Юлечка смотрела на Филина как зачарованная. Остальные тоже затаили дыхание.
Но жетон прокатился несколько шагов, покружился, звякнул и замер.
— Ах ты! — Филин в досаде хлопнул себя по бокам. — Инго! Не действует!
— То есть вы хотите сказать… — медленно, почти по слогам, проговорил Инго.
— Да! Как будто не умел никогда. Ехали мы, ехали, и наконец приехали… — Филин запнулся и продолжал едва слышно. — Ну да, конечно. Разбросанные волшебники, которые забыли, как колдовать. И один из них — Амальгамссен. Который здесь. И делает чёрт те что. Всё сходится! А «Гиппокампусу» ещё в гавани сплохело — почуял неладное. И ворота мы бы наверняка без Льва никакой магией не открыли.
Инго на секунду прикрыл глаза.
— Да, — кивнул он. — Я… я тоже чувствую, что магии здесь нет. Кажется.
Юлечка замигала — часто-часто.
— А если магия не работает, как же вы летали? — Как будто между прочим поинтересовалась она.
— Оборотень где угодно остается оборотнем, а гном гномом. Биология. — Филин думал о чём-то другом.
— А я… — обрадовался Костя и угрожающе расправил плечи.
— А ты нишкни! — шикнул Филин. — Инго, ты понимаешь? Там, за стеной, магия ещё теплится, а здесь, чем ближе к центру города, тем хуже. Как воронка.
Король и волшебник переглянулись. У Юлечки аж глаза на лоб полезли от усилия хоть что- нибудь понять.
— Скверно, — упавшим голосом констатировал Филин.
— Подождите, давайте тогда я! — вдруг сказал Лёвушка. — Я… я сейчас попробую. — Он покраснел. — Я же её упустил, мне и расхлебывать.
— Точно, Лёвка, выручай, — поддакнул Костя. — Ты и без магии всегда сообразишь.
— Как это ты расхлёбывать собираешься? — удивилась Юлечка.
— Все гномы опасность чуют за километр, — снисходительно объяснил Лёвушка, пристально обводя взглядом площадь и разбегающиеся от неё улицы. — Я когда в подземелья спускался, меня ещё и Кирн с Эрином специально учили. Нужно у камней спросить, только не словами, а мысленно. Мы ходили, ходили, до самого Святилища дошли — тренировались… Камни же гномам всегда отвечают — хоть в пустыне Гоби. У них вибрация разная, и вообще…
Он присел на корточки, приложил ладонь к ровным плиткам и насупился.
— А как же… — начала было Юлечка.
— Цыц, — одернул её Филин.
Лёвушка склонил голову набок, пошевелил губами. Потом поднялся, потрогал угловой камень ближайшего дома, обошёл монумент доблестному драконоборцу и сосредоточенно обследовал дома по ту сторону площади. Горожане уже не просто косились — они подозрительно переглядывались и даже перешёптывались.
— Так. Так. Ага! — наконец Лёвушка показал в узкий переулок. — Лизка ушла туда. То есть… подождите-ка… Она не сама ушла, её утащили! Камни сказали, что её шагов они не помнят, но она там была точно. А эти соратнички хороши! — он сердито обозрел гуляющую толпу. — Молчат как рыбы! — и он решительно направился в переулок. Остальные поспешили за ним.
— Вот тебе и одна тридцать вторая гномской крови, — говорил на ходу Филин. — Охо-хо, у одной волшебный слух, у другого абсолютная память, третий сквозь стены видит — не соскучишься…
А Лёвушка уже кинулся к первому прохожему, показавшемуся из-за поворота:
— Доброе утро, сударь! Скажите, пожалуйста, тут не пробегала девочка? Рыжая такая.
Прохожий даже шага не сбавил.
— Соратник! — осенило Лёвушку. — Помогите! У нас… У нас… эээ… дочь пропала!
— Дочь? У вас? — горожанин затормозил, смерил Лёвушку жестяным взглядом и оглянулся на шествовавшее за ним семейство.
— Да-да, — кивнул Инго. — Она ростом как раз с вашу… с вашу дочку, только рыжая.
— Видел, — горожанин опустил руку на кружевное плечо застывшей рядом синеглазой куклы в бантах и гордо приосанился. — Я полагал, наша Кристабель — самая последняя модель, но ваша, кажется, поновее? — Он подозрительно обозрел компанию.
— Или вы её где-то присвоили? — встряла в разговор дородная мамаша с медалью на пышном платье-мундире. Из-под её локтя высунули нос три неразличимых между собой лопоухих мальчика лет пяти, а за ними близнецы постарше. — В таком случае её уже забрали куда следует. У нас, знаете ли, с этим строго, чужеземцы. Согласно указу Его Величества, если кто чужую потеряшку подобрал и удержал, с него взыскание по закону, строго карается, вплоть до усекновения…
— Как — забрали?! — вскипел Филин.
— И имейте в виду, о вашем появлении и о вашей находке уже давно доложено в замок. — Строго сказал горожанин. — Око Его Величества видит всё окрест. За вами выслана стража!
— Благодарю, без стражи дойдём, — отрезал Филин. — А что с дево… с куклой?
— В ней что-то сломалось, — отчеканил счастливый отец.
Лицо у Инго окаменело.
— Не доверяю я этим новшествам, — самодовольно продолжал горожанин. — И зачем Шпигельмейстер этой рыжей голос вставил? Бессловесные куда лучше. — Он опять покосился на свою куклу. — А то чуть что разладилось — она в крик!
— Безобразие, — поддакнула дама. — Её несут, она отбивается! Кошмар! Беспорядок!
— Так, — Филин уже хотел было идти, но остановился. — Минуточку, а как вы сказали, зовут вашу… это создание? — он кивнул на куклу.
— Крис-та-бель, — внятно сказала дама, вскинув пышную прическу. — В честь Её Величества, разумеется. По особой привилегии. А про эту вашу зря беспокоитесь. Отнесли в замок, там мастер разберёт по винтикам — и будет как новая. Он их ладит, ему и чинить.
— Что? — ахнул Филин. — Так вот чем Амальгамссен-то занят!
— В замок. Бегом, — сказал Инго.
Замелькали одинаковые улицы, отряды в багряных с золотом мундирах, вывески, пушки. Юлечка попыталась что-то заныть про натёртую ногу, но Инго только глянул на неё через плечо, и она притихла, семеня за Костей. Лёвушка, упрямо пригнув голову, спешил впереди всех. Он-то первым и завидел королевский парк, обнесенный высокой каменной стеной.
— Там ров, — выдохнул он. — И подъёмный мост.
Из полосатой будочки на гребне стены высунулся щеголеватый офицер.
— Иноземное посольство к Его Величеству? — щелкнув каблуками, осведомился он. — Пройдите за мной вон в тот павильон, сдайте оружие и прослушайте протокол процедуры официального приема. Возможно, в силу особого статуса заморских посетителей Его Величество соблаговолит принять вас вне очереди. Скажем, после заката. Или завтра поутру.
— Нам некогда, — очень ровным голосом сказал Филин, как будто не он только что бежал со всех ног. — Мы бы хотели видеть Его Величество без промедления.
Офицер схватился за саблю.
