эксперименты
Максима еще несколько раз водили в комнату, где он играл с «летающими голограммами» — так он окрестил эти полуматериальные фигуры. Зачем они его сюда водят, он не представлял, но воспринимал это как своеобразное развлечение, которое вносило небольшое разнообразие в его скучную и однообразную жизнь.
Конечно, Максим задумывался о том, как бежать из этого мира. Сбежать он мог через осознанные сны. Но, чтобы их увидеть, надо найти Виолу и попросить у нее этой чудо-травы. Только вот мало того, что непонятно, как вообще ее искать здесь, где люди как домашние животные в странном мире рептилоидов, так еще и не факт, что она вообще тут есть. И, даже если он каким-то чудом найдет девушку, совсем не обязательно, что у нее будет эта чудо-трава. Остается одно — научиться входить в эти осознанные сновидения самостоятельно.
Максим тренировался каждый день. Но единственное, чему он научился — это «просыпаться» во сне на несколько секунд, но потом он или терял осознанность, или просыпался окончательно. Однажды после одного из таких пробуждений парень увидел, что за силовым полем творился какой-то хаос из вспышек из летающих световых полос, переливающихся всеми цветами радуги. Прибежали рептилоиды, долго разговаривали о чем-то на своем языке. А еще как-то странно смотрели на парня. Потом всё успокоилось, и рептилоиды ушли. Максим снова заснул.
Через несколько дней всё это повторилось. Снова хаос, снова прибежавшие рептилоиды. И как раз после того, как Максим проснулся при попытке войти в осознанный сон. Сначала он никак не связывал эти два события. Но когда это случилось в третий раз, парень крепко задумался. «Неужели это я устраиваю? — недоумевал он, — Может быть, прекратить попытки от греха подальше? Но как я тогда выберусь из этого мира? Нет уж, буду продолжать».
Путешественник по мирам, на свой страх и риск продолжал эксперименты со сном. Да, эта случилось и в четвертый раз: после очередного пробуждения снова вспышки, летающие линии и прочие непонятные явление. Но на этот раз рептилоиды надели на Максима ошейник и куда-то повели. Парень не на шутку перепугался. «Неужели меня накажу», — тревожно думал он.
Но ничего страшного не случилось. Максим просто закрыли в одной из кубических комнат, залитых синим светом. Чуть позже в ней сам собой появился стол и стул. Они как бы выросли из пола. Парень, конечно, удивился. Но не сильно: он уже привык, что тут творятся всякие чудеса. А потом таким же образом еще и кровать появилась. В общем, ничего особо не изменилось, как сидел Максим взаперти, так и остался сидеть. И кормить не перестали: иногда на столе появлялась тарелка с пирамидками, имеющими вкус земных блюд: копченой курицы, картофеля фри, или жареного стейка. В общем, жизнь шла своим чередом, и узник этого странного места продолжал практиковать осознанный сны. Ничего необычного при этом не происходило, никаких странных вспышек. Правда, и в осознанных снах продвинуться пока тоже особо не удавалась.
Однажды пришел рептилоид, который играл полупрозрачными голограммами, двигая их руками. Максим с любопытство смотрел на него, сидя на кровати. Чешуйчатый соорудил что-то похожее на компьютер: полупрозрачный макет стола, на нем черная бандура, похожая на системный блок, и большой экран с формулами. А на экране большая желтая надпись: «2+2=». И циферки, летающие рядом.
Создав эту голограмму, рептилоид стал наблюдать. Максим сразу догадался, что инопланетянин хочет, чтобы тот решал математические примеры, как в школе. «Ну ладно, поразвлечемся, — подумал парень, — Хотя и непонятно, зачем ему это надо».
Максим зацепил пальчиками голограмму четверки и поставил ее на нужное место. Появилась надпись «3+4=». Парень быстро поставил семерку и подумал: «Что-то легкие у них задачки, для первоклашек». Появился следующий пример. Потом еще и еще. И они начали усложняться. Сначала шла арифметика, потом алгебра, в конце даже интегралы появились, и тут Максим понял, что решить не сможет.
— Эй! — сказал он инопланетянину, — это слишком сложно для меня.
Тот никак не прореагировал, а продолжал наблюдать.
— Ты что, не слышишь? Я не умею решать эти гребанные интегралы!
Ноль эмоций. «Интересно, а рептилоиды вообще способны на какие-то эмоции? — мысленно задал себе вопрос парень, — Кажется, ящеры на эмоции не способны, у них в мозгу нет лимбической системы. Она появилась позднее, у млекопитающих. Но как шла эволюция на их планете? Там рептилии развились до разумной расы. Значит, должны же у них появится сложные мозговые структуры, неокортекс, например. А что, если неокортекс развился, а лимбическая система нет? Это значит, что они не имеют эмоций. Они как роботы с холодным разумом. Но тогда зачем им домашние животные? Для экспериментов? Чтобы развлекаться, давая им решать математические формулы? Странно, очень странно. Странные эти существа — рептилоиды. С другой стороны, а может ли понять логику людей какой-нибудь котик или собачка? Вряд ли. Котик может только запомнить, что если хорошо мурлыкать то получишь нямку. Интересно, а мне дадут какое-нибудь поощрение, если я решу интеграл? Может, более вкусную нямку, чем этот корм для человеков со вкусом курицы. Ха, корм для человеков. Это похоже на то, как хозяева кормят своих котиков вискасом со вкусом там чего-нибудь вкусного».
Максим попытался вспомнить институтский курс матанализа. Но без интернета сделать это было весьма проблематично. «Кажется, там есть какие-то формулы, как решать интегралы?» — подумал Максим, но воскресить в памяти эти формулы никак не мог.
Вскоре рептилоид ушел. Как показалось Максиму, весьма разочарованным. Хотя, это могло быть просто домыслы. Откуда ему было знать, что думает и чувствует представитель инопланетной цивилизации?
Больше ничего особенного не происходило. Стол с «компьютером» так и оставался висеть полупрозрачной голограммой. Кормежку давали по расписанию. Дни следователи за ночами, и Максим продолжал осваивать осознанные сны.
Постепенно Максим научился удерживать во сне осознанность чуть дольше. Первым делом, он, конечно, ринулся искать зеркала, но потерпел фиаско: проснулся. Пришлось тренироваться дальше. А еще изменился сам характер его снов. Если сначала ему снились какие-то подземные лабиринты, развалины, или военные сражения, изредка сцены из его прошлых жизней в нормальных мирах, то сейчас сны стали состоять из сверкающих всеми цветами радуги прозрачных голограмм, среди которых парень просто левитировал.
«Компьютер» со временем исчез. Сам собой. А потом, в один прекрасный день с потолка начали падать разноцветные фигурки, как в тетрисе. Казалось бы, Максим устал удивляться, но все равно, это было для него сюрпризом. Фигурки летели, падали на пол, взрывались разноцветными исками. Парень сначала смотрел
