Она спрятала лицо в ладонях. Якоб задумался, машинально поглаживая волосы девушки.
— Знаете, что, госпожа… Если подумать… То для вас самым лучшим будет обратиться к королю.
— Почему? — Ирма подняла мокрое лицо.
— Все просто, госпожа. Вас хотят украсть. Не убить. Украсть. Вспомните, те слуги Грибного Короля, они ведь хотели вас увезти куда-то. Куда?
— Я… я не знаю…
— Скорее всего, назад к вашему мужу. Значит, что? Значит, ваш муж или подпал под влияние Грибного Короля или же действует вместе с тем, кто под это влияние подпал. Иначе почему слуги Грибного ловят его сбежавшую жену? А ваш муж — противник короля…
— Откуда ты это знаешь?
— Я, кажется, объяснял, госпожа, что раз вас хотели обмануть, говоря, что повезут к королю, значит, король — их враг. Поэтому вы должны пойти к королю. Он точно не связан с Грибным, раз эта нечисть — против него. Пойдете к королю, расскажете ему о делишках вашего мужа, король прикажет вашего мужа схватить, даже если не казнит, то наверняка позволит вам снять узы брака. Будете опять свободной девушкой…
Ирма шмыгнула носом:
— Я не могу.
Якоб замолчал, встряхнул головой.
— Простите, госпожа, я не понял. Вы не хотите уйти от мужа?
— Хочу-у! — девушка опять начала заливать слезами куртку Якоба.
— Он — враг короля и преступник?
— Да-а!
— Значит, если вы сообщите о нем королю, вы сделаете хорошее дело?
— Не-ет!
— Почему нет-то?
— Потому что это — доно-о-с!
Якоб задумался:
— Ну да, донос. И что?
— Донос — это плохо-о!
Парень вздохнул:
— Вы давали слово никому не рассказывать?
— Не-ет!
— Ваш муж — хороший человек?
— Не-ет!
— Вы собираетесь его оклеветать?
— Не-ет!
— Тогда почему донос — это плохо?
— Потому что пло-охо-о!
Якоб осмотрел левое ухо девушки. Потом осторожно поднля ей голову и посмотрел в лицо:
— Госпожа Ирма, объясните мне, глупому крестьянину, почему сообщить королю о готовящемся преступлении — плохо?
— Потому что доносить — неблагородно, — всхлипнула девушка, — Доносят только низкородные: горожане, к… кхм…
Понятно. Крестьяне там всякие…
Якоб провел ладонью по лицу:
— Ладно, попробуем иначе. Госпожа, у вас есть в столице знатные знакомые господа, сторонники короля и вхожие во дворец?
"Раз уж вы, госпожа Ирма, так щепетильны, расскажите лучше о сношениях вашего мужа с нечистью знакомым. Они, раз уж вхожи во дворец, должны быть разумными взрослыми мужчинами, а значит, не говоря вам, расскажут все королю… И все будет хорошо"
— Есть, — Ирма вытерла слезы и села прямо, глядя вдоль дороги поверх воловьих рогов, — Есть. Мой двоюродный дядя по матери, граф Вольфганг цу Юстус, бывший глава Королевского Совета, родовые цвета — желтый и красный…
— Погодите, погодите… Вы знаете, где его можно найти?
— Знаю, — слезы исчезли, как высохшие, — Если я не ошибаюсь, то вон там скачет он вместе со своей свитой.
Кавалькада всадников на самом деле приближалась к повозке в клубах пыли.
— Налево-налево! — прикрикнул Якоб, поворачивая повозку к краю дороги.
— Куда ты?
— Знатные господа не любят, когда им перегораживают дорогу.
Ирма встала на повозке и начала прыгать и размахивать руками:
— Дя-дя Вольф-ганг! Дя-дя Вольф-ганг!
Скакавший впереди мужчина в желто-красном камзоле и треуголке с золотой бахромой — наверняка на нем были и штаны, но их Якоб рассмотреть не успел — внезапно поднял своего коня на дыбы рядом с повозкой.
— Ирма?! Ирма, племянница моя?! Что ты тут делаешь?! Я тебя чуть было…
Дядя Вольфганг смущенно крякнул и убрал плетку.
— Дядя-а! — Ирма спрыгнула с повозки и бросилась к мужчине. Свита, человек десять, остановилась окружив повозку полукольцом. Якоб быстро пробежал глазами. Левые уши… Белых прядей нет… Меди не видно, но дворяне ее носят редко… А вот пистолеты — есть…
Грибная нечисть, не выносящая запаха сгоревшего пороха, не могла пользоваться огнестрельным оружием.
— Ирма, доченька, что ты здесь делаешь? Одна? В таком виде?
Дядя спрыгнул с коня и обнимал новообретенную племянницу.
— Ты же должна была… Твой отец писал, ты вышла замуж.
— Понимаешь, дядя…
— Сбежала?! Сбежала от мужа?! Ах-ха-ха! Узнаю, узнаю кровь сестренки! А отец?
— Отец хотел вернуть меня мужу…
— И его узнаю, старика Альберта! Пусть сгорит мир, но свершится правосудие! Ну, я не такой строгий, но ты должна мне все рассказать. Обещаешь?
— Да, дядя.
— Ну, так чего время терять? У меня тут были дела неподалеку, но раз тут такая неожиданная встреча — побоку дела. Едем!
На его взмах рукой подвели свободного коня с дамским седлом. Ирма подошла к коню, остановилась…
Неловко взглянула на Якоба.
— Да, а это кто такой? — проследил за ее взглядом дядя Вольфганг.
— Это…
А хочет ли дядя знать, кто такой Якоб? Нужно ли ему даже его имя? Дворяне не интересуются крестьянами. А она — дворянка. Да, за время путешествия она с этим крестьянином несколько сблизилась, но путешествие закончено. Пора вспоминать о дворянском достоинстве.
— Это… крестьянин. Он подвез меня…
— Держи, — граф щелчком бросил Якобу серебряную монету, — Заслужил!
Ирма попыталась поймать взгляд Якоба, но не успела.
— Спасибо, господин, — поклонился он.
А когда выпрямился, его глаза были спокойны и холодны.
— Но… — Ирма на мгновенье замялась.
— Что такое? Или он осмеливался вести себя с тобой грубо?
"…Этот барон — или очень смелый, или очень глупый…"…Звон пощечины… "…Не перебивайте и слушайте!.."
Граф понял замешательство Ирмы по-своему:
— Эй, ребята!
— Нет, нет, дядя, что ты! Наоборот, он выручал меня…
…Разваливающаяся на куски ядовитая тварь… Шевелящиеся поющие грибы…Клыкастый конь, бросающийся в их сторону…Поднимающийся мертвец с проросшими в мозг нитями грибницы…
— Ну что ж, — сказал граф, — Раз выручал…
Он отстегнул от пояса и бросил Якобы кошелек:
— Доволен?
— Да, господин, — склонился Якоб в поклоне, — Благодарю вас, господин.
— Благодари госпожу, дурень!
— Спасибо вам, госпожа, — Якоб поклонился Ирме, — Вы поступили очень благородно. Госпожа.
Кавалькада развернулась в сторону столицы. Ехавшая последней женщина в мужском костюме уколола парня острым взглядом, но он не обратил на это внимания.
***
"Разве я не права? — думала Ирма, покачиваясь в седле, — Разве я поступила неправильно?"
