24
Чазу выпало охранять лорда Прокопия Приска — отставного генерала, снискавшего славу на дальнем востоке империи. Он присоединил много новых провинций, заслужил уважение и любовь их жителей, безжалостно искореняя кровавые языческие культы, изгоняя драчливых мелких царьков, разорявших и терзавших эти земли. Теперь Прокопий стал одним из главных королевских советников. Как и предполагал Ездок, генерал хорошо понимал, насколько опасен Шай Хи.
— Да, я его хорошо знаю, — поведал Прокопий Чазу, глядя на Шасессеру сквозь толстое оконное стекло. — Мы сталкивались дважды, когда я покорял Нум. Уже тогда колдун был стар, хитер и страшен. К счастью для меня, ему было далеко до теперешней силы. В те времена мы оба раза сумели раскусить его замыслы, нанести тяжелый урон. Второй раз я даже поймал и казнил человека, выдававшего себя за сына Шай Хи. Или, возможно, на самом деле бывшего им.
— Так он, похоже, серьезно за нас взялся.
— Несомненно.
— Как раз вовремя наткнулись хоть на кого-то, понимающего угрозу себе, — заключил Чаз.
Уже знал, те, к кому послали Вара и Святошу, отказались принять их услуги. Тяпа со Шпатом приняли и разрешили охранять — но с большой неохотой, явно не понимая, зачем и к чему.
— Лично я верю всем слухам о Шай Хи, — заверил генерал. — Он сущий дьявол. Я видел несчастных, сумевших удрать от его власти, беседовал с ними. Знаю — я в самом верху списка тех, кого он желает убить. Он неизбывно, страшно ненавидит Шасессеру, и ненависть эта не угаснет, пока он жив. Я верю во все ужасы, приписываемые Шай Хи. И я очень, очень напуган.
— Вы не выглядите напуганным, — заметил варвар.
— Когда ты — проконсул, правящий двадцатью миллионами при помощи всего лишь легиона и нескольких воздушных кораблей, поневоле выучишься обуздывать и прятать страх. Выучишься казаться бесстрастней камня. Если какая собака учует хотя бы тень даже не страха — сомнения, все погибло.
Чаз с опаской посмотрел сквозь стекло на огни огромного города. Даже спустя много лет жизни в нем привыкнуть не мог.
— А какой в этом смысл, ну, держать в Нуме армию? Кому это выгодно?
Прокопий нахмурился:
— Пока наши фермеры и сборщики налогов не заселили Нум, посчитав его безопасным, держать там армию выгодно и нам, и туземцам. Но даже со сборщиками налогов, полагаю, жителям Нума будет лучше, чем при старой власти. Наше правление куда мягче.
Будучи иноземцем, Чаз сильно сомневался в выгодах имперского правления. Конечно, и тиранства, и бесконечные межплеменные войны прекращались. Но прекращалось и кое-что другое, весьма важное и не столь очевидное с первого взгляда.
— Ага! — выдохнул Чаз.
— Что такое?
— Кто-то мелькнул в свете от вон того окна. На мгновение всего, но могу поклясться — это Шай Хи был! Это его змеиная походка, из тысячи узнаю!
Прокопий вздрогнул.
— Думаешь, колдовать станет?
— Вряд ли. Ездок его немедленно засечет.
— Значит, без колдовства решил со мной управиться. Наверняка дьявольщину какую-нибудь припас.
— Проверить надо все еще раз, а то ведь достанет, — пробормотал варвар, снова обходя погруженную в сумрак комнату, высматривая: может, лазейку какую упустил?
Если, конечно, не ломиться сквозь окно, массивное и с толстым стеклом, проникнуть в комнату можно было двумя способами: через дверь и камин.
Из камина послышалось слабое жужжание — будто улей просыпался от зимней спячки. Варвар ухмыльнулся: этого он как раз и ожидал.
На столике по соседству стояли несколько маленьких, всего восьми дюймов высотою, глиняных амфор. Каждая закупорена тонким слоем воска, из него выступает фитилек. Чаз поджег один свечой, заранее зажженной и спрятанной в шкафу, установил аккуратно в камине. Затем варвар с генералом вдохнули глубоко и прижали к губам и носу комки влажной ваты.
Амфора вдруг изрыгнула в дымоход столб пламени и раскаленного газа — столь яростного, что огонь взлетел над крышей на тридцать футов. В трубе зашуршало, затем послышалось: стук-стук-стук. Чаз поднес свечу ближе и увидел множество огромных пчел, осыпающихся в камин. Мертвых пчел — бескрылых, обугленных, с торчащими страшными жалами.
Чаз улыбнулся, предвкушая, подозвал генерала:
— Сир, пора наверх!
Старый солдат едва ли уступил варвару в проворстве. Схватил потертый боевой топор со стены, увешанной трофеями былых побед, кинулся к люку, ведущему на крышу. Оба выскочили наверх, как раз чтобы заметить силуэт, мелькнувший у границы и скрывшийся внизу. Не страшась высоты, Прокопий подбежал к самому краю, поднял топор, застыл, примеряясь… Швырнул — и снизу донесся краткий истошный вопль. Глазомер не изменил старому вояке.
Чаз же присел на корточки у тела, лежащего у каминной трубы. Лицо отсутствовало, вместо головы — почернелая головня. Должно быть, несчастный глядел вниз, в трубу, когда сработал Чазов сюрприз. Рядом стояла овальная коробка с пчелиным гнездом — округлым бумажным коконом.
— Мерзкие твари. — Генерал скривился. — Видел я их на востоке — мул гибнет от одного укуса. Самое скверное — их можно дрессировать… Никогда раньше не слыхал, чтоб использовали сразу целый рой. Должно быть, Шай Хи уж очень захотел расправиться со мной.
Чаз напрягся, глядя на пятно света из окна через улицу. В нем высветился длинный, тонкий силуэт. Сверкнули зеленью глаза. Ступивший в свет поклонился слегка и растворился во тьме.
Варвар поспешно выхватил нож, швырнул — сталь звякнула о камень. Снизу донесся тихий лукавый смешок. Чаз чертыхнулся в сердцах.
— За ним! Уйдет ведь, мерзавец!
— Это было бы по меньшей мере глупо — именно этого он и хочет, — заверил Прокопий. — Успокойся и наслаждайся победой — пока можешь.
Этой ночью не всем повезло так же, как генералу Прокопию. Убийц было немного, но действовали они уверенно, искусно и скрытно. Нигде не опустились до грубой атаки в лоб, со сталью в руках.
Генерал был одним из семи избранных для устранения. Пятерых из семи Ездок угадал и послал людей для защиты. Двое отказались — и погибли. Генералу и еще двоим хватило ума, чтобы последовать совету Жерка-младшего — и они выжили.
Ездок же вернулся в город слишком поздно — успел лишь к поминкам. И впервые за все время после смерти отца гнев едва не захлестнул его. Хотя необыкновенно выносливый и сильный, Ездок загнал себя до предела.
— Еще четыре смерти, — выдохнул устало. — Су-Ча, еще одна работа, последняя на сегодня. Превратись и полетай высоко над рекой. Быть может, Шай Хи вернется на ту развалину.
