Она и правда похожа на спящую. Огненная девушка...
Вот шевельнулась рука, провела по лицу, задержалась на лбу, там, где была рана. Вот гибкая фигурка поднимается из огня...
И Анна отводит взгляд от обнявшейся, прикипевшей друг к другу пары. Она, опытная и пожившая женщина, знала и любовь и расставание, и все же в этот миг она завидует своей правнучке.
Внимательно слушая Савела (тот предлагал припрячь к разведке на Уровнях нейтральников — мол, сами выражали желание помочь), Дим осторожно, в полкасания тронул связь с Лёшкой. Незаметно тронул... чтоб не отвлечь, если у Лёшки проблемы. Тот явно был занят, но касание почуял и отозвался. Не словами, а так, импульсом-картинкой. Все хорошо, мол. Дим уловил блестящие глаза Лины (ага, успела к своим на помощь), чьи-то взволнованные голоса, Марианну, почему-то с тем самым демоном едва ли не под руку... неподалеку Анжелика, живая и здоровая, только не совсем одетая отчего-то. Раньше Дим не видел ее в таком виде. Но все целые...
Значит, и правда все хорошо, как говорит братец. Обошлось.
«Все нормально. А сам-то как?» — спохватывается Лёш.
«Тоже. Расскажу потом».
И Дим отключает связь, на прощанье полюбовавшись этой искристой жар-птицей — Пламенем.
— Все согласны? — заключает Савел.
— Нейтральников на переговоры? Я против. — Даихи едва заметно качает головой. — Это люди без «гири»... без чести. Они будут думать не о поручении — о себе. Как привыкли. Нельзя положиться.
— И я против. — Александр задумчиво рассматривает голограммы членов Ложи. — Верховные из Ложи не принимают всерьез условия, если они идут не от равных. Говорить нужно нам.
— Демоны равны нам? Александр!
— Перед этой бедой мы союзники. Справиться можем только вместе, а значит, не время мериться главенством. Работать надо.
— А потом нас ударят в спину...
— Может быть.
Доверенные Стражи молчат. Не так просто послать в преисподнюю тысячелетние законы. Они уже все решили, и выхода иного нет. Но даже твердо решившийся на прыжок в ледяную воду человек, бывает, медлит перед последним шагом.
— Хорошо. На переговоры пойдем сами. Сегодня шлем весточку. Пусть думают.
Весточку — Ложе? Нет... Нет, Ложе нельзя предоставлять права на раздумье. Только видимость этого права. Демоны и впрямь слишком много внимания уделяют схваткам за главенство.
— Подождите, — Дим чуть подался вперед. — Не надо ничего слать. К Ложе уже есть подход.
За сотни, даже тысячи лет пещера фениксов повидала всякое: и первое обустройство, когда юные фениксы пытались выжить во взбесившемся мире, и первые советы, и то, как отбивались первые вторжения, и как вчерашние неопытные девчонки постепенно, путем проб и ошибок вырабатывали правила общей жизни. Как потом правила закреплялись, превращаясь в законы и ритуалы.
Всякое бывало.
Рождение детей, проводы погибших, выборы новых глав.
Танцы у Пламени, ритуалы посвящения, церемонии отречения и изгнания... К Пламени приходили новые Хранительницы, и новые записи заносились в свитки, а потом в книги. А после уходили и они.
Со временем пещера стала слишком просторной для уменьшившегося клана, и все реже звучали в ней детские голоса. И не раз думала последняя Хранительница, что не так с их дорогой.
Но даже она не ждала такого... Сейчас в пещере кипели и бурлили страсти.
— Чужие у Пламени...
— Что с Елизаветой?
— Не знаю, но так ей и надо! Использовать в поединке красное дерево без предупреждения — это знаешь ли...
— А как Лина выжила, если это красное дерево? Только не рассказывайте сказки о Пламени.
— Сказки?!
— Преисподняя, где Хранительница?! Нам что, предстоит избирать Хранительницу? У нее ведь даже наследницы нет!
— Нам предстоит избирать главу, судя по всему.
— Как?!
— Сказка постаралась, Глафира. Та самая сказка. Посмотри на Лиз. Внимательно...
Фениксов можно было понять. Слишком уж дико смотрелись в пещере абсолютно незнакомый демон (это у фениксов, которые рассматривали демонов лишь как заказ... в крайнем случае, как заказчиков), знакомые, но зато ославленные преступницами Марианна и Анжелика, пустое место Хранительницы, и что круче всего, Стефания, охраняющая главу клана. Причем как-то странно охраняющая... Лицо у Лиз пустое, глаза дикие. И аура... ну не бывает же такого, сестры. Пламя, которое все воспринимали просто как символ клана, оказывается, может не только наделять Фениксом — может и отнимать, если что-то ему не понравится.
Пламя разумно?
Масло в огонь страстей подливали слухи о присутствии в пещере изгнанницы Лины и ранении Хранительницы, а также о ее стремительном выздоровлении и шатающемся где-то в пределах пещеры Страже! Явление народу Стража еще месяц назад казалось немыслимым.
— Дочери Пламени! — Анна, казалось, появилась в пещере прямо из огня. — Фениксы! — Мгновенная наэлектризованная тишина — и дрогнувший голос: — Девочки мои...
— Девочки... — отдалось в тишине пещеры.
Девочки...
— Мне выпало сегодня сказать вам тяжелые вещи. — Анна замолчала и медленно, отвечая на каждый взгляд, обвела глазами лица фениксов. — Ибо молчать дальше будет преступлением. Глава клана, приближенная Елизавета отрешена от звания и лишена Феникса.
Шафранно-золотой язык пламени выстрелил за ее спиной, взметнулся к потолку и распался на целое облако цветных сполохов. По рядам фениксов прошел тихий слитный вздох, потом быстрый перешепот. Пламя не просто присутствовало на совете, оно отзывалось. Преисподняя... Что происходит?
Галина, ближайшая помощница бывшей главы, вскочила... и села на место, сжав кулаки. Еще две, как бы невзначай севшие неподалеку от скованной Лиз, не двинулись с места. Выжидают?
Угрюмо молчат ревнительницы традиций — группировка Глафиры. Быстро, вполглаза переглянулись птенцы Марианны. Эти молодые, быстрые, им сорваться ничего не стоит. Спокойно замерла рядом с Лизой Стефания. Ее соратницы сегодня не сидят вместе, а рассредоточились по пещере, как бы невзначай заблокировав выход. Тоже готовятся.
Анна опускает глаза.
Что стало с нами, фениксы? Что с нами стало? Группировки. Интриги. Нарушение законов. Вот к чему приводит ложь. Вот во что превратила клан Лизавета, разделяя, чтобы властвовать. Вот чему ты не помешала, Хранительница. Не она первая, так было уже... но прошлого не изменишь. А этому не помешала ты.
Исправляй.
— И это справедливо. — Анна не могла позволить себе ни дрожи в голосе, ни слез — не время. Ах, Лизонька... — Ибо Лизавета своими действиями ведет клан к гибели. Сегодня вы изберете новую главу. Но прежде чем вы это сделаете, я хочу, чтобы здесь, у Пламени, наконец прозвучала правда. Кто мы и для чего наделены даром... Лина.
