Она обреченно кивнула, не решаясь спорить с настойчивым взглядом пьянящих черных глаз. Вся злость, возмущение и обида на него прошла почти так же быстро, как появилось. Видимо, ей все-таки придется смириться с мыслью о том, что эти двое никогда не смогут общаться в нормальном ключе. Только бесконечные унижения, подтрунивания друг над другом и полнейшее нежелание понять ближнего.
— И теперь ответ на твой вопрос, — спокойно продолжил парень, заботливо поправляя краешек одеяла. — Я предупреждал Фрэнки, что оторву братцу голову, если он посмеет обидеть ее. И что в итоге? Десять минут назад я оставил эту вздорную девчонку у здания аэропорта и впервые в жизни осознал, что она нагло врет, глядя мне прямо в глаза.
— Ты думаешь, они…расстались? — девушка сама не поняла, почему эта новость твердой рукой сжала сердце. Изначально было понятно, что из их романа вряд ли выйдет что-либо путное, но она все же надеялась. Верила, будто через пару лет сумеет полюбоваться самой искренней и счастливой улыбкой Стефана, увидит, каким огнем загораются зеленые глаза при появлении итальянки, услышит еще более громкий и заразительный хохот вампирши.
— Не знаю, — вынужден был признать Дамон, — но чувствую, что она неспроста так заторопилась домой. И дело даже не в ее глупом желании поскорее отыскать… — он резко замолчал, зарываясь носом в пушистые светлые волосы, а потом скороговоркой произнес, — Я хотел с тобой кое о чем поговорить. Точнее о ком. И лучше сделать это сейчас.
— Очень внимательно тебя слушаю, любимый, — со всей серьезностью и должной долей участия прошептала Елена. Она ждала этого разговора, и давно подумывала завести его первой, вот только смелости никогда не хватало.
— То, что случилось в ангаре, — очень неуверенно забормотал мужчина, — в общем, на самом деле все было совсем не так. Да, мы подрались, но убивать его я не хотел. Он сам меня об этом попросил.
— Попросил? — обескуражено переспросила Гилберт, задирая голову вверх, чтобы встретиться с парнем взглядом.
— Можно сказать и так, — не внес никаких пояснений немного напряженный голос. — Я слышал многое из того, что он говорил тебе. Эта связь, существующая между нами, она как два кусочка одного зеркала. В ней все отражается с поразительной точностью. Я вижу, чувствую, слышу и ощущаю все так же, как ты. Раньше мне с трудом удавалось объяснить эту особенность, теперь я нашел ответ, точнее его дала Мисао.
— Дамон, пожалуйста, чуть больше подробностей, — взмолилась Елена. — Мне очень сложно тебя понять, когда ты говоришь загадками. Что именно ты слышал?
"Только не про поцелуй!" — мысленно взвыла она, понимая, что совершенно зря скрыла эту выходку полувампира от всех, в том числе и от своего мужчины.
— Как он будил тебя, как просил успокоить Кайлеба, ну и меня, конечно же, — хмуро перечислил парень, прижимая к своей щеке ее ладонь. — А еще он спас тебе жизнь, я это очень хорошо помню. Тогда мне впервые показалось, будто он действительно пытается помочь.
— Что он сделал? — недоуменно изогнула бровь девушка. Почему в ее голове все так смутно? Почти никаких воспоминаний, одни куцые обрывки фраз и размытые очертания множества лиц.
— После того, как Мисао отшвырнула тебя от Кайлеба, ты упала, ударилась головой и потеряла сознание. Я плохо понимал все, что происходило, но тот момент запомнил в мельчайших подробностях. Он раньше меня заметил, что с тобой творится что-то неладное, но виду не подавал, дожидался, пока лиса сама обратит внимание. И вот тогда мне и довелось столкнуться нос к носу с собственным отражением. Честное слово, всегда считал выражение "мурашки по коже" не более чем пустым звуком, но именно это происходило со мной в ту секунду. То же лицо, та же манера ухмыляться и взгляд…цепкий, колючий, как у волка. А уж когда ты произнесла: "Спасибо, Дамон", я чуть было не ляпнул то же самое, — он весело расхохотался, чем поразил и без того удивленную Елену до глубины души. — Затем ты сняла с меня кольцо и помогла ему справиться с наглой гадиной. Не сказать, чтобы я очень уж обрадовался, когда и второго китсуна прикончили почти без моего участия, но ее смерть сыграла свою роль — ко мне вернулась Сила. В скверных количествах, однако, она все же была. Не уверен, что полез в драку первым, хотя не исключаю такой возможности. Единственное, что нам обоим мешало разнести ангар в щепки, так это твое присутствие. Я чувствовал, как он пытается удержать тебя от глупостей, не позволяет подходить слишком близко, и сам делал то же самое. Знаешь, мы оказались похожи во многом. В частности, оба не желали обнаружения правды. Он предпочел сохранить за собой облик мерзавца, я же поступил так, как он того заслуживал. Один только Стефан отказывается верить моим заверениям…Может, я зря всегда считал его форменным глупцом?
"Что за игру ты ведешь? Чего добиваешься?".
"Просто пытаюсь все исправить…отец".
"И ты думаешь, будто я так легко поверю? После всего, что ты и Мисао сделали?".
"Нет, не думаю. Окажись я на твоем месте, вообще вряд ли стал бы слушать".
"Сначала окажись на моем месте! Ты чуть было не убил моего брата, посмел прикоснуться к Фрэнки, и на это я теоретически мог бы закрыть глаза, но Елена…Очень глупо, Дамон, очень".
"Я ничего ей не сделал. Да, собирался, как и ты в свое время…"
"Не смей! Тебя это не касается!".
"Хорошо. Тогда поступай так, как считаешь нужным. Я полукровка, так что эта деревяшка у тебя в руках — штука бесполезная. Хочешь узнать настоящий способ?".
"Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Раз и навсегда".
"Нужен совет или как?".
"Сначала дай слово, что больше никогда не приблизишься к моей семье!".
"Дьявол, да зачем? Неужто нет желания избавиться от меня насовсем?".
"Слово! Пообещай и дело с концом".
"Черт, как с самим собой побеседовал. Ладно, я клянусь, что и близко не подойду к Елене. Доволен?".
"Вполне. Я уеду сразу же, как только…".
"Оу, все-таки решил меня проучить? Так и быть, валяй. Мне не впервой умирать на публике. Только уж извини, сестренке я все-таки почищу память. Репутация…".
"…это наше все. Я знаю".
— Вот такой диалог при помощи Силы, — с тоской закончил Дамон. — Я не думал, что Фрэнки останется, дабы лично удостоверится в его смерти. Можно сказать, она испортила блестящий план. Мне никогда не пришлось бы рассказывать это тебе, если бы не звериное чутье этой трехсотлетней дамочки. Хотя и от нее есть польза. Благодаря охране Кайлеба, я могу оставлять тебя здесь одну.
— Но почему? Почему ты сразу мне все не объяснил? — с легкой обидой в голосе допытывалась Елена. — И вообще! Это несправедливо! Кто давал ему право распоряжаться моей памятью? Какая еще к черту репутация?
