– Владыка Итилгаил, я слышал от друзей, что уже очень скоро твоя армия полетит на крылатых лодках навстречу какому-то врагу. Я, конечно, не лучник, но тебе же нужны будут такие парни, которые умеют рубиться в жестокой сече, а лучше меня никто во всём Аранелвуде не умеет обращаться с секирой.
Кирилл, которому Итилгаил протянул бревно, выдернул стрелу, надел на палец обручальное кольцо, подмигнул своему другу и, подойдя к гному, положил руку на его широченное плечо и сказал:
– Господин Хнорре, владыке Итилгаилу обязательна понадобится десант. Как бы хорошо не поработала авиация, но до тех пор пока мы, пехота, не пройдёмся по захваченной врагом земле, об окончании битвы и, уж, тем более, о полной победе, не может идти и речи. Но мне хотелось бы задать тебе такой вопрос. Твоим врагом будут верные слуги Хозяина Тьмы Амалора, врага Творца Ардфеора, настоящее имя которого Аструал, он Мастер Миров и творец всего сущего, а я его рыцарь, Кир Торсен. Это мерзкое чудовище, Амал, вот уже сотни тысяч лет заточён в огненном брюхе человекодракона Тартоботана и ему оттуда не выбраться, но он самый могущественный чёрный маг и потому умудряется даже из своей огненной тюряги творить зло руками своих подручных. Ему удалось найти во Вселенной Адамминен и он протянул к нему ниточку из своей зловонной, чёрной и никчёмной душонки, найдя здесь верных слуг. Кто они, я ещё не знаю, но скоро укажу владыкам эльфов на смертельных врагов Адамминена. Новую армию я вооружу таким оружием, которое будет отправлять души слуг Амала прямиком в брюхо Тартаботана, а всех тех, кто просто оказался не в том месте и не в тот час, эльфийские маги вернут к жизни. Вот я и хотел бы знать, господин Хнорре, сможет ли твоя новая секира снести голову собрата гнома? Не поддашься ли ты чувству жалости, когда он станет молить тебя о пощаде, господин Хнорре?
Гном, одетый в эльфийское платье, невольно попятился, но тотчас остановился, взял свою чёрную бороду в кулак и, сердито сверкнув карими глазищами из-под кустистых бровей, проворчал густым басом:
– Трудный вопрос, сэр Кир, но мой ответ таков – я расшибу голову даже своему отцу, если он окажется в войске врага, и буду потом до конца своей жизни молить Творца Ардфеора о спасении его души.
Кир похлопал гнома по плечу и успокоил его:
– Вот тут ты попал в точку, господин Хнорре. Если кто-то из слуг Амала вспомнит Творца, то твоя секира отправит его душу не в ад, а в новый мир, где она сможет очиститься. Так было всегда и даже великому владыке Эльворину пришлось пройти через семь кругов очищения лишь за то, что он чуть было не сделал знания высшей магии доступными всяким проходимцам. Зато теперь владыка Эльворин живет на Астриуме, дважды в неделю играет с Мастером Миров в кости и выиграл у него уже целую кучу денег. Вот только со мной у него вышла осечка. Он так и не смог обставить меня в стрельбе из лука, а теперь, когда у меня есть Белеготар, я сниму с него последнюю рубаху.
Ещё раз хлопнув гнома по плечу, на котором можно было поставить если не пианино, то уж точно стиральную машину, Кирилл подмигнул владыке Итилгаилу и ловким движением отправил свой лук в налучье. Кто-то из эльфийских лучников уже успел повесить ему на одно плечо богато украшенное серебром налучье зелёной кожи, а на другое точно такого же вида колчан со стрелами, в который уже была вложена счастливая стрела, перевязанная белой шелковой ленточкой. Итилгаил в это утро долго гадал, как ему будет удобнее объяснить людям, зачем эльфы собирают армию. Шагая по улице и раскланиваясь на обе стороны, Кир широко улыбался, но только тогда, когда они свернули на другую, где возле коновязи стояли их лошади, он сказал владыке эльфов Дейтхира:
– Вот видишь, Итилгаил, всего-то и дел было, что рассказать о твоих планах гному. Сегодня вечером в трактире твоего друга Хнорре мигом растреплет всем своим друзьям о том, что сказал ему рыцарь Мастера Миров. Теперь тебе останется только написать листовку, размножить её и через неделю все жители Аранелвуда будут знать, зачем владыка Ардонадар собирает армию. Главное мы уже сделали, нашли для сарафанного радио самого болтливого гнома и сказали ему, что Амал сидит в брюхе Татаботана. Скоро об этому будут знать далеко за пределами Аранелвуда и это обязательно заставит слуг Амала нервничать, торопиться и они обязательно совершат ошибку.
Итилгаил усмехнулся и сказал в ответ:
– Ты всего несколько дней в наших краях, парень, а уже знаешь о том, как заставить гнома разнести новость на всю округу. Скажи мне, Кир, сколько тебе лет, если это, конечно, не секрет?
Кирилл наморщил лет и стал подсчитывать, так как никогда прежде не задумывался о том, сколько же лет ему исполнилось в действительности и минуты через четыре ответил:
– Ну, если отбросить месяцы и недели, то получается, что мне уже стукнуло шестьдесят восемь лет, Итилгаил. А почему это тебя так интересует? Я ведь точно такой же бессмертный, как и ты, если однажды не облажаюсь и древние демоны не уволокут меня в такой мрак, откуда уже нет возврата, чего я постараюсь не допустить. Так что когда-нибудь наша разница в возрасте уже не будет такой большой.
Помолчав несколько минут, Итилгаил, наконец, ответил:
– У людей и эльфов разный темп жизни, Кир. Жизнь людей так коротка, что они стремятся вместить в неё целую вечность. Если пересчитать твои года на эльфийские, то тебе уже почти две тысячи лет. Помни об этом, парень, если какой-нибудь занудный тип из наших начнёт пенять тебе на твою молодость. Первая тысяча лет для эльфа это тот самый возраст, когда он подводит главный итог и решает, стоит ли ему жить дальше. Мы отличаемся от людей только тем, что видели в своей жизни гораздо больше, чем они, но ты, похоже, по части наблюдений заткнёшь за пояс даже меня или Ардонадара.
С того момента, как Тетюр покинул дворец принцессы Гвеннелины вместе с Ардонадаром и тремя дюжинами эльфов из его ближайшего окружения и они скрылись в неизвестном направлении, прошло чуть более трёх суток. Иоланта в ту же ночь также покинула дворец вместе с принцессой и её приближенными. Дамы вскочили на коней и ускакали, но относительно них хотя бы было известно, что они направились в священный лес к дереву принцессы. Атилла, освоившись в Дейтхире, не торопился творить новых цветочных драконов и вместо этого улетел осматривать окрестности. Кир, увидев дракона в полёте, когда он, кружа над городом эльфов, принял свой естественный облик, был просто поражен. Съев не такое уж и большое количество высушенной драконьей крови, он сделался почти вдвое крупнее и все жители Дейтхира смотрели на него с благоговейным ужасом, а когда дракон-маг оглушительно затрубил, взлетев на высоту в несколько километров, и изрыгнул в зенит такую струю пламени, что она могла накрыть любую половину города, словно окаменели и пришли в себя только тогда, когда тот куда-то улетел. Вот уже двое суток Кир не видел Атиллу но его это мало беспокоило. Его небесный брат был очень любопытен и любил бродяжничать.
