Горавн поднял руку, демоны хищно предвкушали поживу, гномы крепко сжимали свои топоры и кирки, драконы замерли в воздухе, готовые сорваться вниз, готовые жечь и убивать. Эльфы заняли позиции у пушек, все ожидали одного, когда могучий серый дракон, что взвился в воздух, отдаст приказ о наступлении.
Балскове не собирался ждать, через минут двадцать, то есть, когда Кайл скроется из виду, применив силу кристаллов, он перенесся к старой башне. Сейчас его не интересовали возгласы драконов, на то, что кто-то смог применить магию, один из обитателей палаточного городка, поверил, что это была именно магия, и совершил роковую ошибку. Что это тогда было, если не волшебство?
Старая башня стояла на границе Каримэны и Западной страны эльфов не одно столетие, когда-то здесь был целый замок, одного богатого эльфа, склонного жить в одиночестве. Но, не оставив детей, он повлек за своей смертью постепенную гибель замка, никто не хотел жить здесь, сначала Большой Брод собирался взять его под городскую опеку, но передумал — зачем? Слишком далеко от города, приезжим хватает места, к тому же драконам не имело смысла останавливаться в сотне метров от границы. Замок опустел и обветшал, и в какой-то момент обрушился, целой осталась только башня, поэтому никто не говорил "у старого замка", но "у старой башни". Сюда перенесся Балскове, он не хотел ожидать сюрпризов, но, по возможности, увидеть их приготовление. Затаившись в развалинах старого замка, Балскове ждал и прождал, целых пять часов. Никто так и не появился здесь. Это была лишь уловка, о которой нагло заявили в полный голос.
— Скала у заповедного леса со стороны Каримэны, Балскове! — заявил Кайл, кружа в небе.
Син зло пнул попавшийся под ноги камень, а другим страстным желанием послал в Кайла, дракон чудом успел увернуться. Могло быть гораздо хуже, но Балскове больше ничего не выкинул, он перенесся к заповедному лесу, тому самому обширному заповедному лесу, тянущемуся до Царства Льва, где дети Льва якобы убили нескольких единорогов. Тогда, пять лет назад это послужило началу войне.
Высокая скала над обрывом перед самой Каримэной, не раз драконы-пограничники останавливались и, замерев, наблюдали, как по камням скачут единороги, чаще это был молодняк, белоснежные создания прыгали, кружились, словно выполняя движения какого-то танца, на самом деле, они просто резвились. Но единорогов было принято считать куда более возвышенными существами, чем они были в действительности.
Сейчас на довольно обширной площадке на вершине скалы не было единорогов, здесь стояли драконы. Они прилетели сюда, а в семь сюда перенесся дракон. Син появился в воздухе, с одной стороны, это его уязвляло, с другой, он имел возможность увидеть всех.
Не в силах спокойно ждать, даже если сделать что-то не в его силах, Кайл, развернулся и отправился на ту же скалу, здесь граница Каримэны углублялась в Западную Страну эльфов, поэтому Кайл летел вдоль неё, минуя пункт перехода. Издалека он заметил четырех драконов странного вида, они походили не тени, ему рассказывали такое… о богах. Не взирая на всё, Кайл полетел к ним. Они тоже заметили его и видя, что он летит именно к ним, остановились
— Кто это? — спросила Амнэрис.
— Кайл Новилин, с ним отправился Георг, в твой храм, — ответил ей Тасмир.
— Что ж, если они не разделились, то он может знать, где они.
Кайл подлетел к ним почти вплотную.
— Вы нужны Великому Богу Справедливости! — сказал он, они все на скале у заповедного леса.
— Амедео? — это прошептал Тасмир.
— Балскове там, они надеются остановить его, но для этого должно быть сильным созидание. Вы — Боги Созидания!
Четверо богов повернули к скале у заповедного леса, Кайл полетел вслед за ними. Все-таки он не зря сделал, что полетел обратно, доставив Яромира на место, он дождался остальных и в половине шестого вылетел по направлению к старой башне, чтобы пригласить-таки Сина на встречу.
Андрей Бероев, Георгий Ти-Ирис, Беатрис Нежинская, Руфина Аверская — их только четверо! Не считая Яромира, конечно же. Балскове недоумевал. Неужели они собственными силами хотели противостоять ему? Он улыбнулся. Пусть попробуют!
— Ну, будете атаковать? — царственно спросил Балскове, появившись на скале.
— Будем, — ответил ему Амедео, выходя из-за обширного камня, с воздуха Син при всем желании не мог увидеть его. Ни его, ни ее.
— Вперед! — скомандовал Горавн, громовым и безжалостным голосом.
И демоны, драконы, сорвались с места. Очередь гномов еще не пришла, они выжидали, когда драконы раскидают разрывные снаряды, а демоны подхватят бегущих. Потом очередь эльфов, обстреливать из пушек, и только потом гномы будут действовать на добивание. Их не смущала роль стервятников.
Дети Льва направили стрелы в воздух и вперед, которые драконы сжигали на подходе, а демоны просто не замечали, стрелы беспрепятственно пролетали сквозь них. И только на море стрелы могли достичь моряков Чертомира, но они были почти в полной недосягаемости. И все атаки Царства Льва походили на возню ребенка, которого твердой рукой подхватил взрослый. Не нужно отвечать, чтобы понять: кто здесь сильнее.
Снаряды — предвестники смерти свистели над головами, с грохотом разрываясь и унося с собой жизни воинов Царства Льва. Демоны кидались на всех, кто успел убежать, а тех, кто прорывался и через эту преграду, находили снаряды пушек. Никто из детей Льва не мог даже предполагать такой дальности полета.
Снаряды разрывались, разбивая не только жизни детей Льва, но и землю под их ногами, небольшие гейзеры стремительно разрастались, шансы пройти по этой долине уменьшались с каждый ударом и с каждой секундой. Горавн приказал драконам переносить гномов и эльфов через нее, пока это возможно. Теперь уже гномы и эльфы сбрасывали с высоты разрывные снаряды, становясь их дополнением.
Балскове побледнел, переведя взгляд на Яромира, но его лишенное глаз лицо почти ничего не выражало. Если только ожидание. Пусть хоть какой-то союзник, чем вообще никакой! Балскове с помощью своих кристаллов передал ему перчатки, прямо в руки.
— Сражайся со мной!
Но Андрей, который стоял рядом, сбил Яромира с ног, тот, совершив отчаянную попытку надеть перчатки, не успел этого сделать, а, упав, уронил, в пропасть, едва не последовав за ними. Балскове почти зарычал, силой своих желаний он сковал движения всех четверых драконов. Едва он развернулся, чтобы сделать то же самое с Амедео, как почувствовал непреодолимую преграду, ее создавала она. К счастью для Балскове это противодействие не лишило его сил и не отбросило на расстояние, он остался стоять здесь, со всей силой гнева понимая, что ничего сделать не может, но Амедео обошел ее и сделал шаг к Балскове.
