— Боги. Нам нужна цель, Жеан. Нужна игра. Нужен кто-то, с кем мы могли бы поработать в одной команде. Разве ты не понимаешь? Дело не только в том, что мы можем отнять у Реквина. Я хочу сражаться со всем миром, быть живым и опасным, как раньше. Чтобы не было места для всяких этаких мыслей, понимаешь?
— Ты хочешь сказать, как в те времена, когда мы постоянно ходили на волосок от смерти?
— Верно. Хорошие времена.
— Твой план может съесть год, — медленно сказал Жеан. — А то и два.
— Ради такой интересной игры я готов потратить пару лет. У тебя есть другие срочные дела?
Жеан отрицательно покачал головой, передал Локки собранные карты и с выражением глубокой сосредоточенности снова погрузился в свои заметки. Локки медленно провел пальцами левой руки по краю колоды: пальцы казались бесполезными, как клешни краба. Под рубашкой зудели свежие шрамы — столько, что вся его левая сторона словно была составлена из отдельных кусков. Теперь он готов исцелиться. Готов вернуть себе прежнюю привычную ловкость. Ему казалось, что он стал вдвое старше.
Он снова попробовал управиться с колодой, и та опять вырвалась. Но по крайней мере карты не разлетелись во всех направлениях. Улучшение? Они с Жеаном несколько минут молчали.
Карета с грохотом преодолела последний невысокий подъем, и Локки увидел землю, нарезанную на зеленые участки, как шахматная доска, полого уходящую к приморским утесам в пяти или шести милях. Всю местность усеивали серые, белые и черные пятна, постепенно сгущаясь к горизонту, где к утесам жались первые дома Тал-Веррара. Прибрежный район города словно просел под дождем; большие серебристые клочья облаков собирались за ним, закрывая сами острова Тал-Веррара. В отдалении сверкали белые и голубые молнии, и по полям раскатывался гром.
— Приехали, — сказал Локки.
— Прибрежный район, — ответил Жеан. — Нужно будет найти гостиницу: вряд ли в такую погоду удастся отыскать лодку на острова.
— Кем мы станем, когда доберемся туда?
Жеан завел глаза под лоб и пожевал губу, включаясь в их старую игру.
— Давай подумаем. Не каморрцами. В последнее время Каморр ничего хорошего нам не дал.
— Талишемцы?
— По мне, неплохо. — Жеан чуть изменил голос и заговорил с легким акцентом, свойственным жителям города Талишема: — Неизвестный безымянный из Талишема и его спутник, тоже неизвестный и безымянный и тоже из Талишема.
— Какие имена мы запишем в книге Мераджио?
— Ну, Лукас Фервайт и Эванте Эккари исключаются. Даже если счета на эти имена не конфискованы государством, за ними будут наблюдать. Думаешь, Паук не ужалит, если узнает, что мы работаем в Тал-Верраре?
— Не думаю, — ответил Локки. — Но я припоминаю неких Джерома де Ферра, Леоканто Косту и Мило Воралина.
— Счет на имя Мило Воралина я открыл сам. Предположительно он вадранец. Думаю, его можно придержать про запас.
— Что остается? Три полезных счета?
— Увы, да. Однако это больше, чем есть у многих воров. Я буду Джеромом.
— В таком-случае я Леоканто. Что мы делаем в Тал-Верраре, Джером?
— Мы… нас наняла лашенская графиня. Она подумывает о покупке летнего дома здесь, в Тал-Верраре, и нас послали подыскать подходящий.
— Гм-м-м… На несколько месяцев сошло бы, но что будет после того, как мы осмотрим все пригодные дома? К тому же если мы не хотим обнаружить, что лжем, потребуется большая работа. Не назваться ли нам… купцами-спекулянтами?
— Купцами-спекулянтами? Звучит неплохо. И совсем ни к чему не обязывает.
— Совершенно верно. И если мы все время проводим в игорных домах за картами, что ж, значит, мы ждем, пока не созреет рынок.
— Или так хороши в своем деле, что можем совсем не работать.
— Основа есть. Как мы встретились и давно ли вместе?
— Мы познакомились пять лет назад. — Жеан почесал бороду. — Во время морского путешествия. Деловыми партнерами мы стали исключительно от скуки. С тех пор мы неразлучны.
— Вот только согласно моему плану я собираюсь тебя убить.
— Да, но я ведь этого не знаю, верно? Мы друзья. Я ни о чем не подозреваю.
— Тупица! Не могу дождаться, когда с тобой посчитаюсь!
— А добыча? Предположим, мы завоюем доверие Реквина, и сумеем все разыграть как по нотам, и невредимыми уйдем из города… мы не говорили о том, что будет дальше.
— Мы будем старыми ворами, Жеан. — Локки прищурился, стараясь рассмотреть залитую дождем местность, когда карета в последний раз повернула и покатила по дороге прямо в Тал-Веррар. — Старыми ворами двадцати семи или двадцати восьми лет, когда закончим это дело. Не знаю. Как бы тебе понравилось стать виконтом?
— Лашенским виконтом, — размышлял Жеан. — Купить пару титулов, ты хочешь сказать? И поселиться здесь навсегда?
— Не уверен, что зайду так далеко. Но в последний раз я слышал, что меньшие титулы идут по десять тысяч солани, а более звучные — от пятнадцати до двадцати. Купили бы дом и клочок земли. Отсюда мы могли бы двинуться куда угодно. Разыгрывать новые игры. Стареть с удобствами.
— Отставка?
— Но мы же не можем вечно выдавать себя за других, Жеан. Думаю, мы оба это понимаем. Рано или поздно понадобится менять почерк. Возьмем здесь хороший куш и займемся чем-нибудь полезным. Что-нибудь снова создадим. Что бы ни было потом… что ж, тогда и подумаем.
— Виконт неизвестный безымянный из Лашена — и его сосед виконт неизвестный безымянный. Бывает судьба и похуже.
— Бывает… Джером. Значит, ты со мной?
— Конечно, Леоканто. Ты же знаешь. Может, еще два года честного воровства подготовят меня к отставке. Я мог бы заняться торговлей шелками, как мама и папа… восстановить их старые контакты, если я их верно помню.
— Думаю, Тал-Веррар нам подойдет, — сказал Локки. — Это чистый город. Мы в нем никогда не работали, и он не видел таких, как мы. Никто нас не знает, никто не ждет. Делаем, что хотим.
Карета катилась по Теринской Тронной дороге, подскакивая там, где дождь смыл с камней защитный слой грязи. Вдали сверкнула молния, между землей и морем повис густой туман, и самого города не было видно, когда они впервые в него въехали.
— Ты почти несомненно прав, Локки. Думаю, нам нужна игра. — Жеан положил заметки на колени и похрустел пальцами. — Боже, как хорошо снова заняться делом. Опять стать хищником.
Глава третья
Теплое гостеприимство
Комната представляла собой грубый кирпичный куб с ребром примерно в восемь футов. В ней было темным-темно, а от стен исходил сухой жар. Стены нагревались все сильнее, и через несколько секунд к ним уже трудно было прикоснуться. Локки и Жеан сидят здесь неизвестно сколько — возможно, несколько часов.
