— Это как? — опешила Маша.
— Ну, — смутился Илья, — пламя, дым… полный шоу-бизнес. Словом, сбил с нее пару сотен тысяч и еще сосватал Марату.
— Марату? — удивилась Маша.
— Да, — хвастливо заявил Илья. — Пусть он ей втюхает «красоту и здоровье», а мы с тобой процент получим.
— А процент — это сколько? — поинтересовалась Маша.
— Ну… — застеснялся Илья. — Двадцать тысяч.
— Чего?
— Щелбанов! — Он почему-то рассердился. — Баксов.
— И это только процент? — воскликнула Маша. — А сколько же… — Она заметила, что Илья смотрит на нее недобро. — Ладно. Чего дуешься? — прикрикнула она на Илью.
— Ангелам… ангелам вроде как не к лицу заниматься торговлей, — признался он. — Тем более посредничеством.
— Да и фиг с ним! — Маша вскочила. — Ура! Мы честно заработали двадцать штук и завтра пойдем за покупками! Ура! Слушай, кстати, а деньги наколдовывать можно?
— Ни в коем случае, — сурово одернул ее Илья. — Так можно запросто разрушить всю местную экономику.
— Ну и фиг с ними! — Маша закружилась по комнате. — У нас куча бабок! Я умею творить чудеса! Живу в отдельной квартире! Илья, давай отметим?!
— Что? — Илья перевернул кружку с соком, которая со звоном разбилась.
— Давай напьемся! А? — Маша рухнула перед ним на колени. — Очень хочется. Отметить.
Спустя двадцать минут они впопыхах запирали квартиру и, минуя лифт, бежали по лестнице. На последнем пролете Маша остановилась и развернулась — так внезапно, что Илья врезался в нее и потерял равновесие.
— Скажи, — возбужденно спросила Маша, поднимая его за локоть, — а летать мы можем?
— Мы, — Илья недовольно отряхивался, — можем. А вы… — он строго осмотрел Машу, — пока еще нет.
— Прямо по воздуху? — прошептала она. — Как в кино?
— Еще лучше, — усмехнулся Илья. — Только со мной.
Маша неровно задышала и приложила руку к груди.
— Илья, милый-любимый…
— Ладно… — Илья махнул рукой. — У тебя спасательный круг есть?
— Круг? — изумилась Маша.
— Ну, — пожал плечами Илья, — можно жилет, но жилет достать труднее и он дороже стоит.
— Круг можно достать в ночном супермаркете… — забеспокоилась Маша. — Поехали, здесь неподалеку, на Сретенке, «Континент», там всю эту муру продают… Ну, поехали же!
— Как круто! — Маша задыхалась от восторга. — Как, мать твою, круто!
Илья улыбнулся и лег на спину. Маша сидела, раскинув руки и болтая ногами, в детском надувном круге, а под ней расстилалась Москва. Легкий освежающий бриз шевелил ленивые ночные облака и ерошил далеко внизу листья на деревьях.
Все это было невероятно. Они купили круг, бехеревку, нашли укромный дворик. Илья сжал ее голову руками, велел закрыть глаза. Спустя пару минут Маша почувствовала эйфорию. Ей было необычайно, фантастически хорошо, а на душе вдруг стало так легко, что она физически ощутила, что готова взлететь от восторга. Илья запихнул ее в круг, подтолкнул, и они воспарили.
Сердце бешено колотилось: там, во дворе, на улице, в городе — все оставалось тем же самым, а она плыла по воздуху, как по волнам. Илья держался за круг и медленно тащил ее прочь — через крышу, в город, туда, где шум, где огни, где людей видно сверху и где можно заглянуть в любое окно…
— Стой! — вскрикнула она.
— Что? — забеспокоился Илья.
— Давай же выпьем! — Маша тряхнула бутылкой бехеревки, которую держала в руке и о которой на время забыла.
Они молча, без предисловий, выпили.
— Нравится? — спросил Илья.
— А мне это не снится? — пробормотала Маша. — Это не иллюзия?
Илья рассмеялся:
— Нет! — Он обнял круг руками. — Самое настоящее чудо прямо от производителя. Я же ангел.
— А я? — оживилась Маша. — Когда я смогу?
— Когда… Ты сама поймешь. Ну что, приступим к воздушной экскурсии?
— Приступим… — промямлила Маша.
Они медленно поплыли — так, чтобы Маша успела насладиться видами, вылетели на проспект Сахарова, а над Садовым кольцом взметнулись ввысь. Маша изумленно и восторженно смотрела на струящуюся лаву — огненную реку машин, которые беспрерывным потоком неслись по дороге. Туда — красно-желтая река, обратно — бело-розовая.
— Слушай, а они там, внизу, нас что, не видят? — удивилась Маша.
— Нет, — ответил Илья.
Они проплывали мимо Гоголевского бульвара — вниз к набережной.
— Мы невидимые? — с восхищением воскликнула Маша.
— Какие же мы невидимые, если ты меня видишь, а я тебя? — хмыкнул Илья. — Мы видимые, просто они нас не замечают.
— Как так? — недоумевала Маша.
— Ну, вот так! — всплеснул руками Илья и отпустил круг, который тут же порхнул влево, по ветру. Илья догнал его, дернул Машу за ногу и сказал примирительно: — Не забивай себе голову. Считай, что это массовый гипноз.
— А-а-а… — все так же ничего не понимая, согласилась Маша, но через секунду отвлеклась.
Ночь укутала город темнотой, черная вода угрюмо текла куда-то, местами играя светом фонарей. Вдали виднелся Дом художника, по левую руку багровел «Красный Октябрь», а прямо перед ними стоял памятник Петру.
— Ух ты! — охнула Маша. — А можно я за него подержусь?
Но, очутившись нос к носу с громадным царем, Маша испугалась — уж слишком он был большой и мрачный.
— Да ну его, — недовольно произнесла она и развернулась.
Маша обнаружила, что уже не боится, когда Илья ее отпускает. Можно крутиться, можно переворачиваться на живот, подложив руки под подбородок, опираться на круг, можно лежать на нем сверху, свесив ручки и ножки… Ей то казалось, что путешествие заняло не больше минуты, то чудилось, что они плывут по воздуху год, а может, два — так все было необыкновенно и поразительно.
По дороге к Манежу Илья устроил «русские горки». Он сначала мчался с безумной скоростью, потом стремительно падал вниз; залихватски набирал высоту, взмывая, как мерещилось Маше, до самой луны. У Кремля, над подземным магазином, они зависли метрах в пяти над Манежной площадью. Устроили передышку и банкет. Илья куда-то делся, а вернулся с горячими пирожками. Для Маши эти полчаса стали особенным блаженством. Она пришла в себя, отдышалась и умиротворенно покачивалась на теплом весеннем воздухе. Маша развалилась в круге, как в большом, мягком кресле, пирожки положила на живот, а Илья неподалеку парил на спине.
Наконец отправились назад, к Чистым прудам. Теперь их несло по ветру, и ангел позволял Маше самостоятельно парить, временами подгребая руками. Так они докатились до Красных Ворот и опустились на крышу высотки. Несмотря на то что Маша всегда боялась высоты, в этот раз ею овладел дикий, непобедимый восторг. Мир выглядел таким маленьким и забавным, он был так далеко, что казалось — кто-то собрал его из детского конструктора.
