Однако предстоящей ночью Дубэ вряд ли удастся уснуть.
На следующее утро путники двинулись напрямую через лес в сторону Макрата. Их снова было трое, поскольку Леарко не захотел, чтобы их сопровождала охрана. Его доспехи и весь прочий багаж уместились в двух дорожных сумках.
Дубэ и Теана были вынуждены преодолевать этот путь в более стесненных условиях, сидя вдвоем на одной лошади.
Дорогой Леарко казался задумчивым, словно что-то терзало его изнутри. Дубэ предположила, что причиной этого могла стать встреча с Форой. У девушки возник странный соблазн заговорить с ним и узнать причину его волнений. Чтобы прогнать эти навязчивые мысли, она принялась вполголоса обсуждать с Теаной их дальнейшее поведение при дворе.
Ночь. Луна светила высоко в небе, и воздух был сладок и приятен.
Леарко, наверное, впервые заснул таким крепким сном, но Дубэ нисколько не сомневалась, что при малейшей опасности он вскочит в одно мгновение. При этом разбойница была абсолютно уверена, что он не смог бы сразу разобраться в том, что происходило вокруг него. Она выбрала этот момент для того, чтобы приготовить необходимое снадобье: было бы крайне опрометчиво появиться во дворце с таким ярким клеймом на руке.
Она собственноручно приготовила мазь, а Теана добавила в нее какое-то особое вещество.
— Лунная пыль — это растертый в порошок камень, обладающий маскирующими свойствами, — шепотом пояснила девушка-маг. — Это не магическое средство, но по своим свойствам очень на него похожее.
Дубэ следила за тем, как с ее руки, словно в фантастическом мираже, исчезал символ проклятия.
— Чем мы займемся, когда приедем? — спросила через некоторое время Теана.
Дубэ перевела взгляд на принца, продолжавшего все так же мирно спать. Она отвела в сторону свою спутницу и заговорила с ней почти шепотом:
— Ты ничего не будешь делать до тех пор, пока я не найду, что ищу. Я займусь поисками как документов, так и… — О дальнейших своих намерениях она предпочла умолчать. Осторожность никогда не бывает излишней.
— На самом деле моя работа не такая уж и простая.
Всякий раз, когда Дубэ заводила разговор на эту тему, Теану начинала колотить дрожь.
— И часто ты это делала? — выпалила вдруг девушка-маг.
— На самом деле я редко убивала, — ответила сухо разбойница. — Я скорее воровка, а в Гильдии убийц просто проходила обучение.
— А как все начиналось? — Теана, казалось, почувствовала неловкость от заданного вопроса. Но ответ вызвал не меньшее смущение.
— Мой Учитель был одним из членов Гильдии.
Девушка-маг усмехнулась.
— Он покинул секту из-за любви к одной женщине, а затем несколько лет был наемным убийцей. Учитель спас мне жизнь после того, как меня изгнали из Сельвы, и я, чтобы остаться с ним, вынудила его взять меня в качестве ученицы.
Теана очень внимательно смотрела на Дубэ. Потом она перевела взгляд на пламя костра и задала вопрос, который мучил ее с тех самых пор, когда они обе оказались на невольничьем рынке.
— Почему ты была изгнана?
Дубэ вздохнула и закрыла глаза. Девушка и сама точно не могла понять, для чего она все это рассказала Теане. В какой-то момент ей показалось, будто что-то изменилось в их отношениях. Вот так, вполголоса, она поведала о Горнаре и том, что произошло тем самым первым летним днем.
Едва Дубэ закончила свой рассказ, над лужайкой повисло тяжелое молчание. Девушка-маг пристально смотрела на огонь.
«Она не знает, что сказать. Никто никогда не может ничего мне на это сказать, потому что не существует оправдания моему поступку».
— Если бы тогда тебя не выслали из деревни, то сейчас ты наверняка не была бы здесь, — произнесла наконец Теана. — И уже больше не стала бы убивать, а тот мальчик превратился бы в далекое и печальное воспоминание.
— Я не осуждаю их за это. Они были правы; возможно, им нужно было даже казнить меня.
— За несчастный случай? И кого, маленькую девочку? — Теана произнесла это так громко, что Дубэ была вынуждена даже одернуть ее.
— Я совершила убийство.
— Ты — такая же жертва, как и тот погибший мальчик.
Разбойница тряхнула головой.
— Ты никак не можешь понять. Не важно, как это произошло, важен сам факт убийства. Все изменилось и уже никогда не будет таким, как раньше.
— Почему ты не можешь простить себя? Если бы они также попытались сделать это, то, возможно…
— Есть вещи, которые нельзя прощать.
Теана собралась было поспорить, как вдруг Дубэ почувствовала какое-то шевеление за их спинами. Она инстинктивно обернулась и увидела, как Леарко вскочил и схватился за меч.
— Тихо! — приказал принц. — Там кто-то есть.
В один миг в голове Дубэ промелькнула мысль о том, мог ли юноша услышать их разговор и обо всем догадаться. Но времени на раздумья не было: Леарко уже выхватил меч и заставил ее укрыться за своей спиной. То же самое он приказал и Теане, а сам приготовился к атаке. Нависшая опасность вытеснила из головы девушки все прочие мысли.
Они были где-то совсем близко. Разбойница услышала приближающиеся торопливые шаги среди папоротниковых зарослей. Их было слишком много на одного принца. Ее рука машинально сжалась в кулак, готовая в любой момент вцепиться в кинжал. Что делать?
— Что бы ни случилось, оставайтесь всегда между мной и тем деревом, которое позади нас, — прошептал Леарко, и в его голосе они услышали предчувствие битвы.
Люди появились из лесной чащи внезапно. Они были плохо одеты, без каких-либо знаков отличия, обычные грабители. Наверняка до войны они были простыми крестьянами, а теперь вряд ли догадывались, что перед ними стоял сын самого короля.
Дубэ схватила Теану за руку и заставила ее прижаться вместе с ней спиной к дереву. Другая ее рука лежала на рукояти кинжала.
Девушка не собиралась пускать его в дело на глазах принца, но в случае гибели Леарко ей придется сражаться.
Юноша молниеносно атаковал нападавших. Его проворство позволило ему решительно поразить первого неприятеля одним ударом прямо в живот.
Долго не раздумывая, на ходу он обернулся и убил еще одного и переключился на двух других нападавших с такой быстротой и хладнокровием, что Дубэ просто онемела от удивления. Он был ловок и стремителен.
Борьба продолжалась, Леарко не щадил своих сил, точными ударами он повергал противника насмерть. Впрочем, нападавшие не были сильны в боевом искусстве и превосходили принца только числом.
Тишину на поляне нарушали только скрежет клинков и тяжелое дыхание сражавшихся.
Вдруг Леарко издал стон, он получил удар кинжала в бок. Но это нисколько не смутило принца: он продолжал атаковать, не обращая внимания на кровь, текущую из раны.
