— Едем дальше, госпожа?
***
Четверка шварцвайсских монахов уже почти подъехала к Враненбургу, когда к лошади руководителя выскочил из кустов крупный черно-бурый лис.
— Брат Вульпес? Ты нашел девушку?
Лис поднялся и превратился в молодого монаха:
— Нет, брат Урсус. Неподалеку гнали по дороге овец в деревню. Запах такой, что след потерялся.
— Плохо, брат Вульпес. Очень плохо. Три дня поста.
— Да, брат Урсус.
— Значит, девушку ты не нашел… Тогда что же тогда тебя так задержало?
— В трактире неподалеку шарук загрыз конюха. Пришлось усмирять тварь.
Шварцвайсский монах не мог отказать в просьбе усмирить нечисть. В конце концов, это их долг.
— Шарук? Кто же ухитрился бросить это чудовище без присмотра?
— Я думаю, его оставила колдунья, которую мы убили на перекрестке. Похожую компанию видели в трактире.
— Интересно… Почему она бросила его?
— Теперь уже не узнаем. Спасибо тебе, брат Ассипитрис.
Брат Вульпес выскочил в седло своего коня:
— Как ты думаешь, брат Урсус, почему колдуньи предпочитают ездить на шаруках? И кормить их сложно и в глаза бросаются…
Брат Урсус пожал плечами:
— Дуры.
***
— Как вы думаете, господин, когда привезут Ирму?
— Уже не знаю, — раздраженный голос, — Группа слуг, которая должна была перехватить ее и ее таинственного защитника, нарвалась на шварцвайсских монахов. Все уничтожены.
— И Зельма?!
— И Зельма. Даже самая лучшая колдунья против монахов — ничто.
— Но, господин…
— Да, ничто! Ваши хваленые колдуньи не знают ничего о здешнем мире и при этом считают, что их сила позволяет им быть безрассудными!
— Но, господин…
— Объясните им! Растолкуйте! Что на каждую силу давно придумано средство!
— Да, господин.
— Одна у вас колдунья подходящая — Фукс. И та — сумасбродка. Где она сейчас?
— В столице.
— Из столицы мы ее отзывать не будем. Там она нужнее. Но и доверять колдуньям я больше не могу.
— Но…
— Нет, не вообще. До сих пор они неплохо справлялись. В вопросе поимки Ирмы. Ее защищает кто-то слишком сильный… Кто?
— Может быть, увеличить группу в следующий раз?
— Следующий раз… За два предыдущих раза я потерял семнадцать слуг и двух колдуний. Не стоит посылать людей делать работу, с которой смогут справиться только мои дети…
***
— Ваше величество! Ваше величество!
— В чем дело, герцог? Вы врываетесь так, как будто взбунтовавшийся народ уже стоит под дверью моего кабинета.
— К счастью, нет. Мы нашли ее!
— Кого вы нашли?… Что?! В самом деле нашли?!!
— Да, ваше…
— Отставить! Где, как, кто она?
— Ирма цу Вальдштайн, дочь управляющего городком Штайнц.
— Цу Вальдштайн… Цу Вальдштайн… Кажется, я вспоминаю ее… Высокая, светловолосая… Восемнадцать лет прошло… Это хорошо.
— Нет, ваше величество.
— Что значит "нет"?
— Наши противники нашли ее раньше. Ирма цу Вальдштайн выдана замуж за цу Нордхарта, одного из знатных людей округа Штайнц.
— Проклятье… Чтобы вытащить ее понадобиться много сил… Это плохо.
— Нет, ваше величество. Вскоре после замужества Ирма сбежала от мужа.
— Сбежала? Хорошо!
— Нет, ваше величество. Ее ищут подручные наших противников, вместе с колдуньями.
— Зелень красная… Плохо.
— Нет, ваше величество. Они ее еще не нашли, недавно девушку похожую на Ирму цу Вальдштайн видела группа шварцвайсских монахов во главе с братом Урсусом.
— Хорошо…
— Нет, ваше величество. Монахи потеряли ее след.
— Плохо.
— Нет, ваше ве…
— А ну прекрати! Наш разговор напоминает мне старую сказку. Что с моей… с Ирмой?
— Судя по всему, она едет в столицу. Переодетая в горожанку, вместе с неизвестным, одетым как крестьянин.
— Крестьянин? Может быть, это настоящий крестьянин и есть?
— Не думаю, ваше величество. Помните двенадцать погибших дворян. По некоторым данным, их убил именно спутник Ирмы. В одиночку. Так что…
— Поверьте мне… Поверьте мне, герцог, никогда не стоит недооценивать возможности крестьян.
— Э-э… простите, ваше величество… Я не имел в виду…
— Пошлите сообщение аббату Шварцвайсского монастыря, отцу Тестудосу. Пусть его братья обыщут все дороги, ведущие в столицу. Найдите Ирму!
***
— Якоб, как ты думаешь, сколько осталось до столицы?
— Двадцать три мили с половиной мили, госпожа.
— Откуда ты знаешь?!
— Это было написано на дорожном столбе полмили тому назад, госпожа.
Ирма замолчала. На минуту.
— Якоб, а как ты думаешь, почему рожь на этом поле такая низкая?
— Потому что это ячмень, госпожа.
Якобу было не до разговоров. Он искренне жалел, что связался с девчонкой. Ладно, когда она отдает приказы. Ладно, что за ней охотится половина нечисти королевства. Все это можно вытерпеть. Но не ее бесконечные вопросы! Парню казалось, что у него голова переполнена и стоит ее наклонить немного, из ушей польются вопросы Ирмы. Но хамить не хотелось. Даже не потому, что это чревато. Все таки она хорошая, хоть и дворянка.
Ирме казалось, что Якоб загрустил отчего-то. Может, не хочет расставаться с ней? В конце концов, она не была такой уж требовательной госпожой, разве нет? Вот, чтобы подбодрить парня, она и пыталась его разговорить. Все-таки он хороший, хоть и крестьянин.
— Якоб, а как ты думаешь, кто лучше: Роттенблюм или Апфельмаус?
— Я ем все, госпожа. Лишь бы хорошо прожарено.
Ирма подавилась:
— Ты шутишь! Признайся, ты шутишь, ведь нельзя же не знать тех, кто хочет навести в стране порядок. Герцог цу Роттенблюм — наследник Старой династии, герцог цу Апфельмаус — Новой. Или тебе все равно, кто носит корону?
— Все равно, — кивнул Якоб, — пока это — генерал Нец, госпожа.
— Якоб, — Ирма придвинулась поближе — скажи, разве крестьянам нравится правление короля Вальтера? Ведь он не снизил налоги…
— Не снизил, госпожа.
— …продает зерно за границу…
— Продает, госпожа.
— …карает недовольных…
— Карает, госпожа.
— …взял власть силой…
— Взял, госпожа.
— …низкого происхождения…
— Низкого, госпожа.
— Так кто самый худший правитель?
— Герцог цу Роттенблюм. Или цу Апфельмаус. Госпожа.
— Да почему?!
Ирма искренне не понимала Якоба. Дома отец никогда не поднимал вопросов политики, по крайней мере, при ней, но все ее подруги говорили о том, что весь народ ненавидит жестокого тирана, короля Вальтера. И вот сидит представитель этого самого народа и ничего против Вальтера не имеет. Ну как это возможно?!
