оказалась неожиданной и эффективной. Уступая противникам во всем, они взяли его численностью и слаженной работой.
Берсерки уже полностью сконцентрировались на людском подкреплении и забыли об остатках эльфах, а я кинулся помогать Марти.
— Держись, — сказал я, испарив зелья и начав лечить его.
— У… меня… получилось… капитан… — выдавил Марти улыбку. — В первый… раз…
— Дурак, — вздохнул я. — Какой же ты дурак…
— Ну, не жалейте меня, господин целитель, все плохо? — спросил молодой человеческий солдат, когда я обрабатывал его руку.
— Война для тебя закончилась, — покачал я головой. — Справиться с раной не сложно. Целитель руку бы отрастил, но это проклятье… боюсь, тут я не в силах помочь.
Да, этому парню не повезло.
Когда солдаты добивали колдуна троллей у стены, тот что-то применил перед смертью и поразил всех, кто был рядом. Этому пареньку еще повезло, что вообще выжил, но вот руки он лишился, а из-за темной энергии с отращиванием новой будут серьезные проблемы. Мои зелья ничем помочь не могут. Быть может жрец сумел бы снять проклятье, но те сейчас и так работают на износ, чтобы хоть спасти жизни раненых.
— Понятно, — вздохнул человек. — Но я не жалею… Моя жертва поможет остановить Орду. Хоть немного.
— Мы остановим их, — кивнул я.
— Благодарю вас за спасение, господин, — кивнул уже бывший солдат. — Я — Деррик и не забуду этого.
— Лучше о себе подумай и о том, как будешь жить дальше.
Покинув Деррика, я занялся новым пострадавшим.
С этим и проще и сложнее. Ему на лицо вылили горящее масло. Очень сильные ожоги, глаза уже не спасти, но тут хоть потом можно будет что-то восстановить. Этим я как раз и занимался, благо недостатка в зельях не было и новые поставляли регулярно.
Иногда мне помогал кто-то из жрецов, а с ними, благодаря Ромотану я совместно работать уже умею.
После того как закончились раненные эльфы, я решил заняться людьми. Все же после выполнения той задачи отправлять меня на передовую никто не собирался. От отряда ничего не осталось, а каждый целитель был на счету, потому я сам вызвался помогать, а работы было много. Люди храбро сражались, но раненных было очень много. Многие отдали свои жизни в той битве, а потому я просто не мог дать пострадавшим просто умереть.
К тому же, это единственное, что я могу сделать, будучи тут.
Мой отряд почти полностью уничтожен.
Выжили только я, Марти и еще пятеро, но все они уже не бойцы.
Двое слишком сильно ранены, а у остальных шок и ужас после пережитого. Многие и так были на грани после стычки с нежитью, а тут почти полное истребление всех с кем еще недавно сражался бок о бок… Это слишком сильный удар по разуму и не каждый сумел его спокойно выдержать.
Отряд Лорнора вчера прекратил свое существование.
«Я все же вспомнил, как звали нашего командира…»
Да уж.
Большое достижение, учитывая нынешнее состояние.
Однако я все же больше хотел бы вернуться на передовую, чем заниматься лечением.
Мне сложно сдерживать свою ярость и хочется дать ей выход. Когда исцеляю, я все подавляю, но желание рвать зеленым глотки никуда не уходит. И когда работа кончается, начинает разъедать меня с удвоенной силой.
Впрочем, перерыва мне еще долго не видать. Раненых вокруг было много.
Большие шатры, в которых располагались пострадавшие, были расставлены на большой территории. Люди лежали на грубых лежаках из кучи веток и собственных спальных мешков поверх. Ничего другого под рукой просто не было.
Однако, как ни странно, но атмосфера вокруг была не такой уж и плохой.
Раненные люди просили позаботиться о тех, кто страдал сильнее, они не жаловались и не молили о смерти, а другие даже рвались поскорее выздороветь и снова сражаться. Я не очень понимал такое воодушевление, но дух людей вокруг меня был очень даже силен и мало кто отчаивался. Даже на грани смерти.
Разве что странные типы порой попадались…
— Я видел это! Видел! — говорил какой-то человек, которому жрец сейчас бинтовал голову. — Огромная латная перчатка спустилась с неба и велела мне построить четыре фермы и казарму.
— Четыре фермы?! Это как? — спросил у него другой и посмотрел на остальных рядом.
У тех на лицах было такое же недоумение.
— Ну, фермы же еду дают, вот и надо построить, а казармы, чтобы солдат обучать. Все логично. Так велела мне перчатка! — рассказывал пострадавший.
— И как ты собираешься добывать еду сразу с четырех ферм?
— Так они же сами еду производят, как и солдат в казарме.
— Жрец, его еще можно спасти, или нам сразу его закапывать? — посмотрели на целителя.
Тот со скучающим лицом лишь фыркнул, а затем усыпил несчастного.
— Галлюцинации у бедняги. Проспится, и ему станет лучше.
Да, некоторым серьезно досталось, и они слегка поехали крышей.
Я же решил проигнорировать услышанное и заняться теми, кто еще был вокруг.
— Вам нужно отдохнуть, — сказал мне жрец, когда я закончил с последним раненным. — К нам подошло подкрепление из целителей, так что можете поспать.
— Ладно, — пожал я плечами.
Раз пришли новые лекари, то и мне можно перевести дух, а то руки уже слегка дрожат после нескольких часов работы. Я достаточно устал и может, даже не увижу снов, когда буду спать.
Первым же делом я решил навестить Марти.
Тот лишился ноги, но, благо, без какого-то не снимаемого проклятья, а потому новую отрастить смогут.
— Эйс, — улыбнулся он, увидев меня. — Ты выглядишь очень уставшим. Отдохни.
— Знаю, — пожимаю плечами. — Ты сам отдыхай.
— Да мне больше нечем заняться, — усмехнулся тот. — Целитель сказал, что как только самых пострадавших исцелят, то потом займутся остальными. Может, через неделю мне ногу и вернут.
— В следующий раз уклонись полностью, — покачал я головой. — Раненный ты не слишком полезен.
— Понял, капитан, — поднял он большой палец. — Я продолжу тренировки.
Марти улыбается и пытается быть позитивным, хоть по нему и видно, что такое дается ему с определенными усилиями. Но все же он молодец. Я не ожидал от него такого. И мне правда было приятно, что он пытается меня подбодрить, при этом, не залезая в душу.
Это… помогает… немного.
Я уже было думал тут и прилечь поспать, как в палатку неожиданно вошел посыльный.
— Эйсиндаль Звездочет? — посмотрел на меня человек.
— Да, это я, — поднимаюсь с лежака.
— Вас немедленно вызывают в главный штаб. Генерал Туралион говорит, это срочно.
— Понял…
Меня вызывает самое высокое начальство?
Странно. Я не настолько важная птица, чтобы быть
