— Что? — потребовала Сэндри, когда они зыркнули на неё. — Что я сделала?
— Тебе не приходило в голову, что мы возможно хотели бы, чтобы с нами советовались насчёт очередной долгой поездки? — потребовала Трис.
Браяр добавил, карикатурно-вежливым голосом:
— Премного благодарю за то, что вы спросили нас, Клэйхэйм Сэндри. Вы вольны распоряжаться нашими жизнями, как вы распоряжаетесь шёлком при вышивке. Мы лишены собственных мозгов — и задниц, — которые могли бы помочь нам решить, желаем ли мы так скоро отправиться в поездку на целый день.
— Но я ведь вас спросила, разве нет? — ошарашенно потребовала Сэндри. — Я была уверена, что спросила. Я же сказала Кузену Амбросу.
— Нет, не спросила, — огрызнулась Трис. — Ты сказала нам, как ты сказала «Кузену Амбросу». Перед императрицей и её двором, так что мы как-то не могли с тобой это обсудить.
— Ну, вы могли что-то сказать пораньше, — ответила Сэндри, пожимая плечами. — Я ведь из-за своих земель сюда в основном и приехала.
— Сказать тебе при дворе, или перед слугами, или перед императрицей? — потребовал Браяр. — Вся эта дворцовщина совсем разжижила тебе мозги?
Сэндри сжала губы:
— Никто бы и не узнал, если бы вы со мной говорили так, как мы говорили друг с другом раньше, — упрямо сказала она. — Безмолвно. Помните? И никто никогда не подслушивал. А теперь кончайте жаловаться. Если хотите остаться, я поеду в мои поместья с Амбросом сама.
— И чтобы имперские друзья, которые едут с тобой, доложили, что мы вас кинули? — спросил Браяр. — Может быть тебе не нужно волноваться о том, что они навлекут на нас неприятности, но мы-то не высокородные. Мы уязвимы.
— Да вы нарочно спорите, — сказала Сэндри им обоим. — Я скажу, что вы заболели, это вас устроит?
— Вот если бы ты обращалась с нами как с равными, а не как со слугами — это бы нас устроило, — ответила Трис. — В Спиральном Круге ты себя так не вела. Мы — либо твои подданные, либо твоя семья. Решай.
У Сэндри задрожали губы. «Я тоскую по дому», — расстроенно осознала она. «Я тоскую по дому, и я не хочу, чтобы они дальше меня отчитывали».
— Ох, оставьте меня в покое! — воскликнула она, желая выпроводить их из комнаты прежде, чем она на самом деле заплачет. — Я не просила, чтобы вы ехали! Это была Дедушкина идея — я просто хотела его успокоить! Откуда мне было знать, что вы двое стали такими… такими гордыми и надменными?
Она начала рыться в кармане в поисках носового платка.
— Это мы-то гордые и надменные? — потребовал шокированный Браяр. — А кто здесь отдаёт приказы, Клэйхэйм?
— Ох, великолепно. Слёзы. Вот это точно всё исправит, — огрызнулась Трис.
Она распахнула дверь и потопала прочь.
Браяр последовал за ней, добив Сэндри напоследок:
— Увидимся на заре, моя великолепная леди.
Сэндри удалось дождаться, пока за ним не закрылась дверь, прежде чем у неё полило из глаз. «В пути не было так тоскливо», — подумала она, заливаясь слезами. «Нужно было так много сделать, и с нами были Торговцы. Но этот двор, где нужно всё время стоять, и сидеть, и делать реверансы, и сидеть, и кланяться, и стоять, и ходить, и сплетничать, и делать реверансы… Дедушка никогда никого не заставляет так вести себя! Мы кланяемся или делаем реверанс когда видим его, и этого хватает на весь день. И в Эмелане я никогда, никогда не чувствовала, что окружена завистниками, в отличие от этого места. Все хотят заполучить то, что я имею, а я просто хочу домой!»
Её мягкие губы сжались. «И Браяр с Трис могут идти и делать что захотят. Очевидно, у нас было что-то чудесное в детстве, что нам не дано во взрослом возрасте. Глупо было думать обратное, а сейчас мне нужно беспокоиться о более важных вещах».
* * *Трис поднялась по нескольким лестничным пролётам в свою комнату и начала снимать с себя вещи, которые носила при дворе, пока Чайм приветственно порхала вокруг неё. Они сообща решили, что Чайм была слишком возбудимой для их первого дня при дворе. Хотя умом она понимала, что Сэндри вплела самые разные защиты от пятен, складок и казусов в изысканные ткани и швы, в своей нарядной одежде Трис никогда не было так комфортно, как в её остальных вещах. Теперь она со вздохом облегчения надела льняную сорочку и синее хлопковое платье. Придворные туфли были заменены на кожаные.
