Поэтому, когда заметила, что маг начал шептать свои заклинания, в ответ сразу бросила траве тайное слово. И все три гнома вмиг оказались точно в таких же коконах, как вампир, только маг еще и с закрытым ртом.
— Вия! — Возмущенно взвыл Талм, — ты что сделала?
— Лишила вас на некоторое время возможности совершать глупости. — жестко сообщила я и кивнула вампиру, — рассказывай дальше.
— Вия! — наконец-то прорезался голос у Атания. — ты все неправильно поняла… отпусти нас!
— Атанчик, — с ехидной лаской спрашиваю гнома, повернувшись к ним лицом. — объясни мне, почему вы все считаете меня дурой? Помнишь, я вам один раз поверила, и вы меня тут же связали, вот с чего ты решил, что я допущу подобное еще раз?
— Вия, но ты же нас тогда простила! — Потрясенно смотрит Талм.
— Простить и доверять — это разные вещи! — поучительно сообщаю ему. — да, за тот раз я вас простила, но доверять больше не собираюсь. Тем более, что я еще не простила этих двух блудников за те ночные пляски под луной! Вернее за то, что они привели меня туда как овцу, ничего не пояснив! И, кроме того, они сегодня ночью снова провинились.
— А что такого они сделали сегодня ночью? — не понял наивный гном.
— Не сочли нужным посоветоваться, или хотя бы известить меня про свои планы. Тишком дождались, пока усну, и тайком отправили Гарона в лес. Ну, вот объясни, с какого бодуна я должна вам доверять, если у вас все время от меня какие-то тайны?
— Вия! Но я же тоже ничего не знал! — уже с отчаяньем взвыл меньшой.
— А это говорит только о том, что тебя тоже держат за дурака. И используют как пешку. А мне такого отношения нафиг не нужно. — Неожиданно для меня самой прорвалась в голосе жгучая обида. — Дорожку сюда я заговорю, ваши коконы исчезнут после полуночи… и отправляйтесь-ка вы домой. Все. Хватит. Я разрываю наш уговор и дальше пойду одна. Язык и до Киева доведет.
— Что такое "киев"? — любознательно интересуется вампир, с преувеличенным вниманием уставясь мне в рот.
Угу, рано обрадовался. Сейчас я поведусь на твои вежливости, растаю от внимания и пущусь в долгие объяснения! Как бы не так. Я сегодня злая и на такие штучки меня не взять.
— Киев — это очень известный город в моем мире, но это сейчас абсолютно неважно. Вспоминай быстро, не забыл ли чего, операция "перехват" начинается. — коротко отвечаю ему и раскрываю свой мешок.
Где она тут, подружка закадычная, спасительница верная. Вот кто есть, пить не просит и хлопот не приносит, метелочка моя с сиденьем от цепочной карусели.
Вытащила я ее, у вампира в глазках сначала изумление появилось, потом понимание мелькнуло, а следом и азарт разгораться начал. Я не телепат, но как наяву слышу его меркантильные мысли насчёт покататься вместе со мной. Нет уж, пациент голландец, сегодня тебе придется как-нибудь обойтись без приставки летучий.
Метелка в полуметре от пола зависла, я кошель свой зачаровала и на шею повесила, предварительно нужными вещичками карманы набив, на сиденье села… ну милая, не подведи!
— Вия… подожди! Я все объясню!
Отчаянный крик Атания едва не заставил меня оглянуться, но я сумела выдержать характер.
— Раньше нужно было думать, что творишь. — отозвалась холодно и на бреющем вылетела из-под навеса.
Над деревней уже сгустились сумерки, наступил тот самый час, когда обыденные предметы и кусты начинают терять четкие очертания, превращаясь в опасных незнакомцев, а луна еще не вышла на маршрут. Место, где остановился герцог, было мне уже известно, он не церемонясь, занял со своими приближенными дом старосты, отправив того с семьей искать приюта у родичей.
Набросив на себя отводящее глаза заклинание, не таясь, направляю метлу к добротному двухэтажному особнячку, стоящему почти в центре деревни, центральным входом на главную улицу. И у этого самого входа стоит четверка вооруженных воинов. Значит, герцог, в целях предосторожности, выставил усиленную охрану. Интересно, у него действительно могут быть здесь настолько серьезные враги, которые решатся на нападение, или красавчик страдает манией преследования?
Однако меня его охрана не волнует, я все равно не собиралась лезть в дом через парадное крыльцо. Сегодня мой аэродром будет на крыше, вот только разведаю вначале дислокацию. Медленно облетаю по кругу дом, сначала заглядывая в окна первого этажа, потом, не найдя там интересующих меня личностей, поднимаюсь до второго.
Некоторые окна раскрыты настежь, и освещены масляными лампами, у таких я задерживаюсь подольше, стараясь не только рассмотреть и запомнить обитателей, но и понять смысл их разговоров.
Другие закрыты наглухо, и их я пытаюсь прощупать простеньким заклинанием. Некоторые пусты, в других, а таких я насчитала три, находятся люди. Возле них пришлось оставить отметочку, если не найду Нилину в других помещениях, позже вернусь сюда.
Возле одного из окон я задержалась дольше всех. И вовсе не для того, чтобы полюбоваться на красоту развалившегося в серебряной походной ванне мужчины. Я никогда не принадлежала к отряду легкомысленных особ, для которых внешность важнее душевных качеств. Наверное, в этом заслуга моей бабушки, потомственной колдуньи, которая с раннего моего детства не уставала рассказывать различные поучительные истории и повторять мудрые поговорки типа — с личика яичико, а внутри болтун. Или, краса на время, а норов навсегда.
Потому я и старалась не обращать внимания ни на золото волос, над которыми колдовал ловкий цирюльник, ни на бронзу накачанных плеч, ни на стройность поднятой из душистой воды ноги, тщательно проминаемой чуткими пальцами массажиста. А просто ждала, не скажет ли Лайоф чего-нибудь такого, что поможет мне понять, где сейчас находится дочка вампира. Но герцог не снизошел до беседы с трудящимися над его красотой слугами, просто получал удовольствие, прикрыв глаза, и только змеящаяся по губам ядовитая ухмылка выдавала направление его черных мыслей. Красавчик явно задумывал очередную пакость, и моя бабко-Йожкинская интуиция прямо-таки вопила об опасности. Нет, пока не для меня, скорее для кого-то другого, и вполне возможно, даже для юной смески.
— Заканчивайте. — Резкий окрик герцога даже мою метелку заставил вздрогнуть, а уж слуги-то как сразу засуетились, руки так и замелькали.
Видно, бывает не по-детски крут с ними господин, раз так резко побледнели лица и напряглись спины. Но в этот раз у него не было либо времени, либо желания учить их порядку. Лайоф молча вылез, опираясь на заботливые руки, из ванны, позволил растереть себя мягкими полотнами, бесстыдно поднимая поочередно ноги, чтобы слуги не пропустили ни клочка влажной кожи, и, дождавшись, пока ловкие руки завяжут на талии накинутый на плечи белоснежный шелковый халат, быстро покинул комнату. По облегченному вздоху, сорвавшемуся с уст лакеев, да по их расслабленным позам, было понятно, что такой финал купания вовсе не норма, а редкое исключение из правил.
