф. К тому же очень плохо воспитанный.
— Согласен, — заметил я, входя в ванну, — очень плохо воспитанный.
— И в довершении всего он нехорошо себя ведет, мсье Мун.
— О, Пруди, умоляю. Ну что значит — нехорошо себя ведет?
— Во многих отношениях плохо.
Я слегка окатил лицо холодной водой. Проклятый Ориель. По крайней мере, это тот экзамен, который, можно считать, ему все же удалось сдать.
— В-во сколько этот чертов Ориель отсюда ушел?
— В том-то вся и проблема, мсье Мун: он не уходил.
Острая, пронзительная боль расколола мне череп.
— Что вы сказали?
— Он спит в вашей комнате, мсье Мун. Вместе со своим другом.
— А Глоин?
— Мсье Мак-Коугх ночевал в гостиной, но я его разбудила, пока еще не пришли ваши пациенты.
— И где этот карлик сейчас?
— Ушел, — тихо ответила Пруди. — Я толком не знаю, куда он пошел.
— Великолепно, — бодро заявил я, вытирая лоб льняным полотенцем. — Ну ладно. Пруди, вы имеете хоть какое-то представление о том, что за пациенты ожидают меня?
— О, там довольно старый и ворчливый, но очень хорошо одетый карлик. А еще девица эльф, которая уже была у нас позавчера.
Леонор Паллбрук. У меня в груди застучало сердце.
— Ну… э-э-э… ладно, — сказал я, стараясь проглотить набежавшую слюну. — И, это самое, она уже давно, так сказать, ожидает?
— Целый час.
— Святые угодники.
— Она по-настоящему элегантна, эта девица, — жеманно сказала моя горничная, готовая сосватать меня за первую попавшуюся аристократку.
— Ага, — согласился я, — но моя пациентка уже замужем.
— Правда? Она сказала мне совсем другое.
День начинался как долгий вялый сон. Хотя есть и приятные события, такие, например, как предстоящий сеанс с Леонор и обещание, что мы с ней снова встретимся, как можно скорее.
— От вас пахнет спиртным, — пробормотала она, нежно прижимая свои потрескавшиеся губы к моим. — Вам надо следить за собой.
Девушка была прекрасна, прекрасна и действительно была замужем, она очень сожалела об этом, но разумно предположила, что Пруди лучше ничего не знать.
— Ваша горничная, — объяснила она, — очень заботится о вас.
Леонор — просвет во время бури. Луч солнца, пробившийся сквозь облака. Распускающийся цветок посреди пустыни. Глядя, как она уходит, такая прелестная в своем хлопковом платьице и жакете с двойной складкой, я сам себе заметил, что у меня определенно есть много шансов.
Несмотря на продолжающуюся головную боль, мне удалось вернуться к своему письменному столу, даже насвистывая какой-то мотивчик.
Карлик, которого я наконец-таки принял, был раздражен долгим вынужденным ожиданием моего появления, и я так толком и не сумел понять, что именно заставило его прийти ко мне. Вне всякого сомнения, этому пациенту нужен был кто-то для того, чтобы сорвать свой гнев. Я, по всей видимости, очень хорошо подходил. Его супруга промотала деньги, предназначенные для домашнего хозяйства. Он ни на минуту не сомневался, что она его обманывает. Женщины все такие, сами, наверное, знаете.
Я попытался улыбнуться.
После этого на свет всплыли все их предыдущие стычки и размолвки, причем это было преподнесено так, что не требовало никакого совета, ну, сами понимаете. В завершение вообще пошли жалобы на общее положение вещей. Так как консерваторы пробрались в Парламент, а ультра потеряли там свое большинство, Ньюдон, поверьте уж мне, превратится в настоящие руины, и не надо будет слишком долго ждать того, что эти банды молодых гоблинов подожгут его и зальют кровью.
— Более страшной картины нарисовать нельзя, — согласился я.
Нельзя, да? Он поднялся, чтобы взять сумочку, которую положил перед этим на стул, и достал оттуда демонический пистолет, фирмы «Эшнер и сын», с ручкой, отделанной слоновой костью, очень впечатляющая модель.
— Эй, эй! — осторожно предупредил я, стараясь держаться так, чтобы эта машина была направлена не в мою сторону.
Демонический пистолет было многоразовое оружие, но стоило сумасшедшие деньги. Как только вы нажимаете на курок, то высвобождаете маленького боевого демона, который бросается на грудь вашего противника и пытается вырвать у него сердце. У меня не было ни малейшего желания, чтобы этот карлик продемонстрировал мне действие этого оружия.
— Это единственная штука, которую вы, люди, сумели сделать на должном уровне, — объявил он. — Вот это магическое оружие.
— Что вы этим хотите сказать? — спросил я и водрузил свой монокль.
— Люди — мастеровые, а не настоящие волшебники. Вы можете изготовлять предметы, но у вас нет ни грамма того таланта, которым обладает наша раса или эльфы, вы — подражатели.
