Нет, вы сами подумайте! Что же из веществ нужно употребить, чтобы заявить, будто бы российский президент среди бела дня лично ворвался в кабинет английской королевы и устроил стрельбу? Да ещё и уронил хрустальную люстру стоимостью сто десять тысяч фунтов?
А часовню шестнадцатого века тоже он?
Да, уважаемые читатели, я безмерно уважаю Глеба Егоровича Жеглова и даже иногда горжусь им, но тут… Увы, тут я вынужден развести руками. Всё же он не национальный английский герой Джеймс Бонд в стреляющих ботинках, и такие шпионские страсти не в характере нашего президента. Вот разбомбить к чертям собачьим половину Лондона, это пожалуйста. Но тайком пробраться в покои королевы?
Извините, но антикварные прелести Её Величества вряд ли кого толкнут на романтические поступки. Тут, скорее, можно заподозрить юного президента расположенной через пролив страны, как раз специализирующегося на дамах третьего срока годности.
Я, конечно, не нарколог, но… Чем можно объяснить финт английского премьера, выдвинувшей вчера это глупое и смешное обвинение, а сегодня попытавшейся заявить, будто её неправильно поняли. Не надо ля-ля, госпожа премьер-министр! Всё мы прекрасно поняли — это вещества.»
Глава 13
Я закрыл за нами портал и дождался, пока президент сядет в кресло. Опустился напротив, чтобы видеть глаза собеседника.
— Вот как-то так, Глеб Егорович.
Жеглов, надо отдать ему должное, быстро оправился от потрясения, вызванного неожиданным приключением. Посмотрел строго:
— Пистолет откуда взялся?
И что, читать ему лекцию о сложнейшем механизме экстренной телепортации неживых предметов, основанном на считывании эмоций с энергетической оболочки человека? Ещё и обидится, что навесил на него неснимаемый щит активной обороны. Лучше объясню понятными здесь терминами:
— Обыкновенная магия, Глеб Егорович. Говорил уже.
— Так вы не шутили насчёт колдовства?
— Это не колдовство. Это точная наука, вроде химии или физики. А колдовства не существует.
— Вот как? — президент откинулся на спинку кресла и постучал пальцами по подлокотникам. — А вы, Владимир Владимирович, академик той науки?
— Ульдемир Вольф, с вашего позволения. Без позволения я тоже Вольф. Имперский граф и глава Тайного Кабинета.
Жеглов моча переваривал информацию, но ход его мыслей чётко отслеживался по выраженную лица. Поверьте, после двухсотлетнего юбилея и вы научитесь подобному, даже если перед вами чья-то посмертная гипсовая маска. Так-то он хорошо владеет собой, и в иной ситуации и при других наблюдателях…
Мысли же довольно простые. Первая — об умственном помешательстве, причём моя кандидатура в сумасшедшие не рассматривалась. Вторая — насквозь воинственная. Так и вижу в глазах отблески пожарищ, охвативших чуть ли не половину земного шара. Третья, она же окончательная, была мыслью о пенсии и спокойной жизни среди собак, котов и грядок с капустой. А вот это уже не нравится.
Наконец президент тяжело вздохнул и спросил:
— Так что же вы хотите от меня, граф Вольф?
— Всего лишь возможности пожить у вас несколько лет, Глеб Егорович.
— Прямо здесь?
— В стране. Желательно в спокойной, мирной и, по возможности, богатой стране.
— Насчёт спокойствия и мира вы не совсем удачно обратились. Вот чего-чего, но с этим у нас большие проблемы. С богатством, кстати, тоже.
Знакомая ситуация — страна богатая, но государство нищее. Но наоборот было бы хуже.
— Готов обсудить перспективы совместной работы по преодолёнию всех трёх проблем. Можем и больше.
— Да уж, — рассмеялся президент. — Вы же великий маг, и все вопросы решаются по щучьему велению.
Я сделал в памяти пометку — позже обязательно узнаю, что у них за щука была. В примитивных цивилизациях часто встречаются обожествлённые дикие и домашние животные с приписанным им магическим могуществом, но про рыбу первый раз слышу. В принципе, почему бы и нет? В России много рек и озёр, могли основной источник питания сделать символом богатства и всемогущества, а отголоски старинных верований сохранились и в развитом обществе.
