— Еще наколется кто-нибудь впопыхах, — проговорил юноша, кладя оружие на полку с большими горшками. Вспомнив об их страшном содержимом, девушка вздрогнула. Её спутник внимательно осматривал комнату, заглядывая на полки и приоткрывая шкафы. Иногда он морщился от увиденного, иногда вынимал какой-нибудь предмет и передавал Анукрис, а та с большой предосторожностью, клала на стол.
Стоявший у двери немой слуга что-то промычал. Юноша резко обернулся. Мужчина сделал вид, будто что-то жует, и показал рукой себе за спину.
Девушка непонимающе пожала плечами и посмотрела на Алекса.
— Правильно, Друг! — обрадовался тот. — Еды тоже надо взять! Иди.
— Мне сказали, что ты убит, — тихо проговорила Анукрис, осторожно проводя ладонью по перевязанному плечу.
— Я ходил в Уразские каменоломни, — не оборачиваясь, пояснил молодой человек.
— Что? — у девушки перехватило дыхание.
— Тебя же приговорили к каторге, — юноша продолжал разглядывать какой-то рисунок.
— Ты шел за мной? — Анукрис с трудом протолкнула слова сквозь сжатое спазмом горло.
— Я же не знал, что этот козел Джедефайх продал тебя червям!
— И ты был в каменоломнях?
Спина Алекса напряглась, он шагнул к стеллажу, и рука девушки повисла в воздухе.
— Да. Но там тебя не оказалось. Пришлось возвращаться в Абидос. Стал искать. И вот я здесь.
Анукрис до крови закусила губу, чтобы не разреветься. Сразу же вспомнились те страшные проклятия, которые она посылала на его голову. Что, если теперь все исполнится? Как ей жить после этого? Не в силах сдерживаться, она закрыла рот руками и упала грудью на покрытый медью стол.
— Ты чего? — юноша взял её за плечи. — Все позади. Осталось только выбраться из этой страны, а они пусть сами между собой разбираются. В Нидосе нас никто не найдет! Успокойся.
Где там! Уткнувшись лицом в перебинтованную грудь, молодая женщина, наконец-то, разревелась, подвывая и громко хлюпая носом.
— Не реви! — попросил Алекс. — У нас полно дел! Надо уходить отсюда. Узнают Сетиер с Моотфу, что мы тут натворили, опять нас искать начнут.
— Это не мы-ы-ы-ы! — дрожащим голосом возразила Анукрис, вытирая нос грязным рукавом. — Это ты-ы-ы-ы. Ты один нас спас.
— Мне помогли.
— Кто? — девушка отстранилась и с любопытством посмотрела на собеседника.
— Сейчас, расскажу, — он взял её за талию и посадил на стол. — Друг. Тот слуга. Он пастух. Мы случайно встретились, и он рассказал, где прячутся стражники, где комнаты Наставника.
Анукрис прерывисто рассмеялась, шмыгая носом.
— Как мог рассказать немой?
— Он же не глухой и очень умный.
Продолжая осматривать стеллажи, Алекс объяснял, как ему удалось получить столь подробные сведения от человека, лишенного языка.
Она смотрела ему в спину и тихо млела от счастья: "Какой же он умный!"
Вдруг юноша замер на полуслове.
— Это что еще такое?
Он обернулся, держа в руках знакомую шкатулку.
Настроение девушки сразу испортилось.
— Книга Сета
Молодой человек присвистнул:
— Крепко же держал этот козел Сетиера за…, — он кашлянул. — За горло. Если верховный жрец отдал ему одну из святынь храма.
— Повелитель показывал настоящие чудеса, — дрогнувшим голосом сказала Анукрис. — Он умел делать божественное сияние ярче и больше чем от Бронзовой книги.
— Я не заметил здесь ничего волшебного, — пожал плечами юноша. — Когда-нибудь ты расскажешь мне, какие фокусы он показывал. А книгу надо вернуть.
— Зачем? — удивилась девушка.
— Из-за неё погиб Тусет, — ответил Алекс. — И Энохсет хотел, чтобы святыня заняла свое место в храме.
— Хочешь подарить её Сетиеру? — она криво усмехнулась.
— Нет! — решительно мотнул головой Алекс. — Думаю, найдутся более достойные люди.
Пришли Якуануб и молодой слуга с тремя большими корзинами. Юноша указал на собранные им предметы.
— Это надо взять обязательно.
Слуга остался укладывать вещи, а молодые люди направились за евнухом к правой стене зала, где среди полок пряталась неприметная дверь в спальню Повелителя смерти.
Высокий шкаф, темно-синие стены и широкая, низкая кровать под окном с мелкой решеткой.
— Он его застеклил! — вскричал Алекс. Приглядевшись, девушка поняла, что между металлическими прутьями вставлены мутные, плоские стекла.
