по себе многое говорило о тех, кто на нем приплыл. Белый Совет, похоже, не опоздал к намеченному сроку.
За штурвалом стоял Эбинизер Маккой собственной персоной, лысина его блестела под дождем. На пассажирском сиденье рядом с ним закутался в водонепроницаемое пончо Слушающий Ветер; одной рукой он держался за борт, другой – за приборную доску. Его обветренное лицо было угрюмо.
Посередине заднего дивана виднелась крошечная фигурка, закутанная в белый, расшитый алыми цветами шелк. Старейшина Мэй была китаянкой и хрупкостью, казалось, не уступала фарфоровой чашечке. Свои длинные белоснежные волосы она заколола нефритовыми гребешками. Притом что возраст она имела почтенный даже по меркам Белого Совета, Мэй до сих пор сохранила изрядную толику завораживающей, неземной красоты, которой отличалась в молодости. Лицо ее оставалось серьезным, даже безмятежным, а пронзительный взгляд не обещал ничего хорошего.
Я ее боялся.
По обе стороны от Мэй сидели двое Стражей-ветеранов в серых плащах, еще трое устроились на палубе. Все пятеро – явно закаленные в боях, из резерва, который держали на случай экстренных ситуаций в Эдинбурге. Все – вооруженные до зубов и явно готовые к бою. Мэй пугала их не меньше, чем меня; один из них держал над ней зонт.
Я ждал на самом конце причала, дав знак Эбинизеру ставить катер со стороны, противоположной ошвартованному уже «Жучку-плавунцу». Он подвел катер к настилу гораздо мягче, чем я, заглушил лязгающий и чихающий мотор и встал, чтобы бросить мне трос. Я поймал и привязал катер к причалу, не спуская глаз с сидевших в нем людей. Никто не произнес ни слова. Мотор затих, и единственными звуками остались шум дождя и ветра.
– Добрый вечер, – кивнул я Эбинизеру, решившись нарушить молчание.
Он пристально смотрел на меня и хмурился. Потом взгляд его скользнул по берегу и снова вернулся ко мне.
– Привет, Хосс. – Он перешагнул через борт и ступил на причал.
Один из Стражей бросил моему старому наставнику второй трос, и он привязал корму. Потом распрямился, подошел ко мне и протянул руку. Я пожал ее.
– Рашид? – шепнул он так тихо, что я едва расслышал его сквозь шум дождя.
– С нами, – ответил я так же тихо, стараясь не шевелить губами.
Он едва заметно кивнул и повернулся, чтобы махнуть остальным. Стражи и старейшины начали выбираться из катера. Я шагал по причалу к берегу рядом с Эбинизером, косясь через плечо на Стражей. Они принадлежали к той породе людей, у которых не осталось иллюзий касательно насилия, будь оно магическим или каким угодно другим. Если бы они решили, что лучший способ справиться со мной – это выстрелить мне в спину, они не колебались бы и доли секунды.
Я первым сошел с досок на камни и сразу же ощутил присутствие Духоприюта. В это мгновение единственными людьми на острове были те, кого привез сюда я.
Эбинизер ступил следом за мной, и я почувствовал это, стоило его ноге коснуться камня. Никто не шептал мне что-то на ухо и не подсказывал любым другим способом. Я просто знал это, ощущал, как вы ощущаете муравья, ползущего у вас по руке. Он сделал еще шаг и остановился, а я прошел дальше, пока не оказался от него на расстоянии десяти футов. Остановившись там, я повернулся лицом к остальным, спускавшимся с причала. Я внимательно следил за ними чувствами острова, чтобы не бояться каких-нибудь спрятавшихся за завесами Стражей.
Эбинизер, Древняя Мэй и Слушающий Ветер, слегка позеленевший от качки, стояли в ряд лицом ко мне. Стражи возвышались у них за спиной; взгляды их шарили в поисках угрозы повсюду, включая озеро.
– Ну, Страж Дрезден, – произнес Эбинизер, опершись на посох. – Мы получили твое послание.
– Я так и понял, – кивнул я. – Вы дочитали до того места, где я говорил, что, если вы хотите драки, вы ее получите?
Стражи не то чтобы оскалились и заголосили злобно, но были близки к этому.
– Ну да, да, – сказал Эбинизер. – Мне кажется, выйдет больше толку, если мы прежде обсудим положение вещей.
– Разумеется, – согласилась старейшина Мэй. Голос ее звучал слишком гладко и уверенно для крошечной старушечьей фигурки. – Убить тебя мы можем и позже.
Надеюсь, я не вспотел как мышь, но это далось мне нелегко.
– Так или иначе, непочтительность, которую ты выказал по отношению к Совету, заслуживает кары, – продолжала она. – И не льсти себе мыслью, будто мы прибыли сюда только потому, что у нас не было иного выхода.
Эбинизер покосился на Мэй.
– В то же время, – сказал он, – твоя репутация как следователя оценивается Советом весьма высоко. Это, в дополнение к характеру твоих взаимоотношений с обвиняемым в убийстве, является достаточным поводом, чтобы выслушать тебя.
– Чародей Дрезден, – подал голос Слушающий Ветер. – Ты сказал, у тебя имеются доказательства невиновности Моргана. Ты сказал, у тебя имеется свидетель.
– И не только это, – отозвался я.
– И где они?
– Надо подождать немного, – сказал я. – Пока подтянутся остальные.
Древняя Мэй сощурилась. Стражи насторожились еще сильнее и разошлись чуть в стороны, положив руки на оружие.
– Что еще за остальные, Хосс? – спросил Эбинизер.
– Все, пострадавшие в этой истории, – ответил я. – Страж Морган не единственный, кого подставили.