Наконец ощутив комфорт, с Чайм на плече, Трис снова пошла вниз, где чуть не столкнулась с Амбросом фэр Ландрэгом.
— Прошу прощения, Сагхад, — сказала она, делая реверанс уже, казалось бы, сотый раз за день.
Они были мимолётно представлены друг другу тем утром, за завтраком.
— Вимэйси Трисана, — сказала он, кланяясь. — Доставил ли вам удовольствие визит во дворец?
«Примерно такое же удовольствие, как от пирога с крысятиной», — подумала она, но не произнесла вслух.
— Пожалуйста, просто Трис. Я вообще не особо люблю титулы.
— Тогда и ты зови меня Амбросом, — произнёс он своим негромким голосом. — В конце концов ты — названная сестра Сэндри, что делает нас в какой-то мере роднёй. По крайней мере мы являемся, или должны являться, чем-то большим, чем просто знакомыми.
Трис улыбнулась ему, оценив его лёгкую шутку-намёк. Этот человек ей нравился; это было ожидаемо. Всё, что она о нём слышала от герцога и от Сэндри, было хорошим. «Сэндри называла его прозаичным и придирчивым всю дорогу в Наморн, но на её месте я бы хотела, чтобы за моими делами следил кто-то осторожный и педантичный», — подумала Трис. «Кто-то, кто точно всё проверит».
Она осознала, что у неё была информация, которая ему не помешает:
— Боюсь, что в поездке в Ландрэг нас будет немного больше, чем ожидалось, — объяснила она. — Её Имперское Величество предложила четырём своим придворным составить нам компанию, и я думаю — но не уверена, — что Даджа встретилась с другом, которого собирается к нам на какое-то время пригласить.
Было интересно видеть, как Даджа мигом стала на защиту столь непривлекательного безумного нищего с улицы.
Амброс поморщился:
— Я ожидал дворян за компанию, — признался он. — Её Имперское Величество не захочет, чтобы Сэндри забыла прелести придворной жизни, если есть возможность этому воспрепятствовать. Я благодарен за то, что это лишь четверо дополнительных дворян. Я не удивился бы и визиту Её Имперского Величества собственной персоной.
— Шан фэр Рос упомянул что-то насчёт грядущего визита во дворец кузины из Лайрана, — предложила Трис.
— А. Тогда понятно. Но благодарю за предупреждения, Ви… Трис.
Амброс улыбнулся ей:
— Ты обнаружишь, что Ландрэг может содержать самых разных гостей. Моя семья уже там.
Он поклонился и пошёл наверх, в свои комнаты, а Трис продолжила спускаться вниз, на кухню.
Уэнура, кухарка, подняла на неё взгляд от доски, где резала лук, и хищно осклабилась:
— Вот, кому можно доверить порезать что-нибудь, не порезавшись, — сказала она.
Они с Трис познакомились прошлым днём, когда Трис нужно было чем-то занять руки.
— Фартуки — на вешалке. Я послала служанок за покупками, и они ещё не вернулись. Подмени меня, пока я подогрею суп вон для этого.
Она дёрнула головой в сторону стола в конце комнаты.
Там со своим другом сидела Даджа. «У неё на лице будто написано «только не спрашивай», — подумала Трис, снимая с крючка фартук. Чайм отцепилась от шеи Трис и спланировала на пол, чтобы свернуться калачиком под кухонным столом. Лук стеклянную драконицу не привлекал. Повязывая поверх платья фартук, Трис сдёрнула поток ветерка с чёрного входа, чтобы тот уносил запах лука подальше от её чувствительного носа. Другой, более крупный поток, она притянула с передней части дома и мимо Даджи, чтобы подслушивать её разговор с костлявым мужчиной. Только позаботившись об этих частностях, она начала резать ждавшие её внимания чищенные луковицы.
— Жэгорз, зачем ты здесь? — спросила мужчину Даджа, пока тот пил из тяжёлой кружки. — Я думала, ты так и остался в Кугиско…
— Под замком, — сказал мужчина — «Жэгорз», повторила про себя Трис — когда Даджа замялась. — Я выбрался из госпиталя. Сказал им, что я выздоровел. И вёл себя как здоровый. Это мне под силу. Они не позвали кухонную ведьму, чтобы осмотреть меня. Понимаешь, она всегда знает правду, и она бы им сказала. Может быть, она по запаху чует, я не знаю, но я целую неделю притворялся таким же, как они. Закрытое крыло было переполнено, и там ещё ждали другие вроде меня, поэтому мне задали несколько вопросов, дали мне аргиб и новую одежду, и отпустили.
— Этот зелёный халат, который ты носишь — не новый, — сказала Даджа, пока Уэнура ставила кастрюлю с супом греться на одну из печей поменьше. — Это тот самый халат, который ты носил, когда помогал мне вытащить остальных во время пожара. На нём до сих пор подпалины.