Юноша обернулся к застывшему у стены Якуанубу.
— В конце кладбища есть гробница с разобранной крышей. Там твой бывший хозяин смотрел на звезды?
— Да, господин, — удивился евнух. — Он говорил, что небесные светила влияют на судьбы людей, заставлял меня высчитывать их пути и составлять гороскопы.
— Он использовал для наблюдения какие-нибудь стекла?
— Нет, господин, — покачал головой Якуануб. — Лет пятнадцать назад Повелитель пытался получить совершенно прозрачные стекла. Но тогда у него ничего не вышло, и он вставил их в свинцовый переплет.
— Жаль, — покачал головой Алекс.
— Но есть два очень маленьких стекла, чтобы увеличивать мелкие предметы, — сказал евнух.
— Их надо взять обязательно! — строго проговорил юноша.
— Слушаюсь, господин.
Пока они разговаривали, Анукрис подошла к стоявшей в углу бочке, похожей на ту, в которой её когда-то купали.
— Повелитель любил сидеть в горячей воде и пить хорошее вино, — вновь пустился в разъяснения Якуануб.
— Сибарит, — проговорил Алекс какое-то непонятное слово.
Рядом на стене висел рисунок в резной деревянной рамке. На листе папируса острым угольком были нарисованы устремленные в ночное небо дома с большими пустыми окнами. Похожая на череп луна и силуэт женщины в длинном платье, прислонившейся к высокому тонкому столбу с квадратной штуковиной на вершине.
— Ностальгия замучила, — юноша вновь проговорил что-то непонятное. Но его спутники не решились попросить объяснений.
— Еще что-нибудь интересное здесь есть? — переходя на деловой тон, поинтересовался Алекс.
Якуануб нырнул под кровать и достал небольшой сундучок.
— Это все богатство, что есть в подземелье.
— Забираем! — юноша вывалил на кровать золотые и серебряные браслеты, расшитые бисером ожерелья, амулеты и женские подвески. Завернув сокровища в одеяло, он передал сверток Анукрис.
Из зала послышался шум. Вернулся Друг с корзиной, заполненной лепешками, овощами, бурдюками с пивом и вином. Кроме этого, он пригнал на кухонный двор двух коров, предложив использовать их для транспортировки груза.
Как они не торопились, но сборы заняли очень много времени. Девушка даже предложила переночевать в подземелье, а утром уйти. Но Алекс, подумав, отказался.
Заканчивая, он велел снести все трупы в подземелье, а сам принялся мастерить какую-то конструкцию из веревок и планок.
Когда мертвых стражей, а также всю мебель и ненужный папирус сложили в покоях Повелителя смерти, юноша приказал Якуанубу вести всех по старой дороге.
— А вы, господин? — робко поинтересовался евнух.
— Я вас догоню, — заверил юноша.
— Я останусь с тобой! — сразу заявила девушка.
— А кто эту ораву поведет? — устало спросил парень, кивнув на притихшего Якуануба.
— А если ты упадешь и заснешь прямо сейчас?! — Анукрис уперла руки в бока. Она уже успела сбросить ненавистное платье, надела чистую юбку и из разорванного полотенца соорудила буст, очень удивший слуг Повелителя.
— Хорошо! — кивнул Алекс. — Оставайся.
— А вы, — он обратился к евнуху. — Уходите и быстро!
Тот кивнул и быстро вышел из зала. Вскоре его голос донесся со стороны кухонного двора. В ответ послышались невнятные звуки, и в коридоре появилась долговязая фигура Друга.
Юноша выругался себе под нос.
— Иди! — махнул он слуге рукой. — Нам нужно кое-что сделать. Мы вас догоним.
Немой в нерешительности затоптался.
— Пошел, я сказал! — гаркнул потерявший терпение парень.
Оставшись одни, они разлили по залу жидкость для светильников. Покончив с этим, Алекс заставил девушку выйти в коридор, а сам взял одну из волшебных палочек Повелителя и осторожно зажег светильник на полке, а затем второй, стоявший под туго натянутой веревкой.
Стараясь не дышать, он вышел из зала и, взяв за руку Анукрис, бросился бежать на кухонный двор. Там она схватила корзину с сокровищами, которую никому не собиралась доверять, а юноша забрал лук, секиру и пару копий стражников.
— Что ты сделал? — спросила девушка, поправляя корзину.
— Когда один светильник пережжет веревку, второй упадет на кучу папирусов, политых горючей жидкостью, — ответил парень. — И все сгорит!
— Разве нельзя просто поджечь? — недоуменно заметила Анукрис
— Я хочу, чтобы мы успели уйти как можно дальше, прежде чем дым будет виден издалека.
