Кхад наклонился к девочке, погладил ее шелковистые волосы и что-то прошептал на ухо. Она бросила на него внимательный взгляд и величественно кивнула.
Теперь Блейд рассматривал Садду. Ее сложная прическа, несмотря на столь ранний час, оказалась в полном порядке, но морщинки усталости под глазами были заметны даже сквозь вуаль. Она взглянула на него и быстро отвернулась.
У Кхада в ногах удобно устроился карлик Морфо. Он, по обыкновению, вообще не обращал на Блейда внимания, притворяясь, что занят только своими блестящими разноцветными шариками.
Кхад, заметив разведчика, попытался распрямить спину и уставился на него единственным здоровым глазом.
– Эта сучка императрица Мей очень беспокоится о тебе, – начал он без предисловий. – Она даже послала шпиона, который должен был выкрасть тебя.
– Кхад ткнул пальцем в обмотанного цепями человека. – Ты знаешь его, Блейд?
Разведчик покачал головой.
– Я никогда не видел его, о Сотрясатель Вселенной. – Это была чистая правда.
Безумный глаз Кхада блеснул в свете факелов; его черный помутневший зрачок тяжело ворочался в оправе желтоватого, налитого кровью белка. Рот повелителя скривился в улыбке, обнажив сырые крошащиеся зубы.
– Он тоже говорит, что ты не мог его знать. Но мой воевода не верит ни ему, ни тебе. И он попросил меня разобраться с этим делом.
Серендинца грубо пихнули вперед, и его цепи жалобным звоном на мгновение заглушили тихо льющуюся из дальнего угла музыку.
Кхад вытянул жилистую шею, впившись в лица обоих пленников.
– Так ты никогда не видел его? – выдохнул он, схватив Блейда за плечо.
– Никогда.
Лазутчик носил доспехи десятника армии монгов, кожа у него на руках и лице была натерта каким-то снадобьем; теперь темный слой шелушился и отходил, оставляя после себя розовые пятна. С подбородка пленника все еще свисали клочья редких черных волос. Его фальшивая борода почти отклеилась, и большая ее часть прилипла к кожаному нагруднику.
Кхад повернулся лицом к шпиону и вперил в него горящий яростью глаз.
– А ты видел раньше этого человека?
Лазутчик равнодушно посмотрел на Блейда.
– Видел. Это сир Блейд, тайный советник, прибывший к ним из Пукки больше месяца назад. Он убил вашего лучшего бойца и был захвачен в плен, когда под ним пала лошадь. Меня послали к вам в лагерь, чтобы я попытался устроить ему побег. Но мне не удалось даже найти его.
Да, шпион не скрывал ничего; однако он все еще старался выгородить Блейда.
– Я говорю правду, – заявил пленник. – За это мне обещали легкую смерть.
Вот почему у него так быстро развязался язык!
Выпученный глаз Кхада с изумлением уставился на серендинца.
– Я не давал такого обещания!
– Человек, который пытал меня, подтвердит, что… – лазутчик вытянулся во весь рост, крепко сжимая кулаки; по его бледному лицу струился пот, дыхание перехватило.
Садда, не отрывая глаз от Блейда, припала к уху своего безумного брата.
– Ты ведь слышал, повелитель, Блейд не собирался бежать от нас. Разреши мне забрать его. Шпион из Серендина сказал правду под пыткой, – громко шептала она.
Кхад вдруг громко расхохотался. Этот необузданный приступ веселья постепенно превратился в истерику – он бил себя кулаками в грудь и смеялся, пока слезы не брызнули из глаз.
– Я знаю, сестра! Я знаю, что он тебе нужен! Иначе кто же будет согревать твою постель? Я не стану судить его. Пусть моя лошадь рассудит! – Сотрясатель Вселенной хрипел и бесновался на троне. – Привести сюда Громобоя! Пусть он решит!
Блейд, моментально сообразив, в чем дело, рискнул взглянуть на Морфо. Значит, конь будет ему судьей! И если карлик, намерен выдать его, то сделает это именно сейчас.
Чернокожий невольник ввел Громобоя в шатер. Конь оказался таким же мохнатым, как и прочие лошадки монгов, но выглядел гораздо массивнее. Он спокойно ступал по дощатому полу; режущая уши музыка совершенно не раздражала его. Блейд догадался, что жеребца, по-видимому, весьма часто используют для подобных представлений.
Громобоя подвели к самому трону, и Кхад, болезненно скривившись, нагнулся, чтобы потрепать его косматую гриву.
– Ты должен ответить на несколько моих вопросов, дружок, – голос Всемогущего смягчился. – Сначала разберись с этой серендинской обезьяной. Какой смерти он заслуживает?
Блейд, затаив дыхание, следил за растянувшимися в улыбке губами карлика.
– Он заслуживает самой жестокой смерти, хозяин, – гулким басом произнес Громобой. Если бы Блейд не имел понятия о чревовещании, то наверняка счел бы все происходящее чудом. Сейчас же ему оставалось только дивиться изумительному искусству гнома, хотя Морфо произнес совсем не то, что ему хотелось бы услышать. Но разве бедолага мог вынести иной приговор? Он должен был говорить те слова, которые желает слышать его властитель.
Блейд еще раз взглянул на карлика, Морфо, с совершенно отсутствующим видом, вертел в пальцах свои шарики.
– А этот? – палец Кхада переместился на Блейда. – Что с ним делать? Отдать его сестре, как она просит?
Лошадь словно застыла в раздумье. Яркие шарики без устали крутились в руках карлика.
– Блейд не виноват, – изрек, наконец, Громобой. – Давай не будем наказывать его, хозяин. Он просто ждет, пока за него внесут выкуп… много, много золота! Так пусть подождет в палатке твоей сестры, раз ей этого хочется.
Кхад обернулся и победно взглянул на Садду.
– Громобой согласен с тобой, моя дорогая сестра. Это подозрительно! Признайся, ты опять тайком кормила его сластями?
Садда присоединилась к общему хохоту.
– Ты мудро поступил, брат, разрешив Громобою рассудить этих людей. Смотри, скоро он окажется умнее нас обоих.
Кхад поднял руку.
– Блейд невиновен. Я возвращаю его Садде на прежних условиях. А второго – на виселицу! Пусть все, кто сейчас не занят, приходят посмотреть на казнь.
Блейд, очищенный Громобоем от подозрений, сопровождал Садду в ее шатер. Он шел в двух шагах позади хозяйки, сложив руки на груди и склонив голову – настоящий образец рабского усердия. Около шатра Садда отпустила служанку, которая всегда находилась при ней, и подозвала Блейда поближе.
– На этот раз пронесло. – Темные глаза испытующе глядели на него из-под вуали. – Не знаю, почему я так старалась спасти тебя?
Он позволил себе улыбнуться:
– Потому, что я хорошо служу тебе, моя госпожа.
– Наверно… Но если ты попадешься еще раз, тебя уже ничто не спасет.
– Разве я виноват во всей этой истории?
– Да, ты прав… – Но интересно, почему Растум так хотел тебя допросить? У вас с ним какие-то счеты? – Блейд покачал головой, и она вздохнула. – Загадочный человек этот Растум. Во всяком случае – для меня.
