Нелия не обманула ожиданий: следующим утром из Письмоводческой управы я возвращался домой с продолговатым футляром, заполненным картами, а значит, был обеспечен работой на день вперёд.
Для того, чтобы нанести средоточение на карту, нужно прежде всего эту самую карту подготовить, и желательно, не одну, а несколько: для черновой работы и для чистовой. Черновики пойдут на зарисовки и записи по ходу, на окончательном же варианте всё будет красочно и красиво. Надеюсь...
М-да, труда предстоит изрядно: как и все мелкие поселения, Кенесали своим мастером-картографом обзавестись не успел, потому представленная карта выглядит так, словно какой-нибудь управский служка перерисовывал, и не с оригинала, а с его -надцатой копии. Линии неровные, из-за трещин на пергаменте – прерывистые, часть надписей не разобрать. Да, тут придётся ехать «на места», чтобы выяснить, как называются улицы, и кому какой дом принадлежит. Но сначала... Сначала я сделаю копию. По своему собственному рецепту.
Разложить на столе (самом большом, в библиотеке) листы толстой рыхлой бумаги. Сверху поместить пергамент, прижать его уголки тяжёлыми подсвечниками, чтобы не сдвигались. Приготовить густую прозрачную мазь и тщательно, мягкими касаниями, нанести её на поверхность карты, следя за тем, чтобы слой повсюду оставался равномерным. Когда мазь начнёт твердеть, присыпать всю карту сверху порошком из сажи и камеди. А потом немножко поколдовать: следуя контурам изображения, поводить над поверхностью пергамента стальной пластинкой, оплетённой бусами заклинания. Подождать ещё четверть часа, снять застывшую плёнкой мазь с остатками порошка, убрать пергамент и... Любоваться на дело рук своих – точное повторение оригинала.
Для стороннего наблюдателя происходящее покажется необъяснимым фокусом, но ничего сложного в действе нет. Жидкость, входящая в состав мази, делает волокна пергамента податливыми, но её не настолько много, чтобы начать растворять краски рисунка. Насыпанный сверху порошок полностью впитывается мазью и оказывается у поверхности пергамента. А дальше в ход идёт Сила: составленное и сплетённое мной заклинание заставляет те волокна пергамента, которые несут в себе частицы краски, расходиться в стороны, становясь похожими на решето, через которое крупинки порошка попадают на разложенную внизу бумагу. Попадают и, поскольку несут на себе капельки мази, проникают уже в бумажные волокна, становясь рисунком. Такое копирование занимает от силы час времени, но его недостаточно: приходится поработать и пером, обводя особенно плохо отпечатавшиеся линии и подписывая названия, потому что контуры букв переносятся плоховато. Этим я и занимался – дорисовыванием, когда любопытство привело в библиотеку Кайрена.
Жилец обвёл задумчивым взглядом книжные шкафы, медленно прошёл вдоль них, проводя пальцами по пыльным корешкам, подошёл к столу, за которым я работал, и застыл молчаливой статуей. Зачастую мне всё равно, наблюдает ли кто-то за мной или нет – на качество рутинных занятий нежеланное чужое присутствие влияет мало, но спустя пять минут не выдержал и обратился к Кайрену с вопросом:
– Вам что-то угодно, heve?
– Угодно.
Ответ прозвучал сухо, словно мы находились в управе, где я подавал прошение, а он – отклонял. Случилась неприятность? Это ещё не повод срывать злость на окружающих. Хотя, чего греха таить: сам обожаю взорваться и расплескать обиду по сторонам. Иногда помогает успокоиться лучше, чем чьё-то живое участие.
– Я слушаю.
Хочет общаться в казённом тоне? Пожалуйста. Я тоже так умею.
Парень сделал глубокий вдох, выдохнул, сдвинул брови, от чего карий взгляд стал казаться тяжелее обычного, и спросил:
– Где Вы служите?
– Это важно?
– Я хочу услышать ответ на свой вопрос.
О, теперь в голосе появилась суровость, причём того рода, который свидетельствует об уверенности человека в собственном мнении. Любопытно.
– Я обязан отвечать?
Вместо пояснений Кайрен, потянув за серебряную цепочку, достал из-за пазухи медальон и показал мне. Показал, не особо позволяя рассмотреть детали, но я и так понял, что к чему.
Мой жилец, оказывается, служит в Управе по надзору за порядком и спокойствием (правда, в народе её называют «покойной управой», потому что попадающие в неё люди – провинившиеся и безвинные – очень часто переходят из живого именно в «покойное» состояние, говоря проще, умирают... разумеется, в полном соответствии с буквой закона). Но на простого патрульного не похож, да и отсутствует в доме только днём, из чего можно сделать вывод... Ну да, он же старший тоймен, сам говорил! Значит, Плечо дознания. Ищейка, то бишь. Мне несказанно повезло.
– И?
То, что медальон не произвёл должного впечатления, немного обескуражило Кайрена, но тот не сдался:
– Или мы поговорим здесь, или отправимся в другое место.
– Основание?
– Угроза для безопасности престола.
– Да-а-а?
Я вытер перо тряпочкой, положил в футляр, закрыл чернильницу крышкой: предстоял долгий и скучный разговор.
– И в чём же Вы видите угрозу, heve дознаватель?
Он моргнул, удивившись моей догадливости, но не сбился с сурового тона.
– В Ваших занятиях.
– Моих занятиях? Разве они относятся к числу запрещённых?
– В Вашем доме много бумаг, записи в которых исполнены эльфийской рунописью.
– Этому есть объяснение.
– Я непременно его выслушаю, но позвольте продолжить. Вы располагаете картами поселений, вот прямо сейчас снимаете копию с одной из них.
– И это оправдано. Есть что-то ещё?
– Вы живёте один в огромном доме, который не принадлежит Вам и не может принадлежать.
– Это наказуемо?
– По отдельности? Нет. Но в совокупности эти факты наводят на подозрения. Нехорошие.
Последнее слово сопроводилось многозначительным прищуром.
– Могу я их услышать?
– Вы – эльфийский лазутчик!
Польщён. Крайне польщён. Эх, парень... Вот, что значит детство в глухом углу, недостаток грамотных учителей и несвоевременный выход в большой мир. Эльфийский лазутчик... Даже не смешно.
– Вывод, достойный вас, heve. Но совершенно неверный.
Карий взгляд вспыхнул азартом:
– Опровергнете?
– Легко. Но для этого... – Парень насторожился, чтобы мгновением спустя растеряться. – Пройдёмте на кухню!
– Зачем?
– Затем, что я устал и проголодался! Но готовить обед ещё рано, так что стоит хотя бы заварить тэя. Отопьёте со мной? Или побрезгуете?
Кайрен колебался недолго: вежливость взяла верх над долгом, и мой жилец согласился на чашку горячего тэя.
