— «А что дальше?» — переспросил красный черт. — «Дальше я тебя съем и возьму твою душу.» — При этом он опять скорчил свою и так страхолюдную рожу и захохотал.
«Запугивает», — подумал я. Но я и так испытывал растерянность, чувство неуверенности и какую-то тоску, о чем-то потерянном безвозвратно.
— Ага, и с чистой совестью вернешься в Ад? — с горечью в голосе спросил я. — Вот и вся твоя благодарность за помощь. Я осуждающе покачал головой.
— «Тааак», — протянул задумчиво демон. — «Понятно», — продолжил он. — «Произошло несанкционированное Внедрение. Сбой моей телепортации и твоей нейрограммы.» — Он задумчиво почесал между рогами.
«Какие, однако, здоровые рога, витые», — почему-то подумал я. — «Такой боднет и проколет насквозь».
Между тем демон продолжал: — «Они», — он показал на лежащих людей, — «вмешались в процесс и потащили нас обоих. Вот же Идиоты. Теперь понятно, почему в этом секторе происходят частые сбои телепортации. А также, почему им так тяжело было осуществить вызов».
Он пронзительно посмотрел на меня. И его взгляд мне очень не понравился. Я отступил на шаг.
— «Ты, я так понимаю, направлен был не сюда?» — толи спросил, толи подтвердил красномордый.
— «Нет, не сюда», — совершенно искренне ответил я. «Не буду же я ему говорить, что был направлен туда, куда живым хода нет.» И самым честным взором посмотрел в глаза демона.
— «Не врешь», — с удовлетворением, согласился он со мной.
«Фууу, отпустило», — я, почувствовал, как ушло, сковывающее напряжение и страх. Так же отчетливо осознал, что только что избежал огромных неприятностей, возможно, даже еще одной смерти.
Демон оглядел меня с ног до головы и озадачил следующими словами: — «Переходишь в подчинение Управления Административного Дознания. Задача, — глубокое внедрение. Когда понадобишься, с тобой выйдут на связь. — Вопросы есть?»
— «Никак нет, четко, как в старой жизни, ответил я.»
— «Вопросов нет», — повторил за мной демон. — «Это хорошо».
— «Вот что», — сказал он и в его руке неожиданно появился желтый шарик диаметром около трех сантиметров. — «Это накопитель энеронов. Свой отдаю. Цени.»
— Ценю, — подыграл ему я. Теперь я точно понимал, что меня принимают за кого то, кем я по определению не являлся. А разубеждать этого громилу с рогами было себе дороже.
— Таак. Дальше. Это эмбрион нейросети. Симбиот. Разработка Варлонов.
— Да ты что? — попытался я искренне удивиться, так как вообще не понимал, о чем он говорит. «Блин, какие Нейросети? Варлоны, накопители энеронов? Единственное понимание и то примерное, которое у меня было — это термин „симбиот“. Мы что-то изучали в школе. Но зачем он был нужен и с чем его едят, я не имел, ни малейшего представления. Поэтому просто решил пошутить, когда взял в руки маленькую капсулу, похожую на наши лекарства в желатиновой оболочке.»
— И с чем его едят, — спросил я, рассматривая подозрительную штучку, лежащую на моей ладони.
— Ага, шутишь уже. Это хорошо, с одобрением посмотрел на меня «рогатый».
— Просто положи под язык. Капсула сама рассосется. И давай поторапливайся. Он очень внимательно отслеживал мои действия. Мне ничего не оставалось, как сделать то, что предложил демон. Да и демон ли он — я уже сильно сомневался.
Тяжело вздохнув, засунул капсулу в рот, положив под язык. Она с легким шипением, моментально растворилась. Я чувствовал, что надо как-то продолжить разговор, поэтому спросил первое, что пришло в голову: — «А чего ты такой „страхолюдный“? Да еще красный?»
— «А где ты видел красивых демонов?» — Он иронично посмотрел на меня. — «С инспекцией я. В нижний слой Инферно. Контрабанда из сектора пошла. Вытяжка из органов существ с энергетической магической матрицей. В том числе из органов Разумных. Торговля этим набирает большие обороты.» — Ненадолго задумавшись, он продолжил: — «Теперь я понимаю, что есть тут переходы не только между слоями. Преступники организовали поставки в открытый мир, наладив надежные каналы. Ситуация гораздо хуже, чем мы предполагали там, у себя.» — Он посмотрел на меня взглядом, в котором было столько власти и силы, что я встал по стойке смирно, руки по швам, подбородок приподнят, потом замер в таком положении.
— Где служил, боец? — спросил он.
— Во внутренних войсках, — молодцевато отрапортовал я. И тут только понял: это провал. Я провалился, как и Плейшнер, вкусив дух свободы.
— Надо же, с материнской планеты. Не ожидал, — произнес рогатый. — Штрафник значит, — почесал лапой (рукой это назвать было нельзя) с длинными когтями подбородок, с интересом посмотрел на меня.
— Чего только в жизни не бывает — наконец проговорил он.
«Нет не провал. Пронесло», — подумал я. — «Надо следить за своими словами и быть осторожным, очень осторожным. Тут намечаются какие-то большие разборки на высоком уровне и втягивают в них меня. А еще меня принимают за кого-то другого, но все-таки своего. Поэтому, если я хочу выжить, мне надо поддерживать легенду, которую для меня придумал этот странный инспектор Управления АДа.»
— Твою дивизию! АД! Так вот в чем дело-то. Я был поражен своим открытием. Я сам же случайно обмолвился, про ад, имея в виду место, где черти творят «беспредел» и жарят грешников на сковородках.
— Позывной имеешь? — прервал мои размышления мой новый командир.
— Не имею права его открывать, — уверено ответил я, продолжая думать о своем.
— Не важно. Я зарегистрирую тебя в Управлении под другим позывным. Тем более, что у своих ты уже считаешься мертвым. Так как не вышел на точку привязки, — продолжил демон. Он оглядел меня и сказал: — Мелок ты и худ. Будешь «Духом», — и заржал в полный голос, который разнесся по всему подвалу.
— Вот же глотка луженая, — я почесал в ухе пальцем.
— Позывной «Дух». Понял, — повторил я.
— С вами, с военными, легко работать. Не то, что с умниками, которые считают себя, видите ли, учеными. У тех сплошные вопросы: «как быть в этой ситуации, а что делать, если будет такой результат?» Тьфу, — сплюнул он. — Шагу не ступят самостоятельно.
А я стоял, слушал и думал: «Блин, он говорит как наш комдив. Счастье слушать нашего командира я имел очень часто. А также часто это сопровождалось разносами. Да почему часто? Я вру сам себе. Это происходило всегда. Его слова: „Майор, мне не надо твоих объяснений, как сделать лучше. Мне надо, чтобы ты мучился“, — они и поныне звучат в моей душе».
— Вон, видишь, взводный лыбится. Почему?
— Не могу знать, товарищ генерал-майор. Наверное, рад вас видеть, — рапортую я.
— Хрена с два, он рад меня видеть, комбат. Он так идиотски лыбится, потому что ни черта не делает. Живет легко. Но мы это упущение сейчас исправим, — и как гаркнет: — батальон, в ружье! — А потом продолжал: — Вот поэтому мне нравиться, служить майор. Дал приказ и никаких вопросов, не то, что у гражданских.
