— Тогда почему вы не говорите этого людям?
— Мы говорим об этом денно и нощно! Но если вы, сиятельная королева, настаиваете, объявим снова.
Королева величественно поднялась с трона.
— Переговоры окончены. Вас проведут в покои для гостей. Завтра с вами отправится мой новый посол, который будет следить за исполнением моих указов и ваших обещаний. Мой прежний посол погиб сегодня утром на Площади Обелиска Скорби, — добавила она чуть тише.
— Мы все скорбим вместе с вами, сиятельная королева, — произнёс Смотритель, откланиваясь.
* * *
Похоже, Калиган был рад переместиться из тронного зала в комнату Тайного Совета. Здесь, в небольшой комнатушке без окон, занимаемой почти полностью круглым дубовым столом и дюжиной кресел, он, должно быть, чувствовал себя на своём месте. К тому же здесь можно было не опасаться чужих ушей, пусть даже магических. Старший следопыт ещё отходил после утренней схватки, рука его, туго перевязанная, держалась на подвязке, вокруг шеи.
— Как рука? — спросила королева.
— Заживёт, не привыкать, — ответил следопыт. — Если же в ваших ближайших планах для меня есть работа, справлюсь и так.
— Ты прав, Калиган, для тебя есть задание. Но не в ближайших планах. Ты пока отдыхай, поправляйся, я сказала лекарям, чтобы они проследили за твоим выздоровлением. Через месяц-другой тебе понадобятся все твои способности.
Вечная полуулыбка осталась на губах следопыта неизменной, а вот в глазах его появилось нехорошее предчувствие. Сильвира знала, что в последнее время для старшего следопыта каждый свободный день был как праздник. И вдруг, небрежным взмахом руки владычицы он получает один-два месяца отдыха — тут есть причина для беспокойства.
— Что вы задумали, моя королева?
— Ты, Калиган, за последние годы хорошо поработал. Нет, ты просто отлично поработал! Ты совершал такие вылазки, на которые другой и под страхом смерти не решился бы. Один твой поход в Подземные Копи чего стоит!
Калиган чуть слышно хмыкнул. Похоже, худшие его опасения подтвердились. Несомненно, он уже понял, что владычица задумала какую-то жуткую авантюру. Вроде того памятного похода в Подземные Копи — огромную тюрьму-рудник под Драконовыми Скалами. До знаменитой Амархтонской битвы все были свято убеждены, что как только Армия Свободы войдёт в город, все рабы Копей будут освобождены. Это оказалось всеобщим самообманом. Экспедиции в подземелья пропадали одна за другой. Счастливчики, которым удавалось вернуться, твердили о коварных магических ловушках и о страшных чудовищах, наотрез отказываясь идти туда снова.
Калигану же удалось пробраться через все ловушки. После первых потерь он отправил свой отряд обратно и дальше пробирался в одиночку. И он не только пробрался и выбрался, но и привёл с собой одного из узников Подземных Копей. Правда, этот освобождённый не дал никаких ценных сведений, поскольку пребывал в полном безумии: жаловался на своего освободителя, твердил, что на рудниках ему жилось очень хорошо, и просил отпустить его назад. Больше экспедиций в Подземные Копи королева не посылала.
— Что я должен сделать? — изменил вопрос Калиган.
— Ты должен пробраться в Башню Тёмного Круга и узнать, что они задумали.
Калиган виду не подал, но королева знала, что он ошарашен. Забраться в главную твердыню к архимагам и разузнать их планы — это всё равно, что попросить зуб у взбешенного чёрного дракона, рассчитывая, что тот отдаст его добровольно.
— Я должна знать, готовят ли они войну против нас или нет. Каким образом ты это разузнаешь — дело твоё. Но сведения должны быть точными. От этого зависит моя стратегия.
— Это всё?
— А тебе мало? Справишься?
— Гх-хм, не имею права не справиться.
— Вот и славно, Калиган. Теперь ты понимаешь, почему я освобождаю тебя от всех заданий. Я послала шпионов в Тёмный город, но они соберут лишь общие сведения, по которым будет сложно судить о планах архимагов. Если Тёмный Круг готовит войну, то я должна знать это наверняка. Потому отдыхай, набирайся сил, изучай подступы к Башне, читай донесения моих шпионов, пользуйся услугами Криптии. Я уже приказала Теламону оказывать тебе содействие. Время от времени будешь докладывать мне, как идёт подготовка к твоей вылазке. И никому об этом ни слова. Разумеется, кроме тех помощников, которых возьмёшь с собой. Иди, Калиган. От твоей вылазки зависит очень много. Возможно, даже то, нанесём ли мы удар первыми…
Королева зажмурила глаза от нахлынувшей головной боли. И всякий раз, когда она закрывала глаза, перед ней возникало окровавленное лицо Тальги и губы Зрящей шептали: «Не допусти кровопролития, владычица, не допусти…»
— Будет исполнено, моя королева, — откланялся Калиган.
Едва он покинул комнату, в двери спешно вошёл политарх Пелей.
— Вы меня звали, моя королева?
— Твой Радагар ещё не уехал?
— Нет, он выедет на рассвете, как и условились…
— Очень хорошо. Дай ему вот это, — королева протянула свиток, скреплённый её личной печатью, вскрыть которую не имел права никто, кроме получателя.
— Тайное послание? Для кого?
— В Мелисе пусть разыщет Автолика. Письмо для него.
— Автолика? — Пелей был заметно удивлён. — Бывшего главу вольных стрелков? Но… моя королева, вы же знаете, разыскать того, кого ищут одержимые местью архимаги Тёмного Круга… э-э-э, маловероятно. Никто не знает, где он скрывается.
— Ты говорил, что твой Радагар мастак на всякие розыски. Вот пусть и найдёт.
Пелей поспешно взял свиток.
— Будет исполнено. Радагар сочтёт великой честью исполнить личное поручение сиятельной королевы.
* * *
Ещё не рассвело, когда Восточные врата Амархтона отворились с протяжным скрежетом, выпуская из города восьмерых всадников. Во главе их ехал грузный чернобородый воин немолодых лет. Он вовсе не был обрадован личным поручением сиятельной королевы. Его, рыцаря-антимага, одного из лучших мастеров Двора Секуторов отправляли проверять слухи о появлении в Каллирое миротворца. А помимо того — разыскать этого пройдоху Автолика и вручить ему письмо — не много ли чести для скрывающегося от мира бездельника-бродяги?
Радагар давно служил королеве Сильвире и быстро пришёл к мысли, что от него попросту избавились. Владычица, видите ли, недолюбливает Двор Секуторов из-за чрезмерной жестокости его воспитанников!
«Сколько войн прошла, а как была неженкой, так и осталась! — злился Радагар. — Не хочешь ручки в крови пачкать — сиди в своих покоях, и пусть тебя слащавые подружки-храмовницы развлекают. Мы сами за тебя, владычица, грязную работу сделаем. Но нет, ей хочется и свои ручки чистенькими сохранить, и чужих не замарать. Мерзость! Ты, может, и умеешь вдохновлять воинов, Сильвира, но стратег из тебя никакой… И всё же я свою работу сделаю. Сделаю так, что ты ещё не раз обо мне вспомнишь, Сильвира!»
