Только на третий день монотонного побега Шаяна осознала, что возвращается на север. Это было странно, но раз такова оказалась воля леса — спорить было глупо. За все это время танцовщица почти не спала и не ела: первое заканчивалось кошмарами и если удавалось забыться, то только под утро, когда усталость брала свое, а второго не хотелось. Шая почти силой заставляла себя жевать найденные корешки и ягоды, оставшиеся еще с зимы, один раз она даже натолкнулась на первые белые грибы и съела их сырыми, почти не ощущая сладкого привкуса на зубах.
Очередным днем она вышла к небольшому лесному озеру и, подойдя к воде, почти не узнала себя в отражении: девушка сильно исхудала, под глазами появились темные круги, все тело было покрыто грязью и кровью от новых ссадин и царапин, часть которых успела воспалиться. Подобная картина стала отрезвляющей, Шая сжала кулаки и скрипнула зубами.
— Все у меня закончится хорошо. А если не хорошо, значит это еще не конец.
Только сейчас стал понятен настоящий смысл того, что говорила когда-то нянечка:
— У тебя все будет как в сказках про фей. Вот увидишь.
— Но я не похожа на героин этих историй, — упрямо отвечала Шантэль.
— Просто есть книжки про выдумку, а есть, про быль. В твоем случае можно сказать: какие сказки, такие и феи. Вот увидишь, милая, ты будешь еще счастлива.
Шая скинула платье и залезла в холодную воду, быстро начав смывать с кожи слой грязи и стирая уже почти одеревеневшую ткань. Пока девушка приводила себя в порядок, в голове постепенно все отчищалось от пережитого ужаса и приходило четкое осознание того, что было нужно делать.
На том месте, где раньше разгоралась любовь к Риху, а потом была такая болезненная рана вырезанного чувства, осталась лишь пустота. Глухая, острая…
Первый настоящий урок реальной жизни девушка собиралась запомнить и больше никогда так не ошибаться.
Если же окончательно перестать думать о рогатом, и вспомнить насущные проблемы, то ситуация следующая: нужно было переждать где-то месяц. До следующего полнолуния. Шаяна очень надеялась на то, что Кон услышал ее слова и девушка сможет связаться лунной магией с другом. От него она рассчитывала узнать что ей по сути делать дальше. Если Рих оставит в покое друга Шая надет способ к нему вернуться и продолжить дорогу. Есть много земель, где она могла не бояться преследования такхаров — их далеко не везде любили и пускали, к тому же, ничего не мешало уговорить друга на свадьбу… нет, консумировать брак она не собиралась, оставив себе лазейку для будущего, однако Рих ничего не сможет в этом случае предъявить паре, даже если поймает.
Но нужно пережить где-то целый месяц…
Вариант с людскими деревнями отпадал сразу. Там она окажется легкой добычей для наемников, услуги которых видимо оплачивает папочка. Можно было найти лесничие домики… но они так же редко находились далеко от сел и там часто оставались охотники или кто-то еще.
Шая задумчиво сидела на береге озера, смотря на переливающуюся гладь и впервые действительно не знала, что ей делать. Изменить внешность? Она не маг и делать этого не умела. Отстричь волосы — тоже не вариант, ее локоны такого не позволят. Хуже всего, то, что Рих точно сохранил ее ауру и теперь стоит ей оказаться вне защиты леса, ее найдут так быстро, как того потребует дорога от места где будет такхар, и до нее.
— Помогите найти дом, — тихо шепнула Шаяна и встала на ноги.
Все, на что ей оставалось надеяться, это лес.
Дорога постепенно забирала все севернее, а ночь отвоевывала свои права у дня. Сегодня голод впервые с момента побега действительно начал мучать Шаяну, а еще ей стало холодно. Очень холодно. Девушка с паникой подумала о том, что не представляет, как без всего, развести костер и согреть себя. У нее не было не плаща, ни пледа. Когда она бежала, ей казалось, что так и нужно, что все само решится, а теперь вот приходилось расплачиваться за собственную глупость.
Внезапно мысли девушки оборвал… детский плачь. Плакал маленький ребенок, может и не новорожденный, но явно еще не самостоятельный. Шаяна замерла не на долго, после чего бегом ломанулась на звук. То, что она увидела, как только деревья расступились, повергло ее в шок. На земле, без какой-либо одежды или хоть куска тряпки, лежала девочка лет двух, с длинными рыжими волосами. Она была такой худой, что казалось странным, что она вообще еще жива — сплошные кости, обтянутые белой кожей.
— Боги! — прохрипела Шаяна и опустилась на колени рядом с малышкой. Трясущимися руками фея взяла на руки ледяного ребенка и прижала к себе.
Девочка громко кричала, она так промерзла, что ее била крупная дрожь, а губы посинели. У Шаяны не было того, чем можно было согреть малютку не в ущерб себе, а потому она быстро сняла с себя шерстяное платье, оставшись в тонкой сорочке и закутала найденыша. Так же, не придумав что-то еще, она упросила волосы и те обернулись вокруг, создавая хоть какой-то эффект тепла.
Шаяна сама не заметила, как начала раскачиваться, напевая колыбельную забытого детства. Малышка постепенно начала успокаиваться, крики перешли в просто плачь, плачь во всхлипы, а потом прошли и последние. Ребенок засунул в рот большой палец и тихо причмокивая, наконец заснул.
— Боги, что теперь делать?
Девушка сидела в одной тонкой сорочке, чувствуя как у нее самой зуб на зуб не попадает и абсолютно не понимала, куда теперь бежать.
Магия…
Пусть королевский маг и сказал, что сил у нее почти нет, но часть все равно ей досталась! Иного выхода нет — она должна была попробовать, или они умрут тут, просто замерзнув.
Воспользовавшись волосами, как колыбелькой, девушка быстро начала собирать сухой валежник и ободрала кору с березы, вернувшись на полянку, собрала маленький костерок. После этого Шаяна замерла, поняв, что даже примерно не знает, что делать дальше. Пытаясь успокоить рвущуюся панику, она занесла руки над костром и максимально четко постаралась представить себе огонь.
Ничего не вышло.
Еще минут двадцать Шаяна старалась хоть как-то обратиться к жалким крохам сил внутри: она говорила спонтанные слова, приходящие сознание, она представляла искры, тепло, но ничего не выходило. Паника, затопившая разум привычно сменилась злостью и фея почти закричала.
— Да гори ты, гребанный костер!
Как ни странно, но после таких слов, по рукам пробежали искры, они упали на бересту и та медленно, словно издеваясь над замершими людьми, начала загибаться и тлеть. Затем, робко, словно не уверенный в том, что все делает правильно, появился огонек. Шаяна чуть не заплакала от облегчения, начав подкладывать сначала тоненькие веточки, а затем более серьёзные дрова в разгорающийся очаг.