— Все вопросы будете решать вы, Глеб Егорович, — я немного усилил присущий каждому более-менее приличному магу дар убеждения. — С моей стороны можете рассчитывать на посильную помощь. Сил, хочу заметить, более чем достаточно.
Жеглов немного помолчал и спросил:
— Депутатов и министров… вы?
Не врать же в такой мелочи? Развожу руками и с преувеличенным покаянием склоняю голову:
— Им не повезло.
— В каком смысле?
— В самом прямом, Глеб Егорович. Везение, хоть оно и не прощупывается руками и является довольно эфемерной субстанцией, но существует на самом деле. Эти неудачники умерли, но бюджет страны оздоровился. Ещё бы посоветовал конфискации имущества произвести, но тут смотрите сами — моё дело пока ограничивается ненавязчивыми рекомендациями.
Ага, так и слышу, как в президентской голове щёлкают костяшки счётов. Покойный император Ермий в таких случаях не церемонился, обдирая родню мздоимцев до седьмого колена.
Жеглов опять вздохнул. Видимо, вздохи стали его новой вредной привычкой.
— Я бы с радостью, но весь мир опять вонять будет. Вроде как сироток обижаю.
— Можно подумать, Глеб Егорович, что они не найдут другого повода для упрёков и недовольства. Насколько я знаю, вашим оппонентам ничего не стоит попросту выдумать этот саамы повод.
— Да когда это ещё будет…
— Часа через два. Может быть, чуть раньше.
— Что? — вскинулся президент.
Теперь настала моя очередь вздыхать.
— В самое ближайшее время по английскому телевидению выступит некая дама, по недоразумению считающаяся их премьер-министром, и обвинит вас в нападении на королеву Викторию Вторую. Доказательств, естественно, не предъявит, но спектакль устроит ещё тот.
— Конечно не предъявит, — ухмыльнулся Жеглов. — В кабинете королевы камер нет, мне разведка докладывала. Да и если бы были… Кто в здравом уме поверит этому бреду? Так что будет премьерша молчать в тряпочку, если не хочет вылететь из тёплого кресла в направлении сумасшедшего дома.
— Она промолчит, — согласился я. — Но элементарная иллюзия и прямое подключение к основным энергетическим каналам этого маленького острова смогут представить миру маленькое чудо. В Соединённых Штатах сложнее было, и то справился.
— Вы контролируете… — президент замолчал на половине фразы. — Но как?
— Я лучший! Я вообще единственный специалист на вашей планете.
— И что вы можете? Ну, кроме магии.
— Магия и есть наука управления энергией. Любой энергией, в том числе и электрической.
— Да, но… Одно дело вот это, — президент изобразил руками какие-то шаманские пассы. — Но электричество?
— А какая разница? Ведь вы из куска мяса можете и суп сварить, и котлету сделать, и колбасу, и шашлык пожарить. Всё равно оно останется съедобным.
— По поводу колбасы я бы поспорил. Кстати, вчерашний пожар на крупнейшем мясокомбинате…
— Им не повезло.
— А кому повезло?
— Людям. Вашим людям, между прочим. Хотя мы отвлеклись.
— Да, кивнул Жеглов. — Продолжайте, Владимир Владимирович, больше перебивать не буду.
— Ну почему же? Вы спрашивайте, не стесняйтесь. Это же я пришёл к вам, а не наоборот. Ну и по теме — после заявления фантома настоящий премьер-министр постарается как-то замять вопрос, но тут уж нам с вами придётся возмутиться у ударить кулаком по столу. Вернее, только вам. Грозно хмуриться и делать многозначительные намёки не разучились?
— Наплевать им на мой грозный вид. Не судиться же с английским премьером.
— Почему бы и нет?
— Шутите?
— Нет. Именно судиться! В районном суде. В самой глуши.
— И что?
— А давайте обсудим подробности в другом месте. В домашней обстановке, например.
— У вас?
— Безопасность и конфиденциальность гарантирую.
Деревня Кистенёвка. Двадцать минут спустя.
