Не обращая внимания на недавно прошедший дождь, сгустившуюся тьму всадник был весел и напевал какую-то песню на очень красивом, но неизвестным этим землям языке. Он думал о доме, о семье, о родных лесах и реках и это предавало ему сил. Он мчался очень быстро, но при этом успевал разглядеть, даже в темноте все вокруг. На обочине перед ним распростерлись несколько скелетов животных. Кости были не повреждены, и только на одном из черепов виднелось маленькое отверстие от стрелы. Какое жалкое зрелище смерти. Она повсюду подстерегает нас. Заставляет карабкаться вперед. Из-за нее мы идем по головам друг друга. Люди более всего подвержены воздействию смерти. Их жизнь рано или поздно кончается, и оттого они стремятся, как можно больше существ утянуть за собой. Раздумья всадника прервал тихий шорох. Он шел от ближайших кустов раскинувшихся вблизи от дороги, но он продолжал движение, не обращая на него внимания. Вдруг из кустов, на дорогу выскочило страшное существо, внешне напоминавшее волка, но гораздо выше, и двигавшееся на задних лапах. Оно угрожающе рычало, с ее клыков капала вонючая слюна. Глаза животного злобно светились при свете луны. Конь всадника испуганно заржал и встал на дыбы, начав медленно пятиться назад. Но всадник не растерялся. Он осадил коня, и с лязгом обнажил длинный меч. Его лезвие засияло, и на нем проступили, пылающие ярким синим пламенем эльфийские руны. Чудовище как собака присело для прыжка и в один миг преодолело расстояние между собой и всадником, казалось что вот-вот, и оно вцепится в горло путнику, но случилось неожиданное. Лошадь проявила необычную прыткость, она отпрыгнула боком в сторону, а её хозяин нанес на отмах по голове чудовища удар огромной силы. Тварь с визгом отскочила в сторону, из зияющей раны обильной струей хлынула багровая кровь. Животное не упала за мертво, как должно было произойти, а приготовилась к новому прыжку, но не успела. Всадник перехватил свой меч за лезвие и метнул его в монстра. Тот упал, начал дергаться, пытаясь встать. Всадник соскочил с лошади и обнажил закругленный кинжал, лезвие его сияло серебром от легких отблесков луны. Он быстро подскочил к извивающемуся зверю и одним ударом перерубил ему горло. Потом воин обтер лезвие кинжала о тело животного и извлек меч. Как не странно, но на лезвие не было, ни капли крови. Путник мрачным и полным скорби взором посмотрел на тело животного, произнес усыпальную молитву на эльфийском языке. И вскочив на коня, помчался дальше.
Он снова погрузился в раздумье. Несомненно, это был оборотень, существо одинаково ужасное и несчастное. Бедняга обречен, когда луна обретает форму шара, охотиться на живых существ. Была ли у этого животного в сердце злоба? Получеловек полуволк, страшное сочетание и не важно, что им движет, если его сердце жаждет крови. Очень странно в этих местах увидеть такое существо. На много миль здесь нет ни души. Да еще в период серповидной луны. Это очень зловещий знак. Слишком сильно темные потоки заволокли взор. Так что у жрецов Мора, скоро будет много работы.
Вдруг путник заговорил как будто со своим конем:
— И ты еще считаешься храбрым боевым конем? Ничего не скажешь, красавец, чуть не скинул своего хозяина и оставил его на съеденье. Знал бы, что ты такое чудовище взял бы Ариндила.
Конь ничего не ответил хозяину, даже эльфийские кони не умеют говорить, но он все понял. Сбросив скорость, начал фыркать, как бы говоря: а не я ли увернулся от пасти оборотня, не я ли тем самым спас твою шкуру. А еще говорят эльфы, всегда помнят им оказанную помощь.
Всадник проехал еще изрядный путь, прежде чем впереди показались огни домов. Это была придорожная деревушка, оставшаяся здесь от прежних времён. Она была обнесена бревенчатым частоколом, который местами изрядно прогнил и покосился. Вероятней всего, он больше служил для отпугивания одиноких странников, нежели воров. Всадник медленно въехал во двор придорожного трактира. Там стояло несколько лошадей, привязанных к небольшому периллу, мерно поглощающих сено. Дейлон спрыгнул с коня и вошел в трактир. Из помещения послышалась легкая музыка, смех людей, и ненавистный запах курильной травы. Но делать было не чего, он весь промок и очень устал. Отдых определенно был необходим. Подойдя к трактирщику, он произнес приветствие на языке людей. Но тот не ответил, как будто не слыша его, продолжал мыть кружки. Тогда путник снял капюшон, показав свое красивое, благородное лицо, но хозяину оно не показалось красивым, поскольку в глазах незнакомца застыл гнев, а с губ сорвались слова на непонятном языке. По интонации человека, можно было понять, что это отборная эльфийская брань. Умерев свой гнев, путник перешел на человеческую вязь.
— Я Дейлон сын Элрода, повелителя эльфов севера! Я назвал вам свое имя, а вы до сих пор молчите, если бы я не знал людей, то принял бы это за оскорбление, а ведь даже мы эльфы не прощаем оскорбления.
— Простите ваше высочество, эти места крайне неспокойны. Здесь не очень любят одиноких странников. Меня зовут Кнут, и эта гостиница принадлежи мне. Я выполню любую вашу просьбу. И чего же вам будет угодно?
— Я хотел бы, скромный ужин и теплую, желательно чистую постель. Надеюсь это возможно?
— О да, конечно вы все это получите. Присядьте пока за столик у окна.
Дейлон с подозрением посмотрел сначала на трактирщика, потом на столик, и медленно с неохотой пошел на предложенное ему место.
Компания в харчевне была очень подозрительная, как заметил Дейлон. Было здесь несколько путников непонятного происхождения. Напротив сидели четверо разбойников, непотребно вкушавших эль, хотя кровь убитых ими еще не стекла с их кривых сабель, были здесь несколько гномов, охотников за презренным металлом, но самым интересным экземпляром была молодая разносчица эля. Она была худощава, длинные стройные ноги, хотя и были скрыты длинным платьем, но глаза эльфа позволили ему отчетливо разглядеть их, самым же интересным были её серебристые волосы, которые бывают у эльфийских женщин. Девушка подошла к нему, и нежным тонким голосом заговорила с путником.
— Что вы хотите господин эльф? У нас вы найдете все что угодно.
— Мне, ну я даже не знаю, так и все что угодно?
— Определенно, такой красавец как вы может получить все что угодно, за умеренную плату.
— А я-то надеялся, что я вас покорил. Можно небольшой вопрос?
— Смотря, какого он рода.
— Рода мой вопрос не имеет. Ведь вопрос не вещь. Он не имеет души и тем более корней.
— Интересно и что же это за вопрос?
— Почему такая красивая девушка продает себя? Это же так унизительно. Вас не ждет ничего кроме болезней и смерти. Разве такой судьбы вы хотите для себя?
